Наталья Ломаченкова - Феникс. Песнь Первая

Коричневая одежда охотника, хорошо скрывающая обладателя от посторонних глаз. За спиной висит изящный эльфийский лук и колчан со стрелами. На поясе небольшой кинжал с узорной рукоятью. Вся фигура выражает спокойствие и равнодушие, но я чувствую, что за всем этим скрывается напряжение и гнев. Гнев на то, что он должен подчиняться человеку. Гнев на то, что он сам избрал эту участь. Гнев на себя самого.

Я ощущаю это так же ясно, словно эти чувства принадлежат мне самой. Узы крови и Имени. Узы сааль-ри. Ответным порывом налетает раздражение.

— Я благодарю тебя за помощь, Ильназар. Считаешь ли ты свой долг по отношению ко мне выплаченным?

Эльф вздрагивает, словно не ожидая от меня такого вопроса. Гордость и честь вступают в жестокую схватку. Я молча жду. Он поднимает на меня взгляд — в зелёных глазах неуверенность. И немой вопрос, действительно ли я готова отпустить на волю раба. Я невольно вспоминаю о неведомом преступлении и о жестокой каре. Будет ли мой поступок правильным, или я выпущу на свободу убийцу? Которому подарила силу, не имеющую равных в этом мире.

Словно догадавшись о моих сомнениях, Ильназар вторично сконяет голову. Его голос звучит тихо, но уверенно, ладонь накрывает заклеймённое предплечье. Я чуть прикусываю губу, когда по телу проносится огонь силы. Не моей, но и не чужой.

— Я ваш раб, госпожа. До смерти.

Своё слово порой сковывает надёжней любой цепи. Оковы можно разбить, клятву можно обойти. Но изменить своему слову — значит изменить и предать себя самого. Без права на прощение.

— Хорошо, Ильназар, — голос звучит на удивление глухо. Не могу понять сама, рада ли я такому выбору. — Спасибо.

— Это мой долг, госпожа.

— Ладно… — я сворачиваюсь в клубок, пытаясь пристроиться поближе к животворному костру, излучающему приятное тепло. — Я так понимаю, что из моих попыток оставить тебя в Плавающем городе ничего не вышло. Но ведь Владыка обещал мне…

Эльф прямо взглянул на меня.

— Когда ваша жизнь в опасности, мне не нужны порталы. Узы сааль-ри сами привели меня туда, где мне нужно было быть. И этого изменить не смог бы даже Владыка.

— Я прошу прощения, за то что вмешиваюсь в вашу беседу, — с заметным сарказмом произнёс Ветар, до этого момента молча колдовавший над очередным снадобьем. — Но может кто-нибудь всё же соизволит объяснить мне, что тут происходит?

Я несколько смущённо покосилась на Ильназара, по лицу которого скользнула тень недовольства. Не хотелось мне впутывать в это дело ещё и принца, но разумеется, милейшая судьба не позволила мне этого сделать. Как всегда — пора бы уже привыкнуть.

Теперь только собраться с духом и произнести:

— Ильназар мой сааль-ри.

Так просто, верно?

В глазах Ветара не отразилось ровным счётом никаких эмоций, кроме раздражённого недоумения. Я поторопилась обьяснить. Цитата из ненавистного Альманаха, который когда-то давно непутёвой ученице требовалось заучить наизусть, сама собой всплыла в памяти. Весьма кстати, потому что своими словами растолковать смысл древнего постулата было затруднительно.

— Сааль-ри обозначает "Связанный кровью". Это тот, кто приносит вассальную присягу-клятву, скрепляя её кровью сюзерена и его истинным Именем. Изменить или предать невозможно, ибо клятва накладывает клеймо Верности, снять которое может лишь сам господин. Фактически, сааль-ри становится кем-то вроде…

Я замялась, мучительно пытаясь подобрать какое-нибудь слово, которое бы позволило смягчить жёсткую и унизительную формулировку, но Ильназар закончил сам:

— Кем-то вроде раба.

И опять острым ножом полоснула чужая ярость. Из груди вырвался прерывистый выдох. Я помнила, что такая кристально-чёткая связь между сааль-ри и Принявшим клятву бывает только первые тринадцать дней, и это немного утешало. Но всё равно, в том, что я теперь две недели буду ловить на себе отголоски ненависти, приятного было мало.

Мой взгляд скрестился с неожиданно сухим взглядом Ветара. Я даже передёрнулась. С чего бы это такая недоброжелательность? Всё же обошлось… даже реку ухитрились переплыть…

— А теперь, солнце моё, не будешь ли ты так любезна поведать мне всю предысторию, — едко проговорил принц.

Ильназар плавно поднялся на ноги. Мокрые волосы рассыпались по плечам. Глаза прямо-таки излучали злобу. Демон, если он не сумеет сдержаться, то вся сила выплеснется наружу, и тогда даже мне страшно представить, что может произойти… Мой опрометчивый поступок привёл к тому, что сааль-ри принял в себя часть моей сущности, и его мощь увеличилась в несколько раз. Приняв клятву, я наградила Ильназара таким потенциалом, которому теоретически не было равных в Сальхаре. Ну, Владыку я не считаю, ибо он прямой потомок Поющих. И теперь…

— Ты забываешься, человек.

Ветар тоже встал, нарочно неторопливым скользящим движением. Рука эльфа легла на кинжал, ладонь принца коснулась рукояти меча. Чёрные глаза против изумрудных.

— Разве я обращался к тебе, эльф?

Наигранное удивление в голосе, почти осязаемое презрение. Неприкрытый вызов. Ильназар сжал руку, так что побелели костяшки пальцев. Бешенство закружило в багровом водовороте.

— Одно ваше слово, госпожа!..

Я ощутила, что стало трудно дышать. В глазах темнело, кровь оглушительно стучала в висках. С хриплым стоном я вслепую взмахнула рукой.

— Нет, Ильназар! Прекратить!.. Я приказываю…

Слабость завладела всем телом; я рухнула на траву, пытаясь пересилить хаос чужих эмоций. Злость удивлённо отступила, на смену ей пришла тревога — и я почувствовала сквозь горячий туман, как две пары рук поддерживают меня. На остатках сил потянулась импульсом к Ильназару, практически умоляя успокоиться. Но крылья уже не стали ждать, пока закончится издевательство над организмом, — а просто глухим щитом опечатали моё сознание, заградив и отрезав его от вмешательства извне. И как только все органы чувств оказались недоступны, я с облегчением погрузилась в блаженную темноту.

Глава 12 — Пьющие душу

— Ветар, я не понимаю, из-за чего ты злишься, — я нервно меряю шагами и так небольшую полянку. Принц стоит, отвернувшись к алой россыпи углей. — Что я тебе не рассказала всё с самого начала? Но я не думала, что всё повернётся таким образом! Портал не должен был сработать!

Молчание в ответ. Я раздражённо передёргиваю плечами — как глупо всё получается. До Ветара не достучаться — мой импульс лишь беспомощно натыкается на непроницаемые ментальные щиты. Хотя, с одной стороны это весьма даже разумно — если я объединю в себе ещё одну сущность, помимо сааль-ри, то моё сознание может просто этого не выдержать. И вчерашний обморок лучшее тому доказательство.

— Нам пора в дорогу, госпожа. Солнце идёт к зениту.