Анатолий Юркин - Пророк

— Много кочевников живет в Перунике, которую не случайно называют Страной Тысячи Племен. Самое загадочное племя живет в далекой Милазии. За Милазией земли нет. Если упадешь в Соленый океан, то окажешься на западном берегу Ойкумены.

— А что такое «Милазия»? Река или большая земля?

— Никто не знает. Я слышал это слово от старика из чужого племени, пришедшего с востока. Он обошел все земли на севере Перуники.

— Почему у великой реки и вообще у каждого уголка на бескрайней земле есть имена, а у людей нет? — спросил синеглазый.

Шаман не ответил, и любопытный мальчишка решил попытать счастья с другой стороны. Торопливо и сбивчиво он снова заговорил: мол, старухи рассказывали о людях, бродяжничающих без цели и пользы. Могут ли путешествовать по Восточной Ойкумене целые племена? И если отдельные люди ходят без цели, то, может быть, у племен есть цель? И если кочевники — плохие, то разве наше племя, уходящее от могилы к могиле, не утратило оседлый образ жизни и не превратилось в кочевой род?

Порывистые резкие движения воришки порой были чересчур быстры, а высказывания опережали слова других людей. И на этот раз он перебил синеглазого. Его мысли оказались проворнее. Ему удалось найти более точные слова:

— Шаман, расскажи, пожалуйста, о кочевниках.

— Кочевники, погрязшие в невежестве, тупы и хамоваты. Чего и ожидать от бродяг, верящих в суетное божество по имени Яр-Ярик!

Наконец-то прозвучало загадочное и притягательное слово — «имя».

— Шаман, мы с тобой одного племени. Объясни, что означает слово «имя»? Почему реку мы называем Миссией Большую Рыбу — Большой Рыбой, материк — Ойкуменой, божество глупых кочевников — Яр-Яриком?

Синеглазый набрал воздуху в легкие и выпалил сокровенный вопрос:

— Но почему у людей нет имен?

Что ответить мальчишкам? Старые ведьмы далеко, но они все слышат. Недаром у одной из них треугольные уши с кисточками волос наверху. И как только такое создание может чем-либо управлять?! Их представления о Вселенной примитивны. Они не умеют считать даже на пальцах, равнодушны к знакам звездного неба и поддерживают жесткий контроль за соблюдением мертвых традиций. Не это ли следствие исчезновения имен? Мальчики далеки от подобных вопросов, но юные умы способны уловить взаимосвязь между теми явлениями, которые бесспорно называются «главными».

Шаман копался среди горы всякого хлама, оттягивая ответ. Покряхтев, что-то нашел. За его действиями воспаленными глазами следил маленький хитрец. А синеглазый мыслями был далеко отсюда. Он и теперь не понимал, что лучше — быть каменной галькой на берегу (об этом давнем желании ему рассказывал отец) или огромным камнем, который с вершины холма год за годом снисходительно смотрит, как глупые кочевники восхваляют неправильного бога Яр-Ярика.

Вдруг он почувствовал, что шаман пытается надеть бирюзовый перстень на указательный палец его левой руки. Щеки мальчика вспыхнули румянцем смущения. Так может покраснеть застенчивая хорошенькая девочка, у которой ягодицы тверды, как прибрежный камень. Сконфуженный мальчик не набрался смелости помочь Шаману. Но всех троих удивили волшебные метаморфозы перстня. Впервые после многих лет ношения шаман снял его с большого пальца, но и на тонкую мальчишескую фалангу перстень пришелся впору. Вот, право, неожиданность! Приходишь поговорить в ночи посвящения, а тебе дарят волшебную вещь. Перстень — достойный подарок мальчику, которого признали настоящим взрослым!

