Барб Хенди - Мятежный дух

Не сводя прозрачных глаз с глубины леса, Лилия сделала шаг вперед — и заскулила.

Винн ясно видела, что маджай-хи чего-то боится, но все равно толкала ее вперед.

Лилия вначале шла медленно, от дерева к дереву, всякий раз озираясь по сторонам. Винн ни на шаг не отставала от белоснежной маджай-хи — своего единственного проводника.

Малец явственно ощущал присутствие сородичей-духов. В листве и хвое, в коре и ветках, в земле и воздухе — они были повсюду и напряженно ждали.

Пускай себе ждут.

Наконец ударил резкий порыв ветра. Ропот листьев смешался с сухим потрескиванием веток.

Матерь-эльф не важна. Уведи отсюда своих подопечных и держи их в неведении. Вновь обрети веру в нас.

Опять они не сказали ни слова о Лисиле… и слишком категорично отреклись от Нейны.

Даже если бы Лисил осуществил безрассудный замысел матери и ее собратьев по заговору — почему бы сородичам Мальца не желать, чтобы пал такой могущественный Враг?

В своей памяти Малец не нашел ни единого намека на то, чтобы его сородичей беспокоила судьба Лисила. Магьер, одна только Магьер.

С самого рождения на свет он знал, что надлежит сделать касательно Магьер, знал также, что осуществить все это ему поможет мальчик-полукровка. И однако же Мальцу ровным счетом ничего не было известно о том, почему его сородичи так опасаются Лисила и Нейны… и почему так стремятся сохранить эти опасения в тайне.

Он этого не помнил, и причиной тому было вовсе не рождение во плоти.

Не в том дело, что разум смертного существа не в силах вместить того, что познал Малец, пребывая среди стихийных духов. Что-то еще произошло в тот неуловимо малый миг между его прежним бытием и рождением в теле маджай-хи.

Почему вы не хотите говорить о Лисиле?

Молчание.

Почему я не могу этого вспомнить?

Незримые крохотные существа засновали среди ветвей, и темные провалы между ними обратились в рты с губами-листьями.

Ты существо из плоти, хрупкое и недолговечное. Смертное сердце и земные чувства ослабляют твою приверженность к цели. Сего и отчасти более мы и опасались.

Мальца передернуло, но вовсе не от этого высокомерного наставления. Ему вспомнилось самое начало их путешествия, когда он пытался отыскать для Лисила дорогу к его матери.

Тогда, на скованном зимой Коронном кряже, в голоде и холоде сородичи Мальца презрели его мольбу о помощи. Одни лишь пронзительные трели неведомого спасителя привели Мальца и его подопечных ко входу в подгорные пещеры. Сородичи-духи не сделали ничего, чтобы их спасти. Даже когда во владениях Ан'Кроан Магьер грозила опасность — стихийные духи безмолвствовали.

И теперь показались только затем, чтобы преградить Мальцу путь к Нейне.

Есть ли лучший способ уберечь Магьер от власти Врага, чем позволить ей умереть?

Случится это в горах или во враждебной стране — сие будет просто ее судьба, а вовсе не деяние духов.

Но как же сильно желали его сородичи помешать встрече Лисила с матерью… Позволили бы они умереть и Лисилу, если б это послужило некой цели — той самой, которую Малец никак не мог вспомнить?

А почему он не может этого вспомнить? Такое вот жизненно важное знание не могло так просто взять да и выскользнуть из памяти.

Малец закрыл глаза. И дух его возопил так пронзительно, что содрогнулась плоть.

Предатели… обманщики… вы его у меня отняли!

Не кто иной, как его же сородичи рассекли его память, как нож рассекает мясо и кость. Вырвали из его сознания кровоточащие куски, хладнокровно удалив все, что он не должен был помнить.

И все это случилось в тот самый миг, когда он родился на свет.

Малец открыл глаза и огляделся — во что бы вцепиться, что бы разодрать в клочья?

И застыл при виде Винн, прильнувшей к стволу дерева, и замершей рядом с ней Лилии.

Смуглое личико Хранительницы исказил ужас. Она смотрела на Мальца, и по щекам ее текли слезы.

Винн слышала весь «разговор». Слышала отчасти даже то, что Малец, общаясь с сородичами, «говорил» вполголоса, про себя.

Малец — один из них, стихийный дух.

Благодаря ему Винн поверила, что, каковы бы воистину ни были духи, они стремятся к достойной цели. Малец был послан в мир плоти, чтобы спасти Магьер… и, в какой-то мере, Лисила.

Однако духи просто использовали Мальца. Они бросили на верную смерть и его самого, и его спутников. И ее тоже — когда она, стынущая на ледяном ветру, висела над пропастью, а друзья отчаянно пытались ее вытащить.

Ветер стих, и воцарилась звенящая тишина.

В мыслях Винн прогремел крик Мальца.

Беги!

Малец бросился к Винн, чувствуя, как воздух наливается враждебной силой.

Она все слышала… смертный человечек подслушал стихийных духов.

Вихрь сорвал листья с деревьев, перемешал с комьями земли и опавшими ветками. Град грязи обрушился на Мальца, затмевая взор. Пес едва удержался на ногах, стараясь не терять из виду Винн и Лилию.

Она невиновна!

Ответа не было.

Лилия зубами ухватила Винн за штанину, с силой дернула. Девушка повалилась наземь, прикрывая голову от летящих в нее сучьев.

Малец услышал натужный скрип дерева и сухой треск рассевшейся земли. В хрусте ломающихся веток слитно гремел яростный вопль его сородичей.

Кощунство!

Малец поразился их злобе — и лишь затем понял, что она направлена не на него. Береза, росшая на краю прогалины, угрожающе накренилась к Винн.

Почва в основании березы словно взорвалась. Длинные корни вырвались на свободу, расшвыривая клочья дерна. Береза нагнулась сильнее и, продираясь сквозь ветки соседних деревьев, рухнула прямо на Винн.

Малец бросился было к ней — и в этот миг краем глаза засёк, как хлестко взметнулось, целя в него, нечто темное, длинное и гибкое. Он, отпрянув, успел увернуться.

Винн вцепилась в загривок Лилии, кое-как оттолкнулась ногами от земли. Девушка и маджай-хи, сплетясь в клубок, откатились в сторону в тот самый миг, когда ствол березы грянулся оземь. Удар сотряс почву. Лилия завизжала, а у Винн вырвался отчаянный крик, когда груда извивающихся веток погребла их под собой.

Малец рванул к рухнувшему дереву. В ушах его яростно ревел ветер.

Нечто твердое и увесистое со всего размаху ударило его в бок. Мир взорвался ослепительной вспышкой боли… а потом наступила тьма.

Когда в глазах Мальца прояснилось, он обнаружил, что лежит плашмя на земле. Листья, сорванные ветром с березы, крутились неистовым смерчем по всей прогалине.

У основания рухнувшего дерева извивалось что-то темное.

Корни березы ожили. Широкие и вялые у комля, они постепенно сужались, изгибались, свивались кольцами на земле, точно змеи. Два корня проползли вдоль ствола и углубились в крону.