Кэтрин Куртц - Святой Камбер

Камбер стоял, вытянувшись и откинув голову назад, чтобы ни на что не отвлекаться, он щурил глаза и чувствовал тепло восковой свечи в правой руке и совсем иное — тепло ризы — на сгибе левой. Стоявший рядом Джорем поклонился архиепископу и взошел к алтарю. Справа и немного позади стояли Райс и Ивейн. Слева слышалось учащенное дыхание Энскома. Камбер в последний раз перед шагом в новую жизнь углубился в себя.

Спустя мгновение Ивейн вышла вперед и опустилась на колени возле ступеней. Джорем наклонился, поцеловал алтарь, взял в левую руку новую восковую свечу и правой плавно приблизился к нетронутому фитилю.

Вспышка. Свеча разгорелась. Джорем повернулся, приглашая Ивейн подойти. Когда Ивейн взойдет по ступеням, возьмет свечу и зажжет большую свечу на востоке, они все должны начать передавать энергию формирующимся преградам.

Вспыхнуло пламя восточной свечи, Ивейн вернулась и, прикрывая пламя ладонью, спускалась по ступеням, направляясь к свече справа от Камбера.

Камбер зажмурился и обратил свой мозг к возведенным преградам, ощущая концентрацию энергии вокруг. Ивейн зажгла свечу справа и продолжала путь. Он услышал шипение новой щепоти ладана, подсыпанной в дымившее кадило, и перестал оценивать происходящее. Джорем с кадилом отмеривал шаги перед алтарем, и Камбер растворялся, слушая его.

— Incensum istud a te benedictum… Пусть эти благословенные благовония вознесутся к Тебе, о, Господи. Et descendat super nos praesidium tuam. И пусть Твои покровы защитят нас.

Ивейн зажгла последнюю свечу слева, и Камбер слышал, что она возвращалась. В воцарившейся тишине позвякивали звенья цепочек качавшегося кадила, Джорем окурил священным дымом сестру и повернул направо, чтобы повторить ее путь. Когда его голос вновь поплыл среди курений, Ивейн заняла место позади отца.

— Terribilis est locus iste: hie domus Dei est, et porta caeli… Устрашитесь — это дом Господень и врата Небес, да будет наречен он обителью Бога.

Джорем обошел по кругу и теперь кадил внутри него, овевая часовню сладким дымом ладана. Закончив, он оставил кадило у алтаря и вернулся, чтобы встать справа от Камбера, а Райс занял обычное место Целителя перед ним.

С закрытыми глазам Камбер остальными своими чувствами тоньше воспринимал ход вещей. Вот Ивейн возвела руки и всем существом взывает к тому, чье присутствие так необходимо им. К ее внутреннему порыву примешивались какие-то реальные звуки и появились неуловимые, летучие чувства, когда она начала заклинание.

— Мы вне времени и вне земли. Как учили наши предки, мы соединяемся в одно целое.

Все присутствующие склонили головы.

— Именами твоих благословенных апостолов — Марка, Луки, Матфея и Иоанна, именами твоих ангелов, всеми силами Света и Тьмы, мы призываем Тебя, о, Всевышний. Защити и сохрани нас, — продолжала Ивейн. — Так было, есть, да пребудет вовеки. Per omnia saecula saeculorum.

— Аминь, — разом слетело с губ. Не открывая глаз, Камбер опустился на колени. Мимо прошел Энском, чтобы подняться на алтарь и начать службу.

— Introibo ad altare Dei, — произнес архиепископ. — Я взойду на алтарь Божий.

— Ad Deum qui loetificat juventutem meam. Всевышнему, который дает мне счастье молодости. — Эти слова принадлежали Джорему, последовавшему за архиепископом.

— Judica me, Deus… Суди меня, о, Господи, и отдели от нечестивцев.

До тех пор пока Энском не закончил короткой молитвы, месса шла своим привычным путем. Когда последние слова замерли в тишине, Камбер наконец прибавил к прочим чувствам свое зрение.

Ивейн и Райс стояли слева, Джорем подхватил под правую руку, помогая подняться. Энском был у аналоя, он потянулся за своим посохом архипастыря, и драгоценная митра сверкнула, отражая огни свечей гранями своих каменьев. От лампады лицо архиепископа было чуть красноватым. Он заговорил странно спокойно, почти безмятежно.

— Сейчас мы стоим в доме Господнем, в центре Вселенной, в которой мы лишь гости ненадолго. Здесь, перед Всевышним и другими Силами, которые мы призывали, мы обращаемся к Камберу Кайрилу Мак-Рори, принимающему священный сан…

— Adsum, — пробормотал Камбер, склонив голову. — Я здесь.

Сопровождаемый Джоремом, он вышел на три шага вперед и снова опустился на колени. Восковая свеча, которую он держал в руке, слегка подрагивала.

Джорем глубоко поклонился.

— Reverendissime Pater… Ваше Преосвященство, ради нашей матери-церкви и тех, кто шел перед нами, я прошу вас благословить присутствующего здесь диакона Камбера Кайрила Мак-Рори и возложить на его плечи бремя священника-Дерини.

— Достоин ли он этого?

Джорем поклонился снова.

— Я уверен в этом, насколько может быть уверен простой смертный. И подтверждаю — он достоин принять священный сан.

Быстро кивнув, Энском повернулся к Райсу и Ивейн, произнося слова обряда, не требующие ответа.

— Братья и сестры, знайте, что милостью нашего Господа мы избрали диакона Камбера Кайрила Мак-Рори, чтобы посвятить его в священнослужители. Если к этому есть препятствия, то пусть тот, кому они известны, их назовет. Здесь и сейчас.

Ответа не было, и Энском снова обратил взгляд на Камбера, стоявшего на коленях на келдишском ковре со свечой в руке.

— Обязанность священника — жертвовать собой, благословлять других, нести миру Истину, проповедовать слово Божье и обращать нечестивых. Основываясь на своих способностях видеть насквозь сердца и души паствы — это дополнительное требование к священнику-Дерини. Примешь ли ты сан священника перед ликом Господа?

— Volo. Приму.

— И будешь покорным своему епископу?

— Буду, и да поможет мне Бог.

— Да снизойдет к тебе Господь, чтобы укрепить в тебе дух добра.

— Аминь, — отозвался Камбер.

Поднявшись, Энском взял свечу Камбера и поставил ее на алтарь. Джорем снял с руки отца ризу и тоже положил на алтарь.

Камбер лег и распростерся на ковре, а остальные, стоя на коленях, читали соответствующие случаю литании, каждая фраза которых волной проникала в Камбера и увлекала в покой сознания.

— Kyrie eleison.

— Christe eleison.

— Christe audi nos.

— Sancta Maria…

— Ora pro nobis.

— Sancte Michael…

— Ora pro nobis.

Слова литании убаюкивали, помогали все глубже уходить в себя. Отцам церкви было ведомо, как сообщить доброму христианину состояние духа между явью и небытием, в котором человеку открывается высокий смысл таинства посвящения в духовное звание. Обряд шел своим чередом, но Камбер вернулся к нему. Энском читал заключительную молитву, взывая о милости небес к человеку, ниц лежавшему перед алтарем.

— Взгляни с любовью на слугу Твоего Камбера Кайрила, о, Господи, руки которого тянутся к Твоему престолу. Облеки его плечи в мантию священнослужителя, как делалось от века. Придай ему сил, чтобы он мог служить Тебе и ночью, и днем, о, Всемогущий, Властитель мира…