Эльхан Аскеров - Хищники

– Глупышка. Я же о тебе беспокоюсь. Хочу, чтобы ты вышла из всего этого без ран. Рисковать шкурой и получать шрамы – удел мужчин.

– Я же всё равно буду в засаде, – упрямо вскинула она голову, но на глазах уже блестели слёзы.

– Да. Но они тоже будут стрелять. А самое главное, я не хочу, чтобы ты погибла только потому, что вовремя меня не послушалась. Запомни, если я говорю: «Падай», сначала упади, а потом задавай вопросы. Бывают случаи, когда на объяснения нет времени, а от быстроты реакции зависит жизнь.

– Я понимаю. Я просто ещё не привыкла к такой жизни.

– Не расстраивайся. Научишься, если захочешь. А я надеюсь, что ты захочешь, – прошептал он, целуя жену.

Коротко вздохнув, она прижалась к его груди.

– Прости меня. Ты ведь знал, что берёшь в жёны дикарку.

– Знал и не жалею.

В этот момент дверь распахнулась и на пороге спальни появился Вульф, одетый и экипированный к бою. Поверх кольчуги была надета чёрная, шитая серебром, шёлковая куртка, такие же штаны и широкий кожаный пояс с ножнами. На груди лежала золотая цепь с медальоном. По золотому фону вставал на дыбы рубиновый единорог. На каждой руке по перстню его родителей. Голову охватывал кожаный ремешок с такой же эмблемой.

Родовой меч покоился в ножнах на бедре, но у сапог и под каждой рукой висело по кинжалу. Скопа усмехнулся, зная, сколько смертоносных приспособлений спрятано в складках одежды и на поясе. Быстрым взглядом осмотрев Миру, Вульф одобрительно кивнул:

– Правильно, она должна жить, что бы ни случилось.

Девушка попыталась что-то сказать, но, наткнувшись на его суровый взгляд, склонила голову и неожиданно покорно проговорила:

– Как прикажете, милорд.

Скопа и Гунтар удивлённо переглянулись. Вульф кивнул головой и вышел на улицу.

– Что это с тобой? – спросил Гунтар притихшую девушку.

– Не знаю, но когда я посмотрела ему в глаза, то поняла, что если хочу остаться, то лучше делать, что приказано. Всякое желание спорить отпало.

– Я знаю это, – поддержал её Скопа, – во время ученичества мы все не раз испытывали на себе такой взгляд. Словно что-то тебя к месту приковывает, и вся воля просто улетучивается.

– Точно, – согласилась Мира. – Замерла как снулая рыба, аж страшно.

– С ним всегда так, когда он готовится к тяжёлому бою. Я знаю. Мы побывали в двух схватках. Скажу честно: я многое умею, но он просто становится дьяволом. Мой тебе совет, милая, делай только то, что он прикажет. Никакой отсебятины – и всё будет хорошо. Договорились?

Мира покорно кивнула.

– Отлично! – улыбнулся Скопа. – Давайте готовиться.

Гунтар и Мира достали арбалеты и полные колчаны стрел. На пять арбалетов приходилось десять колчанов. Проверив оружие, они поднялись на стены замка. Скопа поискал глазами Вульфа.

– Он там, – коротко показал Гунтар на самый верх. – Там всё началось, там и закончится. Граф и Велиас бились на балконе, а вся шайка смотрела снизу. Только колдун был рядом с пиратом. На этот раз всё будет по-другому.

Скопа кивнул и перевёл взгляд на бухту. То, что предстало перед его глазами, заставило сердце опытного бойца забиться сильнее.

– Гунтар! Корабль! – воскликнул Скопа, указывая рукой на бухту.

Чуть прищурив глаза, старик внимательно посмотрел на стоящий в бухте корабль и тихо выдохнул:

– «Чёрный кракен». Это Велиас. Ну что ж, пёс. Ты сам пришёл за своей смертью.

Скопа подивился зрению старика. С такого расстояния даже ему было трудно различить два однотипных корабля, а он прочёл название на борту.

– Не удивляйся. Я до сих пор попадаю стрелой в глаз куропатки. И Миру учил стрелять тоже я. – Затем, повернувшись к дочери, он сказал: – Приведи собак, девочка. Пора.

Кивнув, Мира бесшумно исчезла среди камней. Через несколько минут послышался шорох и нетерпеливое повизгивание. Псы буквально втащили девушку за собой и, подбежав к старику, сели, высунув языки. Мира, с трудом переведя дух, выругалась:

– Чёртовы дети! Силы как у медведей, а ума как у телят.

Усмехнувшись, старик присел перед собаками и, взяв их за морды, заставил смотреть себе в глаза. Псы неожиданно притихли и замерли, слушая его чуть слышный шёпот. Скопа прислушался, но так и не разобрал ничего, кроме шороха и еле слышного повизгивания. Выпрямившись, старик коротко приказал:

– Вперёд! – И псы моментально исчезли в развалинах. Удовлетворённо кивнув, старик усмехнулся: – Не завидую я тому, кто попробует обойти нас сзади.

– Хочешь сказать, что собаки будут охранять стены с той стороны? – недоверчиво спросил Скопа.

– Я их воспитал, заменив и отца, и мать. Мы не просто понимаем, а чувствуем друг друга.

Скопа промолчал, удивлённо пожав плечами.

– Это правда. Они загоняют дичь к самому порогу дома. Это отец их научил, чтобы не тащить добычу из леса.

– Я и не спорю. За последний день я увидел и узнал столько, что готов поверить во что угодно, – немного растерянно улыбнулся Скопа.

С балкона раздался крик ворона. Гунтар и Скопа дружно взглянули в оконный проём. Похоже, на корабле объявили побудку. На палубе царило оживление. Потом послышался лязг якорной цепи, и корабль, пользуясь лёгким бризом, медленно двинулся к берегу.

Не доходя трёх полётов стрелы до кромки прибоя, пираты встали. Снова послышался лязг, и корабль встал на якорь. С подветренной стороны спустили шлюпку, и она, отвалив от борта, медленно направилась к пляжу.

– Пора, – коротко сказал Гунтар и посмотрел на Скопу. – Всё помнишь?

– Наверх должен подняться только один Велиас, – жёстко усмехнулся Скопа. Затем, повернувшись к жене, нежно поцеловал её и, показывая увесистый кулак, коротко пригрозил:

– Только попробуй мне высунуться. С того света достану и выпорю.

Сообразив, что это шутка, Мира не осталась в долгу:

– Убьют, домой не приходи, – нашлась она, при этом нежно обнимая мужа.

Мужчины рассмеялись, и Скопа исчез. Заняв заранее оговорённые позиции, мстители принялись ждать.

В ту ночь пират Велиас почти не спал. Много лет подряд он приходил к этому берегу, чтобы убедиться, что никто не осмелился поселиться в этих развалинах. Такие походы производили впечатление на новичков и напоминали старикам о его силе. Только отчаянно смелый и очень сильный человек мог решиться на такой поступок.

Вырезать целую семью благородных людей и ежегодно возвращаться на место своего преступления, не боясь гнева короля. Но в этот раз что-то пошло не так.

С самого начала Велиас чувствовал, что что-то происходит, но не мог понять, что именно. На первый взгляд, всё шло как обычно: рейд по рыбачьим деревням, набор рекрутов, поиск купцов, но то и дело Велиас ощущал на себе чей-то внимательный взгляд, упорно сверливший ему спину. Даже в открытом море это чувство не покидало его.