Шаманский перстень — кольцо из цельного куска бирюзы цвета утерянного родного озера. Старухи не носят таких удивительных вещей. На мужских запястьях изредка можно увидеть потертые нарукавники. Не было случая, чтобы взрослый мужчина получал от шамана подарки, помогающие общению с самим Дедо. Передав молодому соплеменнику дорогую сердцу вещь, шаман погрузился в раздумья. Почувствовав перемену в его настроении, мальчики поползли к выходу из пещеры, устланной слежавшимся камышом. На прощание шаман со вздохом повторил:

— Река — главное богатство. Слушайтесь женщин. Песок и камни даны не нам, а женщинам. Камень — для женщин, жизнь — для мужчины.

Мальчики не спеша отошли от пещеры шамана. Плевок. Это воришка презрительно выплюнул слюну зависти на желтый песок.

— Подумаешь… девчонки, камни. Подумаешь, перстень.

Синеглазый готов согласиться со старшими. Река — богатство родного племени. Но, не зная Миссию, люди не знают правды о ней. Если узнать о реке больше, тогда и любовь к ней будет искреннее. Давний спор с шестипалым они продолжали под дождем.

— Пойдем спрячемся в пещере, — просил шестипалый.

— Дождь — хорошо. Это река, текущая с неба, — говорил синеглазый.

— Что хорошего? Все знают, дождь — икринки мертвой рыбы. Нельзя стоять с непокрытой головой под дохлыми икринками, — пугался дружок.

Синеглазый не соглашался с племенными предрассудками. Нет, капли дождя красивы. И грезилось ему, что внутри каждой капли живет маленькая юркая рыба. Небесные стаи крошечных рыбок, заключенные в капли, спешат вернуться на землю. Но земля их не впитывает, а пропускает через себя. И мальчишки где-то в сердце отдаленной, чуждой Милазии могли насладиться красотой живых рыб.

Синеглазый воображал дождь из рыб, а его приятель уже подумывал о краже шаманского подарка. Ночь спустилась на Миссию, окутав берега густым туманом, когда они наконец вернулись в становище. Взгляду юных соплеменников открылись пещеры и гроты. И множество изображений священных рыб из песка и камня, принадлежащих отцу синеглазого мальчика. Отец и сын часто видели рыб во сне и умели переносить сновидения на речную гальку.

Вот они, священные рыбы, вылепленные из песка: маленькая рыба, Большая Рыба, рыба с растопыренными плавниками, рыба с открытым ртом и, наконец, уродливая рыба без плавников. Хм, рыба без плавников? Не похожа ли такая рыба на человека? На отца, плывущего в воде? На девочку, бегущую по берегу? Права ли бабушка, говоря, что первые люди произошли от рыб? Отец и бабушка рассказывали, что где-то есть особая страна, где вода неподвижна, но рыбы и прочие незнакомые мальчику твари находятся в постоянном движении. Где эта страна? Как выглядят рыбы не во сне, а наяву? Вопросы и вопросы, на которые некому ответить. Был ли отец таким же любопытным в детстве? Почему племя остановилось у каменного острова, похожего на рыбу? Старух радовали размеры камней, торчащих из воды по дороге на восток. Старухам казалось, что вид больших камней укрепит веру людей в Говорящий Камень.

Неужели старухи настолько слепы, что не видят схожесть камней с рыбой? Если у камня виден хвост, плавник и широко раскрытая пасть с усами, для чего верить в Каменную Праматерь? Вот женщины не разрешают делать рыб из песка и камня, а шаман рассказывал такое… Будто отец вдали от людей, неподалеку от одного из предыдущих становищ, сделал живородящую рыбу из камня! На камне отец выбил изображение: из живота Большой Рыбы появлялась маленькая рыба. Такую рыбу отец будто бы выбил на камне в честь рождения сына! На острове, на котором никто не был, кроме матери! С тех пор племя долго идет по берегу реки против течения, но череда камней со странными формами не прекращается. Отец — человек с богатой фантазией. Его за это и не любят. Но его можно понять. Песчаные рыбы недолговечны. Рыба на речной гальке слишком мала и быстро теряется. А каменная огромная рыба размером с целый остров? Такая рыбина переживет и создателя, и самого маленького ребенка из речного племени. Почему никто не следует прит меру отца? «Пойти, что ли, на каменный плес к отцу?» — подумал синеглазый и оглянулся.