Дмитрий Казаков - Мера хаоса

Среди одинаковых серых домов торчали кубы храмов, и над всем господствовало беспорядочное скопление зубчатых стен и тонких башен, оседлавших высокий холм.

— Это что такое? — спросил Хорст, указывая на него.

— Ханский замок, — ответил Авти и пояснил: — Там обитает самый главный из местных.

Корабль тихонько доковылял до причала и остановился. Буря, длившаяся почти сутки, нещадно истрепала его, но в то же время отнесла к самому Ил-Бурзуму. А вот то, что судно не затонуло на подходе к берегу, казалось теперь настоящим чудом.

Трап с грохотом бухнулся на причал.

— Интересно, сколько времени займет починка? — спросил Хорст, глядя на пенек, оставшийся от мачты.

— Нисколько, — неожиданно отозвался пробегающий мимо матрос— Это корыто больше плавать не в состоянии. Проще найти новый корабль, чем ремонтировать этот.

— Ничего себе! — Авти поскреб затылок. — Интересно, хватит ли у командора денег на то, чтобы зафрахтовать еще одно судно?

— Нет, — ре Вальф, как обычно, подошел бесшумно, — и поэтому дальше мы двинемся сушей.

Хорст ошеломленно заморгал. Только-только смирился с тяготами морского путешествия, как оно внезапно прервалось! А что взамен? Гудящие от усталости ноги, степная пыль и постоянная опасность нападения?

— Брат Хорст, — командор не дал бывшему сапожнику погрузиться в печальные раздумья, — я отправляюсь в город, а ты один из тех, кто будет меня сопровождать.

— Да, господин.

Устав предписывал беспрекословное подчинение старшим. За неподчинение приказу даже редар мог быть исторгнут из лона церкви. Судьбе отверженного после этого мог позавидовать разве что идиот.

Припортовый район Ил-Бурзума мало отличался от собратьев в прочих городах Полуострова. Те же запахи сырого дерева и гниющей рыбы, узкие улочки, орущие и толкающиеся люди.

Шагая между соратниками, Хорст замечал, какие почтительные взгляды бросают на них встречные, как поспешно уступают им дорогу, и странное чувство причастности к чему-то большому, важному рождалось в его душе.

Да, Ордену завидовали, о нем распространяли немало мерзких сплетен. Но все же большинство людей понимало, что без воинов с алмазами на одеждах твари Хаоса давно бы обглодали последний человеческий труп в Стагорне, не говоря о прочих селениях.

Ощущать себя тем, кого уважают и любят, было приятно и необычно.

Идущие впереди брат Тегер и командор негромко беседовали. Вслушавшись в их разговор, Хорст уловил, что речь идет о постоялых дворах.

— Можно заглянуть на площадь Башмаков, — рассуждал горбоносый редар, — к Мист-Хату. Его караван-сарай очень велик, но цены немалые. Или на восточной окраине поискать что-то подешевле.

— А к родственникам не хочешь обратиться? — поинтересовался ре Вальф.

— Нет, — брат Тегер покачал головой, — лучше не напоминать им о моем существовании.

— А что, он местный? — тихо спросил Хорст у брата Ранти.

— Ага, — ответил тот, — и очень знатен! Чуть ли не родственник хана!

— Ого!

Миновали базарную площадь, запруженную народом. Обитатели Ил-Бурзума предпочитали рядиться в яркие и длинные, до земли, халаты. В глазах рябило от дикой смеси алого и желтого, фиолетового и зеленого, оранжевого и синего. Торговались так, что казалось, дело вот-вот закончится дракой, а от воплей можно было оглохнуть.

— Вот он, караван-сарай Мист-Хата. — Брат Тегер остановился перед распахнутыми воротами. За ними виднелись большой двор, коновязь и за ней просторное двухэтажное здание. — Заглянем?

— Заглянем. — И командор, обойдя гостеприимно разложенные на дороге кучки конского навоза, шагнул во двор.

Брат Тегер и толстый, заросший черной бородой почти до глаз тип в ярко-синем халате орали друг на друга так, что, будь Хорст в Ил-Бурзуме первый день, он бы решил, что это заклятые враги, распаляющие себя перед решающей схваткой…

Теперь же он знал, что тут так принято договариваться о делах.

— Долго они там? — вздохнул один из оруженосцев, толстый и носатый, родом откуда-то из-под Хисти.

— Терпи, во имя Владыки-Порядка, — строго ответил другой, из тех, кто служил в Ордене давно.

Второй день Хорст и еще пятеро особенно «везучих» оруженосцев в качестве почетной свиты сопровождали брата Тегера. А он занимался тем, что обходил торговцев лошадьми.

Тех, что привезли с собой, не хватило бы на всех, а путешествовать через степь пешком — все одно, что «гадить без задницы», как выражался Авти. Добыть телеги в Ил-Бурзуме оказалось сложнее, чем лошадей. Многим из оруженосцев предстояло впервые в жизни сесть в седло.

Обмен воплями закончился тем, что брат Тегер и владелец синего халата ударили по рукам. Из одного кармана в другой перекочевала некоторая сумма денег, после чего редар повернулся к понурым оруженосцам.

— Все, братья, во имя Владыки-Порядка, — сказал он, — возвращаемся…

Время близилось к вечеру, и на улицах было довольно прохладно. Хорст с тоской подумал о том, что в родном Линоране вовсю льют дожди и того гляди пойдет первый снег. Очутившись на улице, Хорст с удовлетворением отметил: перед редаром в черной тунике Ордена толпа хоть немного, но расступается. Любой другой, попытавшийся пробиться через такое столпотворение, увяз бы намертво, как мушка в янтаре. Да и то оруженосцам приходилось активно работать локтями. Неудивительно, что по пути до караван-сарая Хорст немного взмок. Вслед за братом Тегером он вошел на широкий двор, успел уловить плывущий с кухни аппетитный запах плова и тут же краем глаза заметил какое-то движение у коновязи.

— Эй, ты что?! — крикнул кто-то за спиной. Хорст повернулся. Прямо на него бежал высокий человек. Глаза его были выпучены, полы желто-оранжевого халата развевались, а в руке блестел длинный нож.

Перед глазами мелькнуло что-то черное, спустя мгновение владелец аляповатого платья оказался лежащим вниз лицом. На закорках у него сидел брат Тегер и задумчиво вертел в пальцах отобранный нож.

— Дрянное железо, — сказал он и отшвырнул клинок в сторону. Тот обиженно брякнулся о землю. — Да и ржавчиной покрыт…

Только тут Хорст понял, что его собирались убить. В нем пробудился запоздалый страх: кровь отхлынула от лица, а сердце несколько раз дернулось.

— А ну вставай! — Покушавшийся на Хорста хрипел и сипел, когда его подняли на ноги. — Пойдем-ка внутрь, побеседуем.

Из дверей караван-сарая высовывались испуганные и удивленные лица, потом объявился сам хозяин, высокий и тощий, точно жердь, с клочковатой седой бородой. Он молча смотрел, как незнакомца в оранжевом халате заводят внутрь.

В большом зале, занимающем добрую половину первого этажа, было людно. На толстых цветастых коврах, подогнув под себя ноги, сидели люди. Губы их блестели от жира, а глаза — от выпитого. На вошедших обратились десятки глаз. Разговоры мгновенно прервались, стало тихо, точно на кладбище.