Шон Макмуллен - Прозрачные Драконы

Бармен подбросил монету высоко в воздух. Она приземлилась в руку официантке, но та и глазом не моргнула.

— Давай драться, парень из Особого Воинского Отряда! — закричал Акиро и бросился на Ларона.

Ларон отпрянул и нагнулся, схватив за руки нападающего Акиро. Цурланец перевернулся на спину и отлетел в сторону, с грохотом свалившись на пол посреди испуганных завсегдатаев «Веселой пинты». Объятые паникой, они стали избивать Акиро. Хромая, Азиро поспешил на помощь брату, от остатков его штанов все еще валил дым. Эссен начал собирать своих подчиненных, и они выбрались через переднюю дверь.

Когда они вышли на улицу, Ларон ушел вместе с Эндри, затем они вернулись с Долвьенн и Гилврэем. В течение следующей четверти часа дюжина человек устроилась на борту «Лунной тени», взяв с собой бочку вина, бочку воды, тюк соленой колбасы и пять ящиков того, что Костигер считал галетами. Увидев судно, Уоллес повернулся и хотел бежать, но был пойман и связан Костигером. Всем пяти рекконам пришлось нести его на борт. Седой сторож, присматривающий за «Лунной тенью» днем, стоял на пирсе и махал рукой, не обращая внимания на сильный дождь и пронизывающий ветер. Возле него был Дэнол, ожидая приказа отправляться. Реккон сунул серебряную монету и кипу бумаги в костлявую руку сторожа.

— Передай это стражникам из гарнизона! — как можно громче крикнул он.

— Дэнол, пора! — велел Эндри, и Дэнол отвязал последний трос от швартовной тумбы и запрыгнул на палубу. Когда «Лунная тень» стала удаляться от берега, Дэнол вернул свиток, который принцесса отдала Эндри.

— Что в нем? — спросил Эндри.

— Освобождение для всех нас, рекконов, — ответил Дэнол. — Подписано самой принцессой. Или, по крайней мере, это замечательная подделка ее почерка.

Эндри вел шхуну, пока Эссен и Дэнол подняли маленький парус.

— Как только пройдем выход из гавани, нам понадобится Ларон, — закричал через ветер Эндри.

— Он спит под палубой, сир, вместе с хозяином судна и его помощником, — ответил Дэнол. — Долвьенн и Гилврэй в каюте. Капитан очень устал от долгого путешествия, рана в его голове опять дала о себе знать.

— Пусть Костигер притащит Ларона сюда и выльет ведро воды ему на голову.

— Почему он нам нужен, сир? Вы разве не моряк?

— Моряк, но только он навигатор. Я умею чинить снасти и стоять за штурвалом, но не больше. Теперь притащите Ларона сюда и разбудите!

Где-то далеко сквозь шум ветра послышались вопли.

— Опять птица-дракон! — воскликнул Эндри, оборачиваясь в сторону Логьяра. — Молитесь каким хотите богам и надейтесь на то, что она не умеет плавать.

Веландер была слаба и едва смогла раздвинуть солому, которая укрывала ее в повозке. Она тяжело вывалилась на дорогу, и пошла, едва волоча ноги. Наблюдатель, правившая на козлах, посмотрела на нее. Судья стоял рядом с лошадью и чесал ее за ухом, пока Учитель кормил яблоком.

— Ты уверена в своих действиях, Веландер? — спросила Наблюдатель.

— Эндри… он рядом? — задыхаясь, прошептала та.

— Я проверю, — сказал Учитель. — Мне говорили, он собирался в «Веселую пинту», чтобы разузнать о судне и переправиться через пролив Страха. Предполагаю, тебе не терпится увидеть его.

— «Веселая пинта». Как до нее добраться?

Учитель объяснил ей, и Веландер неровной походкой заковыляла по темным, промозглым улицам.

Ролларик и Шайларен тайно следовали за Веландер, не желая спугнуть свою жертву. Они решали, в каком месте лучше всего приблизиться к ней, и очень удивились, когда она повернула на мост, чтобы перейти реку Лориакен. Эта местность была опасна даже для мужчины, путешествующего в одиночестве. Веландер остановилась, положила руки на каменные ограждения и стала рассматривать темную воду.

— Что она делает, Рол? — спросил Шайларен.

— Ничего. Может, думает покончить жизнь самоубийством.

— О, плохо. Мы ведь ее еще даже не ограбили.

— Да, ты прав. Если она бросится в воду, то все достанется рыбакам.

— Тогда пошли.

Они не заметили, как под кожей Веландер что-то мерцало и шевелилось.

— О госпожа, какая замечательная ночь! — произнес Шайларен, приближаясь к Веландер.

Пока он говорил, Ролларик поспешил перейти мост, потом остановился и повернулся, закрывая путь. Они стали приближаться к Веландер с двух сторон.

— Случайно не ищешь работу? — спросил Ролларик. — У меня есть кое-что для тебя, пошли.

Веландер никак не показала, что заметила их. Ролларик подошел к ней со спины, взял за руку и за подбородок. Опытный уличный грабитель, который хватает сзади, ожидая сопротивления. Жертвы цепляются за руку и пытаются ослабить давление на горло. Затем они стараются выскользнуть, иногда как-нибудь изогнуться. Веландер схватила Ролларика за руку, но сделала то, чего тот совсем не ожидал: оттолкнула назад. Прежде чем Шайларен угадал ее намерения, Ролларик уже оказался прижатым к перилам моста на противоположной стороне. Он споткнулся и упал, потащив за собой Веландер.

Шайларен поспешил туда и взглянул через ограждение, но из-за темноты было невозможно что-либо рассмотреть. Где-то внизу, под водой или, вероятно, на ней, виднелась перевернутая полузатонувшая лодка. Но нет, она поднималась вверх — это оказался огромный клюв, по размеру больше лошади, и мерцающий голубой глаз! Голова дотянулась до остолбеневшего Шайларена, и голубой глаз посмотрел на него, затем из реки стала подниматься бесконечная шея. Голова взглянула на Шайларена сверху, клюв открылся — и раздался рев. Рев настолько оглушительно громкий, что от него волосы вставали дыбом. Клюв сомкнулся вокруг Шайларена, и еще до того, как он был подброшен в воздух, пойман и проглочен, грабитель был мертв.

На краю моста появилось двое ночных стражей порядка. Обняв друг друга за плечи, чтобы не упасть, они подошли к повороту, с радостью увидев за ним прямую улицу.

— Это мог быть только гром, — невнятно пробурчал тот, что был справа.

— Если это так, нам бы лучше поискать убежище. В таверне «Голова королевы», например, — ответил его спутник.

— Вон, уже идет дождь.

Они остановились, поняв, что на них смотрит глаз на голове с клювом размером больше любой лодки. Из реки выросла невероятно длинная шея, а за ней показалось и тело. Дальше вылезла нога, и грязная ступня с тремя когтями встала на мост. Каменщик, умерший триста лет назад, был бы очень, очень горд, поскольку его мост не сломался, когда гигантский дракон весом в двадцать тонн выбрался из воды и устроился на нем.

— Я — иду! — громогласно заявило существо на ломаном диомеданском. Его шея казалась больше самой длинной органной трубы, когда-либо построенной на Акреме.

— Мы не станем тебе мешать, — едва слышно пробормотал тот, кто был справа.