Дэн Ферринг - Война Гнева. Кулл — Победитель Змей 2

Гайбуаибтех — «Устрашающее копье» — лучшая пехота Соединенного королевства Тула. Воины выволокли с постепенно погружающегося корабля легкий таран и присоединились к Алым. Король и его воины, пригнувшись, сидели за выступом мола. Град стрел и снарядов из метательных машин не давал поднять головы. Мол сильно вздрогнул — защитники крепости перенацелили на него тяжелую катапульту. Дальше по молу высадился еще один отряд. Валузийские ратники тащили с собой длинные шесты и сборные лестницы с крючьями.

Король обернулся, глядя на море. Один из фортов пылал. Его пришлось просто поджечь, так как даже пиктам там было негде высадиться. Эскадра подошла ближе и теперь обстреливала крепость. Трехмачтовые корабли постоянно маневрировали. То и дело между ними взлетали пенные фонтаны. Врата отчаянно защищались. Многие скаги уже лишились мачт, паруса висели клочьями. Кулл подумал, что эта победа недешево достанется Валузии.

Десяток дромонов полным ходом прошли вдоль мола. Короля обдало жаром. Огненные струи вырывались из портов в надстройках кораблей Конхобара. Лемурийские галеры, стоявшие за молом, занялись пламенем. Экипажи спешно покидали палубы. Густой дым закрыл небо. Обстрел ослаб.

Король поднял топор и, прикрывшись щитом, пошел сквозь черные клубы к воротам крепости, воины двинулись за ним. Все новые отряды высаживались на мол.

Внезапно бронзовые створки ворот распахнулись, и лемурийцы бросились в отчаянную контратаку. Ширина мола позволяла сражаться только десяти воинам, построенным вряд. Обстрел из крепости прекратился совсем — стрелки боялись задеть своих в кромешном дыму.

Это сражение вошло в историю как «Бой в Клубах Дыма». Пираты сражались с яростью обреченных. Даже то, что пикты с подошедших ладей начали расстреливать их из луков, не заставило их отступить.

Кулл дрался в первых рядах. Его топор нес смерть. Глаза из-под шлема дико сверкали. Желтоглазые воины, одетые в сталь и бронзу, яростна крича, наседали на него из после/чих сил. Щит превратился в щепы. Нагрудник короля гремел от ударов. Алые защищали его с боков. Копье ранило Кулла в ногу. Воин, державший его, тут же свалился с разрубленным черепом. Король не чувствовал боли. Шаг за шагом он и его воины теснили лемурийцев к воротам. Еще немного…

Отряд Черных латников высадился с подошедшего корабля у самых ворот. Невысокий сотник повел своих в атаку. Только что стойко державшиеся лемурийцы дрогнули. Воины в черных доспехах стремились отрезать их от ворот. Пираты побежали. Алые ворвались в крепость. Отважные мечники уже лезли на стены, втискивались в бойницы, карабкались по острым зубцам и вступали в бой.

Кулл мимоходом хлопнул крепыша-сотника по плечу.

— Ты, как всегда, вовремя, Гериобар! — Тот в ответ салютовал мечом.

Врата были захвачены полностью только через сутки. Лемурийцы защищались везде, где только можно. Запирались в помещениях, нападали из засад. Сдаваться они не хотели, и Кулл, чтобы не истреблять их полностью, приказал воинам на время прекратить сражение.

Он решил вызвать вождя лемурийцев на поединок, не зная, что Грайу в Пределе поступил точно так же. Но пираты, защищавшие Врата, ответили, что их вождь убит на молу. И что они не сдадутся, а валузийцам предложили убираться прочь, обозвав при этом Кулла грязными словами.

Король рассвирепел и отдал приказ атаковать. Вскоре все было кончено.

Врата вновь, как и пятьсот лет назад, стали ва-лузийской крепостью.

— Кулл приказал собрать тела всех защитников крепости, погрузить на оставшиеся галеры и, выведя в море, поджечь. Лемурийцы оказались стойкими воинами, и королю было жаль, что они вынудили его перебить их всех. Он предпочел бы иметь их в своем войске. Кулл еще не знал, что крепость Полночь сдастся со всем гарнизоном, а Грайу приведет на его сторону целый лемурий-ский клан.

— Ты удивлен… — Голос лемурийца звучал хрипло. — Ты наверняка думал, что настоящими воинами могут быть только люди. Это не так…

— Теперь я знаю… — Грайу почему-то не испытывал отвращения, глядя в эти нечеловеческие глаза.

— Ты великий воитель… Я рад, что именно ты привел меня к Порогу… Выполни мою просьбу… Сделай так, чтобы они, мои воины, никогда не узнали — кто на самом деле был их вождем…

— Зачем?

— Обещай!.. Ты не поверишь… но я не потому стал править ими, что так велели Жрецы темных богов. Нет… Я… Изгой… Урод, которого изгнали из страны Змея… Никогда мое сердце не могло мириться со всем этим… шевелением во тьме… Сплошь заговоры… мои сородичи любят дергать за ниточки, но я всегда считал, что если этот мир нужен нам… так почему не взять его открыто, как вы… люди. Я за честный бой, но моя раса вырождается. Это наш мир… но время уходит. Вы молоды… Сотни тысячелетий вам идти до вершины… А мы проходим, как проходит лето… Оно еще вернется, но уже не то… что раньше. Пойми… я не вор. Я не крал ничьего облика тот, что ты видел, я выдумал сам… Когда я, скитаясь, оказался здесь — случилось, что их вождь погиб на охоте. По закону — кто убьет зверя, погубившего вождя, — тот займет его место. Я убил… вепря… и… стал вождем… и я действительно любил этих людей… здесь был мой дом. Поэтому не отнимай у них веры… Обещай…

Грайу, пораженный услышанным, кивнул.

— Клянусь, Змей-Воин, что они не узнают. Я похороню тебя посреди моря, как вождя, в полном доспехе, на горящей ладье. А их я отпущу…

— Спасибо… Тысячеглазый… — Голос змея ослабел. — Если они решат идти за тобой, как я им приказал… то не гони их… они точно дети… и еще передай Куллу из Валузии, что есть люди… которые умирают, как змеи, а есть змеи, которые хотят умереть, как люди… Пусть помнит… И еще скажи, что темные боги Ктулху, Пришедшие-Из-Тьмы, Повелители Черной Крови, рано или поздно явятся за ним. Он опасен… и они придут… Если же он умрет… Ваш мир погаснет… нет, не сразу… но надежды не будет. Никто из вас не имеет ныне такой Силы, как он… Даже ты, Грайу.

— Имя. Скажи свое имя. Я хочу знать.

— Ты не сможешь его произнести… Но по-вашему оно означает «Шелест»… Прощай…

Грайу смотрел в его уже мертвые глаза, такие же желтые, как и у большинства лемурийцев, и вдруг поймал себя на том, что по-настоящему скорбит. Из мира ушел Великий Воин. Атлант снял с мертвой руки щит с шипом на умбоне и, прикрыв им лицо Змея, поднялся с колен. Ноги предательски подгибались, раненый бок болел немилосердно. Грайу не замечал этого. Он смотрел, как лемурийцы выходят из-за вала, с грохотом бросая наземь свое оружие.

— Мой король! Поздравляю с великой победой! Валузия, вновь вернувшая себе заморские земли, теперь по праву может считаться империей, как и пятьсот лет назад! — Голос канцлера, однако, не выражал всего того ликования, что заключалось в его словах.