Анастасия Вихоцкая - Сборник фантастических рассказов

— Наверное, я, Мэтр. Дело в том, что я решил подтолкнуть эволюцию к нестандартному повороту…

— Комиссия любит нестандартные повороты.

— На это я и рассчитывал. Так вот, многообразие биологических видов на планете существовало в некотором симбиозе, уравновешенность которого не давала преимущества никому из них. Меня такое развитие событий не устраивало, и я хотел поэкспериментировать с монополистическим господством одного вида. Физиология такой возможности не могла дать. И я задумал переполюсовать особи с души на разум, сместить акценты, понимаете?

— Каким образом? Задача не из легких.

— Решение пришло неожиданно, и я бы посмел назвать его оригинальным. Я спровоцировал кардинальные мутации живых организмов путем целой цепи извержений вулканов по всей планете, в лаву которых я добавил по горсти радиоактивных элементов.

Картинка на какие-то мгновения задрожала, но вновь обрела четкость. Уран соединился с Землей и породил новую жизнь.

— Модифицировались все виды?

— В разной степени. Кто вообще вымер, у кого эволюция остановилась навсегда, и они зашли в тупик, но самый интересный результат получился у внешне деградировавшего вида… Форма пострадала, зато обогатилась содержанке, — Су-Арр довольно хмыкнул. — Так я получил мягкий и податливый, как глина, хрупкий как стекло, но зато такой же отзывчивый биологический материал.

Изображение значительно укрупнилось, показывая двуногих особей, зябко кутавшихся в грязные шкуры и ударявшие себе по пальцам каменными топорами.

Су-Арр с гордостью провозгласил.

— Заря цивилизации!

Преподаватель с некоторой долей скепсиса отозвался:

— Тускловатая несколько заря… Но посмотрим далее.

— Не волнуйтесь, Мэтр, а оцените широту поля деятельности — изменяя природные условия и регулируя солнечную активность и естественное магнитное поле планеты, я видоизменял подопытных особей, поделив их на расы по месту жительства. Опять же, заметьте, с целью увеличения возможных комбинаций.

— Молодец, не спорю.

— Я рад это слышать… — Студент взвихрился от удовольствия и пошел разноцветными полосами своего индивидуального спектра. — Далее начиналось самое интересное — внедрение культурологических программ на невозделанную ниву первобытности. Готовые матрицы я расположил в тонкой психосфере планеты и ввел ограниченный доступ.

— Довольно стандартное решение, — поморщился преподаватель.

— Проверенное и надежное. Это не та область, где надо давать неограниченную свободу воли примитивным организмам. Чтобы в дальнейшем не возникла необходимость стереть всю программу… с лица Земли. Их надо направлять, а чтоб не свернули — иногда и подталкивать.

— Но так ты теряешь баллы, не давая раскрыться новым возможностям.

— Я предпочел подстраховаться. Ведь можно было потерять и все, а я лишился лишь части.

— Расчетливость не всегда способствует карьере.

— Будущее покажет, Мэтр.

— А прошлое для тебя не авторитет?

— Только в настоящем, а оно быстро проходит.

— И все же, Су-Арр, как дальше развивались события в твоем смоделированном мире?

— Дальше?.. Обстановка на планете постепенно стабилизировалась, расчищая плацдарм для свершений мыслящих существ. Пламя разума сплавляло осколки безумных идей и с удивлением вглядывалось в полученный результат.

А дальше все шло строго по технологическому процессу. Расы соединялись, образовывались нации и вырастали цивилизации, сменялись власти, и рос культурный уровень населения… Впрочем, порой и падал. Но периоды упадка вновь сменялись восхождением. А я тем временем оценивал образованные варианты.

— И как они? — с интересом запульсировал преподаватель.

Тонко нюансируя между глубинным сомнением и трезвым размышлением, Су-Арр испустил поток фотонов.

— По-разному… Это тем более показательно, что предпосылки у всех были одинаковы.

— А вот теперь давай подробнее. Чувствую, что из этого можно сделать ударную часть твоего диплома.

— В первичной и общедоступной матрице я заложил скользящую шкалу нравственных ценностей…

— Хм… Интересно.

— Но при этом основополагающим определил дуализм добра и зла, не исключая третий путь нейтралитета, не влекущий за собой кармической ответственности. Так вот трактовку я получил самую разную.

— Ну, это уже подвохи сознания, ведомого хитроумным подсознанием.

— Быть может… И дело даже не в том. Я дал им возможность сотворить своих богов самим, а они захотели стать ими сами.

— Подожди, ты решил применить божественный авторитет как направляющую силу развития цивилизации?

— Да. Теократия во всей своей красе.

— Ну… Можно и так.

Психосфера планеты подзаряжается эмоциями мыслящих существ, достигших определенного культурного уровня. Обретя критический энергопотенциал, она порождает божества различных категорий и специализаций, — существование которых поддерживается верой и поклонением народа. Тут все честно — насколько божества хорошо выполняют свои функции, настолько народ в них верит и тем самым подзаряжает их. В противном же случае безверие по отношению к никчемному богу сводит того на нет, и он просто растворяется в небытии, обесточенный своим народом.

— Хорошая схема.

— Еще бы.

— А что же…

— Так я и говорю… В одном из вариантов я решил апробировать модифицированную схему. В ряде мест планеты, особо труднодоступных и защищенных самой природой, я разместил открытые источники Живого огня — местный аналог эликсира бессмертия и всемогущества данного мира. Всего лишь эссенция, повышающая энергетику организма на порядок по сравнению со средним уровнем… Оставил ее как приманку, нет. Скорее как мотив … вечного поиска, стремления к усовершенствованию, как двигатель сюжетов сказок и мифов.

— Так-так…

— Мэтр, ведь это не запрещено.

— Но и разрешения никто не давал.

— Это уже ваше упущение.

— Ладно, так и быть. Учитываться не будет.

— Так вот, вместо того, чтобы пересказывать друг другу легенды о Вечном и Сущем огне, эти особи решили искать, надеясь найти и …

— Употребить внутрь.

— Именно так. Мэтр, вы в детстве читали такую сказку?

— Похожую.

— Ищущих было много, и большинство из них окончили свою жизнь традиционным для неуёмных героев путем.

— Погибли в расцвете лет и сил?

— Почти все сгинули в неизвестности. Личный выбор каждого из них.

— А как же заложенная в них жажда выжить во что бы то ни стало?

— Разум затмевает инстинкты.

— Тогда понятно.

— И вот, к моему удивлению, двенадцать из них все же дошли к своей цели. Честно говоря, их было тринадцать, но мне не понравилось это число — ни на что не делится, кроме единицы и самого себя, и я подкорректировал результаты гонки… После обвала в туннеле число победителей сократилось ровно на одного. Так вот… Их похождения породили целый эпос, изустно передаваемый столетиями…