Кэтрин Куртц - Святой Камбер

Утром в день святого Иллтида, после торжественной мессы Святому Духу, король Синхил собрал наконец заседание своего Совета, официально объявил епископа Элистера Келлена канцлером, лично прочитал указ о назначении и передал Камберу символы его власти. Королева Меган положила на облеченные лиловой сутаной плечи епископа широкий воротник из золотых букв X; она так никогда и не узнала, что в ответ благодарно целовал ее руку никто иной, как ее бывший опекун.

Синхил лично передал в освященные руки Камбера Большую Печать Гвиннеда с восстановленным изображением Льва вместо львиных лап и горностая — герба Фестилов. После этого Камбер получил свою канцлерскую печать с изображением оружия Грекотской епархии, геральдического меча Келлена и эмблемы дома Халдейнов.

После окончания этой церемонии Камбер поклонился и принес благодарность королевской чете, затем занял место справа от высокого королевского трона; теперь это место принадлежало ему.

Назначением Камбера события не исчерпывались. Теперь, когда Синхил взялся управлять государством, королевские грамоты и должности получили и люди, и Дерини.

По рекомендации архиепископа Энскома и некоторых других, лорд Джебедия Алькарский был объявлен главнокомандующим королевской армии. В военных делах он становился равным Синхилу, но маловероятно было, чтобы король стал ему помехой, ибо Синхил имел самое отдаленное представление о стратегии, несмотря на то, что быстро всему учился. Благодаря назначению, Джебедия получал право заседать в Совете короля и графский титул — случай, беспрецедентный для рыцаря церкви.

Вместе с Джебедией в Совет вошли архиепископ Энском и Орисс и четверо новоявленных пэров, получивших свои титулы на той же церемонии, когда юный Девин Мак-Рори был объявлен графом. За исключением барона Торквилла, четверка — два графа и два барона — состояла из представителей людской расы. Камбер догадывался: это сделано для того, чтобы уравновесить влияние трех Дерини. Синхил собирался пополнить нынешний Совет еще четырьмя членами, но теперь, пока обязанности еще не были окончательно распределены в соответствии с талантами и способностями, хватало и восьми. Камбера интересовал вопрос, намерен ли король удержать установленный таким образом баланс Дерини и людей. С учетом рассказов Джорема о лордах-людях, ринувшихся ко дворцу в надежде приобрести земли и титулы, будущее равенство в Совете людей и Дерини казалось маловероятным.

Следуя обычаям двора, Синхил и его советники удалились в одну из комнат на неофициальный обед, на котором могли присутствовать только девять человек. За обедом Синхил дал ясно понять, что только что объявленные назначения были не пустыми почестями. От королевских советников требуется исполнение обязанностей, в противном случае последует отставка. Прежде чем слуги убрали остатки еды, Синхил начал раздавать поручения. Отчеты советников должны быть готовы к повторному заседанию Совета в день святого Эндрю, почти через месяц, а к началу рождественских праздников процесс радикальных перемен в королевстве должен быть запущен.

Камберу досталось координировать исполнение планов Синхила, а они так или иначе затрагивали все сферы, начиная с дипломатии и военных дел и кончая реформами права и улучшением социальных отношений.

Одно королю не терпелось осуществить как можно скорее. Он хотел укрепить союз или по крайней мере подписать соглашения с соседями Гвиннеда. Устранение реальной угрозы нападения в эти первые после поражения Эриеллы месяцы не означало снижения военной активности. Расположенная к западу от королевства Меара, считавшаяся вассальным государством уже около тридцати лет, со времени смерти ее последнего наследника престола время от времени представляла угрозу целостности Гвиннеда, равно как и королевства Ховисс и Лланнед, доставлявшие немало неприятностей своими внезапными набегами на юг страны. Мурин, бывший могущественным союзником Имре, после падения последнего хранил молчание, не выказывал враждебности, но гонцов не слал. У Синхила не оставалось никаких сомнений, что все соседи с величайшим вниманием следят за новым владыкой Гвиннеда, высматривая проявления непоследовательности и слабости.

Требовал незамедлительного выяснения статус крошечного княжества Келдор к северу от Гвиннеда, ранее принадлежавшего родственнику Имре Термоду Рорау. За несколько недель до созыва Совета до Синхила дошли слухи о возникшем там конфликте между младшей ветвью дома Фестилов и его бывшим союзником Сигером. Тот в результате воцарился в Келдоре, прибавив княжество к своему исконному Истмарку. Сигер был достаточно рассудителен, чтобы понять — у него никак не хватит сил удержать приобретенные земли. В озерном крае Рэндалл сопротивление продолжалось; к Дерини этого района, приютившим двоих Фестилов, примкнули остатки армии Рорау. Весь Рэндалл фактически был неподвластен Сигеру. Они с Синхилом снова нуждались друг в друге, Фестилы и их приспешники должны быть окончательно добиты; покуда вновь не объединились с Торентом и не стали серьезной опасностью для Гвиннеда и смертельной угрозой для Сигера. К нему было решено спешно отправить констебля лорда Удаута и барона Торквилла с предложениями переговоров.

И все же не Сигер и не его авантюра в Келдоре занимали ум Синхила. Нимур отмалчивался. О короле Торента и событиях в его стране в последнее время почти ничего не было известно. Сотню своих знатных воинов, взятых в плен при Йомейре, Нимур выкупил, не торгуясь. Стало быть, нуждался в людях и золота на это не жалел. Но никто не угрожал Торенту извне, на границах было спокойно, некогда мятежные земли на юге и востоке пребывали в покорности. Для чего королю-Дерини понадобилось так срочно выкупать своих рыцарей? Не могла ли эта забота о вассалах быть приметой военных приготовлений Нимура против Гвиннеда? В конце концов где-то в Торенте под покровительством близких ко двору вельмож жил-поживал младенец-Фестил. Он подрастет и по наущению родни, весьма вероятно, заявит права на трон своего отца. А Нимур? Что удержит его от искушения использовать мальчишку для славы и могущества? Сколько преимуществ получит король Торента, водворив на трон своего ставленника?

И Синхил хотел быть готов к любому повороту событий. Начинать следовало с серьезных военных преобразований. У него должны быть войска, на которые можно положиться, выдвинутые к границам Торента и Истмарка.

Приступить к военной реформе немедля оказалось невозможно — солдаты будущих воинских частей были фермерами и крестьянами. Всю осень они собирали урожай, молотили, готовили хозяйства к зиме, а с первым весенним солнышком должны были снова оказаться в поле. Выучкой рекрутов по-настоящему можно было бы заняться только с окончанием сева. Временное отсутствие солдат не остановило Синхила, он озаботился тем, чему не мешала стужа.