Энтони Уоренберг - Клятва киммерийца

Так, остановившись перед одной из женщин, колдунья взглянула ей в глаза: «Ты должна есть» — этого желает твой любимый».

Одурманенная фанатичка тут же с остервенением принялась хватать пищу руками и заталкивать себе в рот, глотая с такой скоростью, что несколько раз едва не подавилась.

Сафина знала, что Шенар тоже давно научился правильно обращаться со своим товаром: он ведь вовсе не хотел повторять собственный горький опыт и терять по дороге половину людей.

Ведьма дождалась, пока «овцы» покончат с трапезой — как обычно, они развели вокруг немыслимую грязь, — собрала миски, вышла и закрыла дверь на засов, предусмотрительно удостоверившись в его надежности. Отдыхать Сафину не тянуло. Успеет еще, когда уйдет Шенар и уведет товар с собой. Он должен покинуть Келбацу еще до рассвета, дабы не привлекать излишнего внимания к своему странному «отряду». Но до рассвета было еще слишком далеко.

Что касается Ллеу, его бы следовало присоединить к остальным сразу, как ведьма всегда и поступала. Ну да ладно, пусть мальчик поспит спокойно, подумала она — одно исключение из общего правила ничего не изменит.

Сафина возвратилась к Ллеу — и едва удержалась, чтобы не вскрикнуть.

Подобно Адде, она увидела исходящий от юноши свет. Только на этот раз свет этот не был ровным и спокойным — по рукам Ллеу встревоженно метались холодные голубоватые язычки, они то почти совсем гасли, то вспыхивали вновь, словно в полнейшей растерянности, но, как бы это пламя себя ни проявляло, обмануться колдунья не могла. Ее окатила волна ужаса.

Ох, не стоило изменять своим привычкам и связываться с порошком из соцветий ксамелла — ведь чуяла же, что он не доведет до добра! И вот, пожалуйста; сбила с пути идущего с миссией посланника кого-то из богов. Только этого ей не хватало… Впрочем, казниться поздно, сделанного не воротишь.

— Мерзавец Шенар, — злобно прошипела Сафина, — но и мне тоже, дуре старой, поделом, урок: поменьше бы на золото гаденыша щербатого губы раскатывала, да повнимательнее к тому, с кем связалась, была! Прости меня, — обратилась она уже совсем иным тоном к спящему юноше, — и боги твои пусть меня простят! Что я натворила, что я натворила!..

Стремясь поскорее избавиться от всей компании, колдунья чуть ли не пинками разбудила Шенара и велела немедленно убираться вместе с «овцами».

— И смотри не перепутай, кому из них говорить, чтобы жрали, когда подашь, — напутствовала она своего подельника. — Ну что, все запомнил?

— Да запомнил, запомнил, не дурак, — пробурчал лысый работорговец. — Впервой, что ли? Вот только насчет последнего, Ллеу этого, — с ним-то как обращаться?

— В его мысли не влезешь, — строго поджав губы, сказала Сафина. — Говори, что ему следует исполнить свой долг, что его ждут… а ничего другого вызнать про него я не смогла. Ничего, дойдет. Только мой тебе совет, Шенар: избавься от него чем скорее, тем лучше!..

Она приблизилась к Ллеу и слегка похлопал его по щекам.

— Вставай. Надо идти.

Юноша открыл глаза.

Да, ксамелл сработал превосходно. Колдунью юноша не видел точно так же, как не реагировали на нее остальные несчастные. Точно лунатик, он поднялся на ноги.

— Дети антархов…

Сафина подвела его к Шенару.

— Он знает дорогу. Он отведет тебя к детям антархов. Следуй за ним.

Лицо Ллеу исказилось. В душе его шла отчаянная борьба.

— Нет… мой отец… говорил иначе. Это не он… другой! Конан!

Шенар взглянул на свою подельницу в негодовании. Юноша не должен был ничего помнить, пребывая во власти фантомных ощущений. Вот мерзавка, содрала такие деньги — и ничего толком не сделала!

— Конечно, Конан. Вот же он — перед тобой. Разве ты не видишь, Ллеу? — медленно проговорила Сафина. — Конан пойдет к антархам вместе с тобой.

— Да, — не очень уверенно произнес юноша, но уже следующая его фраза прозвучала с куда большим воодушевлением. — Нам надо спешить!

Колдунья с трудом перевела дух. Она, впрочем, сама не вполне понимала, чего хочет: чтобы этот мальчик, посланник неведомых ей богов, стал действовать сообразно ее и Шенара воле, как все остальные — или же не подчинился ее чарам, навеянным заклинаниями и порошком из соцветий ксамелла.

Когда подельник, наконец, покинул ее дом, Сафина вздохнула с облегчением.

Как всегда, «овцы» начали движение так резво, словно готовы были не останавливаясь бежать до самой Немедии. И Ллеу ничем от них не отличался…

«Ничего, — подумала ведьма, — можно надеяться, что все обойдется. Еще под покровом ночи они покинут столицу и уже к середине следующего дня будут достаточно далеко. Безумное «стадо» не остановит ни непогода, ни удушливая жара. Одержимый своей мечтой человек способен идти за призраком ее осуществления, как осел за подвешенной перед мордой морковкой. Так что Шенар, можно сказать, никого не ведет за собой силой. Пока у него есть она, Сафина, ему не требуется армия для совершения дерзкий набегов за рабами. И никакого риска, никакой опасности внезапного бунта. Да уж, ничего ни скажешь, неплохо устроился в жизни лысый гаденыш…»

Она тщательно уничтожила все следы пребывания в своем доме торговца и его «товара», стараясь изгнать грызущую сердце тревогу по поводу того, что она сотворила с мальчиком. И последующие события покажи, что успокаиваться колдунье было рано.

Потому что не прошло и нескольких часов, как устрашающей силы удары в дверь заставили содрогнуться уж совсем не ветхие стены дома Сафины. Ничего себе! Кто бы это еще демоны могли принести? Нежданные гости давненько не посещали колдунью. Впрочем, особого страха она ни перед кем не испытывала, прекрасно умея «отводить глаза» и внушать почти все, что yгодно, любому излишне любопытному нежелательному посетителю. Не дожидаясь, пока дверь слетит с петель, Сафина отодвинула засов и отступила в сторону. Огромного роста мужчина с самым решительным и грозным видом переступил через порог, едва не задев головой о притолоку.

— Эй, старая кошелка, — рявкнул он, надвигаясь на Сафину, — где твой плешивый сожитель?!

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, мой господин…

Конан уставился на нее в полном ошеломлении. Как же он мог так ошибиться?! Ведь едва войдя внутрь, он ясно видел взрослую женщину, пренеприятную причем особу, а сейчас перед ним стоит маленькая, не старше семи лет девочка с полными слез расширенными глазами.

Какая уж там «старая кошелка»… всего лишь ребенок! И как все это понимать? Он обернулся к Элрине, которую, по счастью, не успел отпустить.

— Ты меня куда привела?!

Этого Элрина тоже не понимала.

Она-то видела перед собой именно Сафину, такую, какой та всегда и была, и поведение киммерийца, его внезапное замешательство были на редкость странными.