Шон Макмуллен - Прозрачные Драконы

— Если ты согласен, высокоученый брат, тогда отправляйся немедленно. Карета будет ждать тебя около Логьяра и повезет на север по дороге вдоль берега. Лошадей поменяют, все устроено. Ты получишь еду, кровать и узнаешь несколько очень важных заклинаний.

Сергаль оглянулся на Логьяр, потом посмотрел на север.

— Хранитель каменной кладки Центрас, говоришь? — спросил он в пятый раз.

— Ну на самом деле ты будешь хранителем всей Стены Драконов, — ответил Тальберан, еще больше раззадоривая Сергаля. — Все остальные хранители подчинятся тебе.

— Ты уверен, что знаешь, как это случилось? Я имею в виду смерть Астеншаля.

— О да, он умер не зря, он раскрыл тайну, почему первая Стена Драконов была разрушена. Понимаешь, маги, произносящие заклинание Стены Драконов, должны находиться на одном уровне с камнями, и то, где находится центральный мегалит, особенно важно. В том древнем эфирном механизме его установили плохо. И на определенной стадии после произнесения заклинания камень упал. Это разрушило не только ту кладку, но и все кладки, поддерживающие Стену Драконов. Вся огромная энергия тут же высвободилась через центральные мегалиты, и на их месте образовались кратеры.

— Кратеры не являются частью кладки? — подытожил Сергаль, кивнув головой и поглаживая бороду.

— Нет, они лишь свидетельствуют о том, что произошло в древности, — ответил Тальберан.

— Это подтверждает мои мысли, — сказал Сергаль, вновь поворачиваясь к каменной кладке Логьяр. — Я много спорил с Вальтазаром.

— О, он неправ. Сейчас это считается общепризнанным фактом. Ему велят построить каменную платформу и поднять центральный мегалит Логьяра на нужную вышину.

В голосе Тальберна слышались злобные нотки, когда он обращался к Сергалю. Кажется, Тальберан презирал лишенных воображения магов-политиков, похожих на Вальтазара, испытывал чувство удовлетворения от возможности их унизить и радовался их неудачам.

Хотя его плащ промок, и ему не очень хотелось отправляться в путь длиной почти в две тысячи миль без перспективы хорошо выспаться по дороге, от такого предложения Сергаль отказаться не мог.

— Перед вами новый верховный хранитель, высокоученый Тальберан, — заявил он, отворачиваясь от каменной кладки Логьяр — теперь уже навсегда.

Эллизен вела Эндри через лабиринт темных аллей и улочек, пока не убедилась, что за ними никто не идет. Тогда она повернула к «Капризному Страннику». От западных ворот Палиона было недалеко, причем, как известно, ночью они были открыты. В таверне их ждали Розелль и Уоллес. Они немного выпили и были навеселе. При виде Эллизен Уоллес сел прямо и принял торжественную позу.

— У нас поминки по мадам Джилли, — объяснил он.

— Уоллес говорит, нужно радоваться жизни, когда встречаешься со смертью, — добавила Розелль. Потом она встала и направилась в сторону стойки бара.

— Это все равно как если бы ты подкупал выпивкой старика-перевозчика, — продолжил Уоллес.

— Лодкой управляет девушка, и ей не больше двенадцати лет, — сказал Эндри, который сел неподалеку и почесывал затылок.

— Откуда ты знаешь? — засмеялся Уоллес. — Встречался с ней?

— Да.

Уоллес смотрел то на Эллизен, то на Эндри. На их лицах не было и тени улыбки.

— Вы сошли с ума? — спросил Уоллес, все еще пытаясь улыбаться.

— Нет, просто живы, — ответил Эндри, который сейчас почувствовал, что никто, кажется, и не заметил того, что он умирал.

Уоллес побледнел и пристально посмотрел на Эндри: ведь он помнил, как его спутник не дышал, и его сердце не билось там, под пирсом. Эллизен тоже не отводила глаз, потом взглянула на стол, хлопнула в ладоши, постучала по столу и кивнула головой самой себе. Уоллес решил сменить тему.

— У тебя нет моей лиры, а? — спросил он Эндри. Эндри вынул инструмент из мешка и передал его Уоллесу, который стал что-то наигрывать.

— Она не настроена! — воскликнул он.

— Удача благоволит мне, — ответил Эндри.

— Да не слишком.

— Удача покинула меня.

— Чем сейчас займемся? — спросил Уоллес, выдвинув колок и натягивая струну.

— Можешь еще выпить, — сказал Эндри, ущипнув себя за запястье, желая удостовериться, что чувствует боль.

— А ты?

— Как-то не хочется после того, как чуть было не выпил половину бухты.

— Идем обратно к мадам Джилли? — обратился Уоллес к Эллизен.

— Мы уже были у мадам Джилли, никуда идти не надо, — заявила Эллизен. — Мы останемся здесь до рассвета, потом ты и Эндри покинете город.

— А где мы будем спать? — попытался протестовать Уоллес, взглянув на Розелль, которая возвращалась с четырьмя пивными кружками.

— Сегодня мы не будем спать, — сказала Эллизен таким тоном, что, казалось, ее возмущал сам факт существования Уоллеса. — Городские ворота закрываются за полчаса до восхода солнца. Если, конечно, тебе не хочется ползти по стенам.

— Ну вообще-то есть много других способов скоротать ночные часы, — возразил Уоллес, когда Розелль села напротив него.

Он дотронулся до нее под столом и стал гладить рукой ее бедро. Но он случайно перепутал ее с Эллизен. Она схватила Уоллеса за мизинец и резко согнула. Раздался щелчок, и Уоллес вскрикнул от боли.

— Ну, кто сыграет? — спросил ошеломленный Эндри, поспешно доставая свой ребек.

— Чего мне действительно хочется, так это выпить, — пробормотал Уоллес, вставая и гладя свой сломанный палец.

— А мне хочется танцевать! — воскликнула уже порядком пьяная Розелль, подпрыгивая и хватая Уоллеса за руку.

Эндри сыграл несколько танцевальных мелодий, Уоллес и Розелль танцевали перед очагом. Официантки и пара посетителей присоединились к ним. Владелец «Капризного Странника» стоял неподалеку и одобрительно посматривал на них. Он ценил репутацию своей таверны как места, где каждый мог найти развлечение по вкусу в любое время, а также качественное пиво по умеренным ценам. Еще более важным являлось то, что музыканты здесь играли бесплатно.

Во время первого перерыва Уоллес подошел к столу, стараясь не сталкиваться с Эллизен, сел подле Эндри, тяжело дыша. Он выпил кружку пива, стоявшую перед ним, и потер сломанный палец. Эндри пошарил в сумке в поисках какого-либо обрывка одежды и перевязал Уоллесу руку, примотав мизинец к безымянному пальцу.

— Знаешь, Эндри, все эти танцы — на редкость хорошая возможность обратить на себя внимание, — сказал Уоллес весело.

— Да? — спросил Эндри.

— Конечно, я и не ожидал, что ты это знаешь, ты же моряк. Чистый, прохладный, бодрящий воздух сельской местности, лучи солнца на твоем лице, сон на теплых, ароматных стогах сена, честные, доброжелательные крестьяне и осознание полной независимости от других людей, кроме себя самого.

— А да, правда, — согласился Эндри. — На корабле воздух грязный под палубой и холодный снаружи. Команда должна работать вместе или умереть, а капитаны не очень-то добры.