Питер Нейл - Звезда Судьбы

К его вящему удивлению, Мантис вдруг произнес:

— Ладно, я готов это сделать.

Перекатившись на бок, Кулл приподнялся на локте.

— Что?

— Я готов помочь.

— Ты готов помочь? Хотел бы я знать, о чем ты ведешь речь…

— Я размышлял над этим всю прошлую ночь, — каким-то замогильным голосом произнес Мантис. — Я это сделаю. Мы закончим осаду.

— Мантис…

Юноша уселся на койке и принялся натягивать сапоги. Затем взглянул Куллу прямо в глаза и промолвил:

— Дай мне сперва искупаться и перекусить, договорились? Затем вместе мы пойдем к Теринасу.

И не дав атланту возможности больше задать никаких вопросов, этот странный юноша поднялся и вышел из барака наружу.

Но пока Мантис завтракал в укромном уголке, где порой любил прятаться от назойливой толпы, заполнявшей центральные улицы и площадь, на крепостных стенах возникла новая суета. Лошадь появилась вдалеке… Нет, целых три всадника. Нет, два всадника, поддерживавшие третьего с обеих сторон.

— Известите Теринаса! — закричал стражник.

— Там случилось что-то скверное.

Военачальник тут же прибыл вместе со свитой, в тот самый миг, когда отворились ворота, чтобы принять всадников. И солдаты, и обитатели селения собрались там, глядя на происходящее с болью и яростью и ругаясь вполголоса; но всадники лишь молча и без лишних эмоций сняли с седла своего товарища и уложили на землю.

— Принесите вина! — крикнул один из них зевакам.

Мальчишки-конюхи увели прочь лошадей, чтобы выходить, а затем напоить и вычистить их. Тем временем один из всадников опустился на корточки рядом с несчастным раненым, тряпицей вытирая мокрое от пота лицо. Другой же подошел к Теринасу, отдал ему честь и промолвил в ответ на незаданный вопрос:

— Он толком ничего не смог нам сказать, господин. Он был ранен во время боя и его бросили, сочтя мертвым. Он только бормочет что-то странное. Насколько мы смогли уловить, его пытали Тха-Бнар и прочие колдуны.

В жестком взгляде Теринаса появилась лишь тень, намекавшая на ярость, владевшую им внутри.

— Есть ли хоть какой-то шанс, что он выживет?

— Никакого.

Теринас подошел к раненому, подождав, пока одна из женщин передаст раненому флягу с вином. Раненый закашлялся, когда жидкость потекла ему в горло, но все же питье слегка оживило его. Он даже попытался сесть, но ему это не удалось. От усилия на лице и теле открылись свежие раны, заметные сквозь прорехи в одежде, и из них начала сочиться кровь. Раненый неловко повалился набок и выпрямиться ему помог один из всадников.

Мантис оказался здесь же поблизости, молча наблюдая за происходящим. Завидев его, Кулл подошел ближе.

Склонившись над несчастным воином, Тери-нас заботливо спросил его:

— Это Тха-Бнар сделал с тобой такое, парень?

— Да, господин, они… Они пытали меня. Но я ничего не сказал.

— Отдыхай. Мы отнесем тебя внутрь, и женщины выходят тебя.

— Мой господин, я им ничего не сказал. Но звезда… пожирает нашу боль и страх… Тха-Бнар владеет звездой, но и та в свою очередь владеет им. Он безумен, он…

— Отдыхай. Успокойся. Женщины тебе помогут.

Несчастный раненый в изнеможении рухнул наземь, и кровь оросила землю. Поднявшись на ноги, Теринас приказал солдатам соорудить носилки и перенести этого человека в его собственный дом, где тот сможет отдохнуть и набраться сил. Но едва лишь наемники принялись связывать между собою щиты, чтобы сделать носилки, как раненый содрогнулся в последний раз, широко раскрыл глаза и рот, словно в ужасе перед неким зрелищем, явившимся ему одному, а потом глаза его закатились, и он обмяк, упав замертво.

В толпе женщины принялись плакать и заторопились развести детей по домам.

Теринас долго стоял над трупом, молча глядя на него. Затем он обернулся к Актору. Воины не обменялись ни единым словом, но в глазах их вспыхнул гнев. Бок о бок они двинулись в дом Теринаса.

— Колдуны не делали ничего подобного уже очень, очень давно, — со страхом произнес один из всадников, указывая на странный знак, выжженный на лбу у мертвеца.

Кулл обернулся, ощутив за спиной чье-то присутствие. Это оказался Соран.

— Это правда, — прошептал тот. — Какое-то время назад колдуны нередко возвращали нам искалеченные трупы, помечая их меткой Алого Солнца, словно чтобы дать предупреждение. Порой они сбрасывали их со стен, а один раз отправили подобно стае птиц по воздуху, и тела рухнули прямо посреди равнины. Это было ужасно…

Кулл сглотнул. Его терзали дурные предчувствия.

— А теперь, похоже, все началось по новой, — негромко произнес он. — Одно дело — погибнуть в бою, даже ради безумной цели, но эти бессмысленные пытки…

Солдаты тем временем подняли безжизненное тело однорукого воина. Многие из них не скрывали своего страха и ярости. Похоже, для многих горячих голов увиденное оказалось последней каплей, переполнившей чашу терпения. Один из селян вскинул руки, призывая толпу прислушаться к его словам. Понемногу все прочие воины собрались вокруг него.

— Как долго станем мы мириться с этой мерзостью? — завопил мужчина. — Взгляните… Взгляните на вашего погибшего собрата! А сколько еще человек умрет в этот день? А сколько подвергнутся пыткам этих бездушных безумцев? Давайте же покончим с этим раз и навсегда! Давайте сделаем наше войско таким сильным, что оно будет неподвластно никакому колдовству, и устремимся на штурм пирамиды в единой, всесокрушающей атаке!

Тут же поднялся хор восторженных голосов. Оратор продолжал разглагольствовать, призывая всех к кровопролитию, и все больше народу собиралось вокруг него. Развернувшись, Кулл, Мантис и Соран двинулись прочь.

Кулл обратился к Мантису:

— Если у тебя есть какой-то план, хоть что-нибудь… то лучше бы нам поговорить об этом с Теринасом прямо сейчас.

— Верно, — кивнул тот. — Ты совершенно прав.

Он двинулся дальше, погруженный в свои мысли, а Кулл ненадолго задержался рядом с Сораном.

— Я расскажу тебе, как только узнаю что-то новое, — пообещал приятелю атлант. — Но нельзя же позволить этим безумцам совершить самоубийство, пойдя на приступ.

— Разумеется, нет, — поддержал его Соран. — Желаю вам с Мантисом удачи.

Кулл похлопал наемника по плечу, а затем поторопился через площадь, чтобы догнать Магь тиса и вместе с ним явиться в жилище Теринаса.

Старейшина Теринас сидел в своем полутемном жилище вместе с Актором и еще несколькими своими приспешниками. Все они расположились за столом, попивая вино и разглядывая начертанную на пергаменте карту. Здесь же стояли миски с остывшей едой, на которую никто не обращал внимания.

Один из воинов Теринаса поигрывал ножом, — он сидел в кресле и раз за разом ронял кинжал острием вниз, так, чтобы тот вонзался в деревянную боковину. Кулл прекрасно понимал, что за чувства владеют сейчас этим человеком.