Элеонора Алова - Странник удачи

Двадцатый этаж?! Подумать только! Во всем нашем мире выше трех этажей строить боялись. В замках, на сооружении которых работали лучшие архитекторы, позволялось построить пять этажей и башни с винтовыми лестницами раза в три выше основного здания. Но чтобы возводить такие большие дома… и чтобы в них потом жить…

– Ты удивляешься. Но это возможно. Однажды побывав в Граде, многие стремятся вернуться туда как можно скорее. Однажды сев на крылолет, ты уже не захочешь ехать на лошади или в телеге. В Централи нет той магии, что используется в Эстэрре, Джанубтераб, Нордэрде и даже в Хигаши. Там, вообще, колдовство отсутствует как вид. Никто не способен прочитать и простейшее заклинание снятия зубной боли или излечения бессонницы. Ни у кого не получается зажечь огонь крошечным файерболом. Но сама столица словно пропитана магией. Как иначе объяснить повальное стремление в наш город. Ну ладно, я отвлеклась. Значит, о властях.

Я была права, президент Центральной демократической, а не дерьмократической, как говорил Сорро, республики в открытую заявлял через магические ящики на весь город, что в скором времени он станет властелином Инселерда. Способы узурпации власти он, естественно, не оглашал. Нечего простой народ пугать, особенно, крестьян, которые совсем недавно побросали свои хозяйства в разных странах и перебрались в Централь, чтобы заработать больше денег на прожитье.

– А откуда ты знаешь о средствах достижения цели?

– Понимаешь, – моя собеседница потупила взгляд, будто говорила о чем-то постыдном, – у меня есть сестра-близнец. Кила предана президенту душой и телом. Она готова пойти за Край Инселерда ради своего господина.

Меня словно ножом резануло: сестра-близнец! Вот, оказывается, кого мы видели в тот вечер во дворце у Таваха! И, что самое обидное, как последние глупцы поведали ей о Кани.

– Ничего страшного, – перевела дух девушка, когда я рассказала ей обо всем, – Кила знает, что я против захвата власти. Нас только сотня против тысяч. Мы почти ничего не сможем сделать!

– Неправда! – я вскочила со своего места, дико заорав. – Если есть хотя бы один искатель справедливости, он добьется своего! Одно спорно: какая из этих справедливостей гуманнее. За что боретесь вы, Кани? Девушка моргнула и принялась утирать навернувшие на глаза слезы.

– Да не знаю я… мы за жизнь, против смерти и убийств, да услышит нас Единый. Мы не хотим, чтобы власть доставалась тому, кто ее хочет. Потому что править миром должны Хранители, избранные высшими.

– Ты права, – я села рядом и обняла девушку за плечи, – и поэтому у Инселерда есть оружие против миллиона. Четыре артефакта, королева драконов и древнее пророчество защитят нас от амбиций вашего президента и Килы. Ты видела, на что способен Оскурид, меч Тьмы? Моя собеседница охотно кивнула.

– Хикари и Даномхерев не слабее. Если мы найдем владельца Оскурида и Иссептер, ледяной жезл, то Инселерд будет спасен. Магия Централи потухнет перед мощью пророчества.

– Хотелось бы… – мечтательно прошептала девушка, засыпая у меня на коленях.

Ей Высшие укажут путь прямой, Пред ней убийца преклонит колени, Ей спутник грозный будет дан, такой, Что битвы с ним страшатся даже тени.

Напевала Кани, засыпая. Ритм стиха показался мне знакомым… Как хорошо бы эти четыре строки вписались в наше заклинание. А если это и есть то, что мы ищем? Но… откуда могут знать пророчество те, кто пытается противостоять Централи? Это же непростительно, если кто-то в правительстве центрального государства узнает полный текст песни Инселерда, текста, который хранился по куплету в каждом государстве. Я знала уже отрывки из Хигаши и Джанубтераб.

– Откуда этот куплет? – напрямую спросила я у Кани.

Но она уже сладко спала. Я аккуратно накрыла Кани одеялом, переложив ее голову с плеча на подушку, а сама, закутавшись в шкуру Дракона, вышла на палубу.

Уже смеркалось. Медаль-виза у меня на груди совсем потухла. В темноте она уже не светилась едким зеленым. Плохо дело, заметят меня смотрители острова, выпроводят или сдадут в Джанубтераб властям. Но эти мысли вскоре выветрились у меня из головы. Я знала, куда иду. К озеру. К черному озеру в середине острова.

До него от пристани час пешком, я сошла по мостику с корабля и быстро направилась туда. Старалясь закутаться в кимоно, чтобы никто не видел моей просроченной визы, я чуть ли не бежала по городу. Не знаю, оборачивались ли мне вслед прохожие. Но несколько похотливых пиратов свистнули мне в спину, кто-то просил остановиться. Я не могла медлить, мне хотелось как можно скорее пообщаться с драконом. И только когда я миновала город, я успокоилась.

Я стояла на большой поляне, там же, где вчера меня нашел Шамсхайят. Оглядевшись, я позвала всех моих спутников, а заодно и Соджо. Но никто не отозвался: либо они предусмотрительно затихли в кустах, выслеживая меня, либо не умудрились отправиться за мной. Мне очень хотелось второго. Я взмахнула руками и выпустила своего дракона.

– Приветствую тебя, принцесса Анжелика, – склонил передо мной голову золотой Дракон. Я напела ему куплет, подслушанный у Кани.

– Ты знаешь это? Он кивнул.

– Это второй куплет пророчества. Песня Инселерда.

– Но… – я недоумевала, – откуда девушка из Централи, знает его? А что, если Песню Инселерда напевают в их государстве на каждом углу в качестве гимна? Тогда достаточно притащить в их город четыре артефакта и все разлетится Демонам на радость!

– Тихо, тихо Анжелика, – тихий голос дракона, наполненный мудростью веков, меня успокаивал. Он сел на воду и провел по ней крыльями, создавая волны.

– Запомни, принцесса Нордэрда, моя повелительница, никогда слова Песни не могут быть доверены безответственному человеку. Высшие этого не позволят. На Песни лежит древнее заклятье. Только посвященный может сказать текст посвященному.

– Получается, что Кани – посвященная. Такая же, как и я, Сорро или Сунна?

Медленный, но уверенный кивок дракона стал мне ответом. Одного я не понимала: если эта крашеная девушка родом из Централи, то как она могла стать посвященной одной из четырех сторон Инселерда.

– Не забывай, – намекнул мне дракон, – что в Централь съезжается люд со всего мира. Возможно, и родители Кани прибыли туда из Нордэрда или Эстэрры. Надо будет ее расспросить. Еще один повод для разговоров.

– Мне пора, мы не одни, – быстро ляпнул дракон, превращаясь в узор на кимоно.

Я только и успела закутаться в наряд из Хигаши да обернуться, как очутилась в крепких мужских объятьях.

– Что за… – я и слова не успела вымолвить, как мой взгляд встретился с холодными зелеными глазами Сорро.

– Я знал, что тебе нравится природа у озера, Лика. Проспался. И его былая нежность вернулась.