Эльхан Аскеров - Бастарды

– Вот именно, использовать! – вскинулась Санча.

– Не обязательно в постели, – спокойно возразил ей юноша. – Кто кроме хозяйки дома может знать, чем она может накормить солдат, например. Или где хранятся припасы в городе. Или где ближайший колодец. Иногда такие вещи важнее, чем минутное наслаждение.

– Вы рассуждаете как командир большого отряда. А простой солдат, а уж тем более наемник, так не рассуждает.

– Именно поэтому те, кто командуют, стараются отправить женщин и детей в безопасное место. К сожалению, вы не всегда подчиняетесь таким приказам.

– Страшно. А ну как догонят?

– Ни один командир не станет дробить войска перед решающим боем. Кроме того, женщины, доведенные до отчаяния, могут быть опасным противником, а самое главное – непредсказуемым, – улыбнулся Ал-Тор.

– Это верно, – усмехнулась Санча одними губами. Помолчав, она зябко передернула плечами и, извинившись, отправилась наверх, проверять своих подопечных.

– Похоже, у нашей прелестной хозяйки найдется не один скелет в шкафу, – задумчиво проговорил Такеши, глядя ей вслед.

– Что ты имеешь в виду? – не понял его Ал-Тор.

– Не обратили внимания, как ее передернуло? Думаю, ей есть что вспомнить о жизни с отрядом наемников.

– Нам с тобой тоже есть что вспомнить. Не стоит лезть туда, куда нас не зовут, – ответил Ал-Тор и отправился к стойке выпить вина.

За хлопотами по сборам и обеспечению каравана всем необходимым два дня пролетели незаметно. Наконец все было готово и караван выстроили на улице. Гвардейцы заняли свои места и Топ-Гар дал команду двигаться. Во внутреннем дворе бывшего борделя остались только Ал-Тор, Такеши, Санча и десяток гвардейцев. Пленников вывели из подвала, где они провели последние три дня, и, выстроив у стены, объявили приговор. Точнее, это больше напоминало ультиматум.

– Вы, наместник, сейчас напишете записку своему управляющему с приказом передать моему человеку пятьдесят золотых. Именно столько стоят услуги девушек по обслуживанию вашего сынка и его друзей. Точно такие же письма напишут и все остальные. Если решите отказаться, вас кастрируют. Всех. Это первое.

Второе. Почтенный купец предлагал Санче продать это здание. Она согласна. Этот дом со всеми пристройками стоит триста пятьдесят золотых. Это средняя цена за такой дом. Справки мы навели заранее. И заранее составили купчую на дом. Если вы согласны, поставьте свою подпись на пергаменте и укажите в вашей записке общую сумму. В случае вашего отказа, я прикажу сжечь здесь все. Лето было сухое, так что, подумайте, что останется от вашего городишки?

– Это все? – надменно спросил наместник.

– Да. Я уезжаю и напоследок хочу дать вам один совет. Не стоит пытаться отомстить мне. Вы видели, на что мы способны. Не заставляйте меня жалеть о своем мягкосердечии, потому что в противном случае я вернусь и повешу вас на ваших же воротах. Каждого. Не стоит наживать себе врага, с которым вы не сможете справиться.

После того как пленники составили указанные бумаги, гвардейцы галопом помчались за деньгами. Из дома наместника, помимо кошелька с золотом, был также привезен старый слуга. Убедившись, что деньги переданы Санче, а купец получил свой экземпляр купчей на дом, Ал-Тор приказал гвардейцам привязать пленников к коновязи.

– А теперь последнее. Вы и ваши ублюдочные сыновья посмели поднять руку на меня и моих людей, а такое деяние я не могу оставить безнаказанным, а посему приготовьтесь, почтеннейшие. Каждый из вас получит по десять, а ваши сыновья по двадцать плетей. Стоило бы, конечно, всыпать вам побольше, но из уважения к вашим годам, ограничимся этим. Начинайте, – скомандовал юноша, и гвардейцы сноровисто распороли одежды на спинах пленников.

Привязанные к бревну коновязи за запястья, они не могли воспротивиться наказанию. Только наместник попытался взять юношу на испуг, грозя ему всеми небесными карами, на что тот только рассмеялся и ответил:

– Не смешите меня и всех остальных. Неужели вы захотите, чтобы в столице узнали, что вас выпорол какой-то приезжий? Даже если об этом узнают только в городе, вам придется бежать на край света от такой славы. Я специально приказал привести сюда именно этого старика.

Раз уж он смог прослужить у вас столько лет, значит, умеет держать язык за зубами и быть преданным. Он развяжет вас через полколокола после того, как мы уедем. Ты слышал, старик, ровно через полколокола. Не раньше. Не заставляй меня обрывать нить твоей жизни раньше того, что отпущено тебе богами.

Этого времени тебе будет вполне достаточно, чтобы вывести и запрячь лошадей в карету наместника. Тебе придется развезти их всех по домам. Запомните мои слова, почтеннейшие. Не заставляйте меня возвращаться сюда. Пожалеете. Однажды вы уже не прислушались к моему совету. Не повторяйте ошибку.

Подчиняясь команде, отданной рукой, гвардейцы взмахнули плетями и двор огласился истошными воплями. Отмерив каждому обещанное, гвардейцы вскочили в седла и кавалькада галопом понеслась к городским воротам, догонять ушедший караван.

Спустя полторы седмицы караван вошел в ворота замка. Встречать так называемых торговцев вышли практически все его обитатели. Недоумение от вида сидящих на подводах девиц сменилось откровенной растерянностью, когда местные поняли, кого на этот раз притащил с собой их владетель.

Мужчины, весело посмеиваясь и заметно подтянувшись, принялись дружно помогать разгружать подводы, а женщины, сбившись в стайки, начали обсуждать каждое слово и каждый жест приезжих. То и дело на девиц бросались злые взгляды, которые те игнорировали с достоинством, достойным уважения. Единственное, к чему кметов не подпустили и близко, была библиотека.

У старого Алистера оказалось такое количество книг, что пришлось в срочном порядке покупать еще одну подводу. Всю дорогу старик трясся над сундуками, заклиная ветеранов не гнать лошадей, боясь, что уложенные в них трактаты испортятся. Успокоился он только после того, как сундуки с проклятьями и руганью были подняты на второй этаж и занесены в комнату, отведенную под библиотеку.

Это была самая большая комната на этаже, с потолками в четыре человеческих роста. Все стены сплошь покрывали полки из светлого бука. Окна были забраны кованой решеткой, а дубовые двери запирались на засов с хитрым ключом.

Ал-Тор приказал отвести Алистеру комнату рядом с библиотекой, после чего старик закрылся в своем святилище, едва успев буркнуть слова благодарности. Усмехнувшись, юноша велел прислать туда мальчишку посообразительнее в качестве личного слуги для старика и приказал обеспечить его всем необходимым. Поворчав для виду, мажордом махнул рукой, заявив: