Mars-MF-13 - Приговоренные к жизни

— Нифига ты раздвоил сознание. Это как Я и Сверх-Я?

— Что-то вроде того, но скорее растроение. Раздвоение опасно и может привести к нервному расстройству. Так что для нечётного числа Сверх-Я подключает Оно, и они начинают пИздить с двух фронтов непомерно распухшее цивильное Я, корректировать его.

Ведь улыбка без сомненья вдруг коснётся ваших глаз. И хорошее растроение не покинет больше вас.

— Хы. А ты-то кто получается в этой схватке?

— А всё вместе. Гражданская война. Три главные силы и кучка мелких субъектов сознания — каждый свой интересик отстаивает. Война неизбежна, пойми, всё живое воюет. Это единственная задача живой материи. Теория экспансии под действием внутренних программ. Жизнь — это движение, атака, вторжение в чужие владения. Иногда мы действуем заодно, против диких зверей, неживого космоса, иногда против друг друга, иногда даже сами в себя вторгаемся.

В принципе, всю историю человечества на личном и групповом уровнях можно неполно (процентов этак на 86 %), но вполне достоверно описать тремя основными инстинктами: инстинкт доминирования, сексуальный инстинкт, инстинкт самосохранения. Самое трудное в понимании — не сами инстинкты, а их всевозможные комбинации и противоборства. Мы о них долго спорили с тобой, Чингиз, тем вялым утром, после долгой бессонной ночи, состоящей из твоей грустной попойки и нашего совместного ожидания приезда Gut'а с важными вестями из Мегаполиса. Ты потом пил пиво с похмела, а я (развалившись на скамейке) посасывал большую пачищу апельсинового сока, потому что не пьянствую теперь и вообще ничего, кроме никотина, не пихаю в свой протеиновый мешок тела. Инстинкт доминирования, к примеру, легко понимаем у диких тварей, но если вспомнить, что основной средой человека стал социум, то возникает его специфическая проекция. Некоторые реализуют инстинкт доминирования в измерении благ социума. Особенно если учесть, что сфера экономики с каждым годом становилась всё более довлеющей на остальные. Частная собственность, безостановочное нарастание необходимого для хорошего самочувствия набора товаров, слизанного с набора вещей потребителей-звёзд. Некоторые реализуют биологическую программу в пространстве искусства, поворачиваясь сракой к массовой социальной жизни «бездарных» индов и соревнуясь за доминирование с «великими прошлого». Практически все отношения между людьми — различные комбинации трёх основополагающих инстинктов. Не отрицаю, что есть и другие, но они не такие всемогущие.

История — это описание драки человеческих генов за доминантность.

В. Швебель.

Я понимаю. Мы отдельный вид органики на планете. Й-хромосома, не передающаяся по наследству, а складывающаяся из кусочков словесного ДНК по ходу жизни. Социум, наряду с генетикой — поставщик мыслей в башку любому человеку. Так появляются новые виды обезьянок на планете Курган. Наше мышление недоступно старому виду. Старый вид в нашем восприятии жалок, ничтожен, карикатурен. Наш вид в восприятии старого вида жуток, кошмарен, странен, непонятен, несёт хаос и взрыв, неприятности, неудобство. Но именно поэтому мне иногда хочется устроить взрывчатый террор под лозунгом: «Каждая мысль, подуманная по старому принципу приближает вас к следующей трагедии». Уничтожить полмира, чтоб вторая задумалась над этим странным происшествием.

Вспоминаю идею «Партии Абсолютного Зла — ПАЗл», которую Mars-MF-13 и el Diablo в полушутку хотели создать в совсем ещё панко-укуренной юности. Только в проклятый противовес, вызов триждыёбанному обществу. Хотя я давно уже не уважаю любую реакционную противовес-идеологию: сатанизм, борясь с христианством по такой анти-схеме, превращается в догматичную религию с почти ватиканскими ритуалами и обрядами; SHARP'ы, заявляя о своей толерантности и демократичности, преследуют людей с определённым мировоззрением (нациков и жидоедов), то есть сами становятся нациками своей идеологии, жидоедоедами и тому подобное. Нужна диалектика — не просто отрицание, противопоставление, а отрицание отрицания, переход в иное состояние, качество, плоскость, измерение. ПРЕОДОЛЕНИЕ. Но тогда мы были слишком молодыми и безответственными, чтоб касаться подобных тонких вопросов и в Партии Абсолютного Зла от безысходности борьбы с диктатурой среднего человека (Mittelmensch) мы хотели воплотить все вековые страхи толпы, все боязливые стереотипы, ужасы, фобии, перевёрнутые с ног на голову штампы масс-медиа и выложить их в одном потоке. Наше предполагаемое выступление по телевидению: «Мы уверенно стоим у руля власти страной под ударами завистников уже пятый день и продолжаем ратовать за бедность, за коррупцию, за полицейский пыточный режим, за всенародную безграмотность… Мы убеждены — необходимо срочно начать войну со всеми соседними странами с применением всевозможных средств массового поражения с желательными огромными потерями среди мирного населения… Наше общество должно стремиться к разрушению экологических биосистем, загрязнению воздуха, водоёмов, почвы… Радужному миру — НЕТ! НЕТ! НЕТ! Ядерному взрыву — ДА! ДА! ДА! И да поможет нам Вельзевул в нашем благом намерении!». Хотя нет, Вельзевул пусть отдыхает, мы бы взяли религию ацтеков с коллективными жертвоприношениями. Каннибализм ввели бы вместо православных постов. Атомизированной толпе вдарим страхом прямо в пах!

За час до митинга наш моб пришёл осмотреться на незнакомой площади. Мобы из других городов уже прибыли и где-то в округе. Выходим на плац — ёёобаны бабай! Строй ментяр, оперов, омоновцев, людей-в-штатском (слушай, как дети, ей богу, скока повторять можно вас видно в штатском, всё равно рядятся, хуепуталы). Они строятся перед администрацией в шеренги, начальники их снуют туда-сюда, указания дают. Моторизированные патрули разъезжаются по близлежащим зарослям конницей засадного полка. Вся разница между ними и нами очень проста: для них это работа, для нас — война.

Копы, тем временем, дерганые какие-то шастают, будто готовятся к танковому наступлению. Предлагаю постоять рядом и послушать их рации. Мы изображаем туристов: «О, смотри, вот кремль белокаменный стоит, какая дос-то-при-мечательность!». Рации на ремнях не умолкают. Разные «точки» докладывают о готовности до последней капли мусорской крови защищать удерживаемые рубежи. Отходим метров на двести, в шатёр-забегаловку, чтоб скоротать время. Никто даже и не думает в такой обстановке дуть пиво. «Кофе, пожалуйста, и пепельницу». Я выкладываю из карманов все радиостанции, компрометирующие бумажки, адреса, деньги, ножики и сдаю подруге Gut'а. Она будет в стороне. Теперь в одежде есть только я. Даже непривычно. Обычно у меня с собой запас вещей как минимум для недельного автономного плавания. Теперь мы друг друга не знаем, первый раз видим, а про акцию узнали в интернете.