Артем Каменистый - Время одиночек

Купец, не забывая есть и пить, успевал при этом, не сбиваясь, выкладывать информацию и спрашивать совета. Купец попал в затруднительное положение - раньше он работал на Имперскую Тайную Канцелярию, а теперь, продолжая получать от нее деньги, стал подрабатывать и на паука Карвинса, разумеется, с полного одобрения Ришака. Теперь этот первый имперский скупердяй, думая, что ценный агент полностью в его лапах, решил урезать купцу выплаты, мотивируя это тем, что он получает за одну и ту же работу деньги одновременно от двух хозяев. С одной стороны, казна Империи платила не столь уж много, чтобы из-за этого огорчаться, с другой…

Дай Карвинсу укусить себя за мизинец - он проглотит тебя вместе с ботинками, да еще и в землю под ними вгрызется.

Ришак решал недолго:

- Когда вернешься на побережье, расскажи человеку этого обнаглевшего клопа, что ты втерся в доверие к сотнику Иерею из рода Габутай. Скажи, что помог ему выкупить сына из плена, и за это он при людях объявил тебя вечным другом рода. Чтобы эта шелудивая собака поверила, на обратном пути погонишь на побережье табун отличных скакунов - всем там растрезвонь, что это сам Иерей доверил тебе продавать его стадо.

- Я скажу это на конной ярмарке, если к ней успеем. Если там сказать такое, то через час об этом будет знать вся Эгона.

- Хорошо, пусть будет так. Когда человек Карвинса будет тебя об этом спрашивать, ты скажи ему, что не хочешь больше разговаривать с гнусными обманщиками, - пусть ищут себе другие глаза и уши в степи. Заодно дай понять, что если проблему с оплатой решат, то ты, может, и передумаешь.

- Эти шакалы будут мне угрожать, - нахмурился купец.

- Будут, - согласился Ришак. - Но ничего они тебе не сделают - ты им очень нужен. Когда они приползут к тебе, обещая, что все будет по-старому, ты сразу не соглашайся - говори, что, как друг сотника Иерея, теперь стал гораздо ценнее. В доказательство намекни им, что знаешь подробности о затеваемом оламеками большом походе на накхов.

- Оламеки пойдут на накхов?!

- А тебе какая разница? Пойдут они или не пойдут - главное, чтобы имперцы думали, что это так.

- Я понял. А если они узнают, что это был обман?

- Может, и узнают. Но почти все их люди будут говорить то же самое, что и ты. Тех из них, кто еще не говорит моими словами, мы все равно рано или поздно найдем. Они умрут или подчинятся нам, как подчинился ты.

- Меня не заставляли - я сам решил, что с вами мне будет лучше, чем с имперцами.

- Ты сам себя заставил подчиниться - разницы нет. Когда вы хором будете говорить про битву оламеков с накхами, а несколько шелудивых собак будут говорить другое, то поверят вам. Потому что все побережье будет знать, что большие отряды оламеков перемещаются к землям накхов. Это будет подтверждением вашим словам, а у других шпионов этого не будет.

- Мудро… Тогда беспокоиться не о чем. Кстати, Ришак, ты помнишь Руокса из Тувиса? Десятника рыночной стражи?

- Эту жадную крысу забыть нелегко.

- Он пропал. Стражники весь город перерыли - не нашли.

- Никуда он не пропадал. Зря рыли: надо им было поплавать вместо этого.

- Руокс утонул?! Так этот кабан вроде купаться в море не любил. Он, по-моему, даже не мылся никогда.

- Я разве говорил про море?! В канаве он, по которой ваше вонючее дерьмо в ров стекает. Лежит на дне в двух мешках.

- Его что, убили?

- Ты, похоже, кумыса сильно много выпил - как может человек, лежащий на дне сточной канавы в двух мешках, умереть своей смертью? Ты в такое веришь сам?

- Прости, Ришак, - наверное, и впрямь кумыс в голову ударил. Трудно, конечно, такую тушу носить целиком, вот и располовинили по мешкам. Кто это его так? Бандиты постарались?

- Кто еще может на побережье такие грязные шутки проделывать, как не люди принца? Бандитам до них далеко.

- Да… плохие новости. Они с каждым днем все наглее и наглее становятся. И это при том, что Тувис - не имперская земля, просто протекторат, причем спорный.

- Какая им разница? Дай им возможность - они бы и нас с тобой в четыре мешка определили.

- Ришак, ты меня сильно обеспокоил. Кто знает, что на уме у этих имперских мясников, а ведь мне сейчас возвращаться в Тувис придется.

- Не поддавайся страху - в городе не ходи без охраны, да и мои люди за этими шакалами присматривают. А ты присматривай за пауком Карвинсом и людьми из Имперской Канцелярии. Что-то эти упыри зашевелились в последнее время - надо за ними смотреть неотрывно. И не забывай про моего внука - любые надежные новости или самые пустые слухи о его судьбе я должен узнавать первым.

Чуть помедлив, Ришак простимулировал агента самым надежным способом:

- Скакуны, которых якобы тебе даст на продажу сотник Иерей, твои. Продай их, а деньги оставь себе. Все они лучших кровей, как и положено лошадям сотника, - уйдут за кучу серебра.

Купец, пряча довольную улыбку, прикрыл лицо чашей, сделал крупный глоток. С каждым днем все ширится ручей серебра - ни степняки, ни имперцы не скупятся. Это уже не ручей - это настоящая речка, по которой он несется в золотой лодке.

Главное, чтобы не свалиться с этой лодки в сточную канаву… в двух мешках…

Полусотник Тиамат Сеулу поначалу не понравился. Ему показалось, что Эддихот вздумал надуть столичных сыщиков, подсунув им самого завалящего егеря. Егеря - это те же стражники, но работающие за городской территорией, в основном в лесах и горах. Это жилистые, загорелые до черноты люди с обветренными лицами и щелочками настороженных глаз. В городе им неуютно.

Тиамат был дороден телом - ни мышц, ни жил, а вот брюшко в наличии имелось. Лицо одутловатое, глаза маленькие, словно украдены у поросенка, кожа белая, как сметана.

И это лучший полусотник егерей пограничной стражи?!

Тиамат внимательно, без комментариев, выслушал Сеула. Потом так же внимательно отнесся к рассказу нурийца Одона и пояснениям Дербитто о вооружении, которым обладают разыскиваемые преступники. Убедившись, что больше ему ничего рассказывать не будут, Тиамат заговорил сам. И уже через несколько минут Сеул убедился, что первое его впечатление об этом человеке оказалось в корне ошибочным.

- У меня нет с собой карты, так что показать вам Чагдальскую тропу я не смогу. Но поверьте на словах - она очень длинная. Это и не тропа вовсе - все, что расположено между двумя северными отрогами главного хребта, что тянутся к плоскогорью Тю-Шитц, у нас почему-то принято называть Чагдальской тропой. Раненый, очевидно, умышленно или несознательно не уточнил, где именно следует искать эту пещеру.

- Да ты врешь! - возмутился Одон. - Я знаю Чагдальскую тропу - она ведет к перевалу, за которым Северная Нурия. Там стоит ваш пост! Про этот пост и говорил тот пес!