Александр Гуров - Ученик некроманта. Мир без боли

– Ладно, рыцарь, идем, посмотрим, насколько хороши наши кузнецы в деле.

Работа карлов не оставила Сандро равнодушным. Сперва он скептически отнесся к самой затее с доспехами, поэтому облачался с нескрываемым недовольством, но был приятно удивлен результатом. Доспехи сидели, как литые, но ничуть не сковывали движений, а металл, из которого они были сделаны, оказался легким, почти невесомым.

– Сталь достаточно прочная? – усомнился некромант, осматривая себя.

– О, будь покоен, – с улыбкой на лице заговорил Хемдаль, – крепче ты нигде не встретишь. Этот сплав мы называем Титаний, в честь королевы альвов, силе и могуществу которой – до трансмутации Тривеликого – не было равных.

– Поверю на слово, – занятый осмотром некромант ответил отстраненно, да, честно сказать, на объяснения карла он обратил мало внимания. Первым делом Сандро проверил наручи. Были они с перфорированными крыльями наплечников и привязанными налокотниками в форме «открытой раковины». Задних крыльев Сандро разглядеть не мог, но были они довольно крупными, доходили до самих лопаток, где, перекрывая друг друга, весьма надежно защищали слабый, с глубокими вырезами в стыковочных местах, наспинник.

Правая перчатка, предназначенная для мертвой кисти, была составлена из мельчайших, наслоенных друг на друга пластин, которые красочно подражали драконьей чешуе. Большой палец и запястье открывались и крепились на специальных шарнирах. Левая перчатка несколько отличалась от правой. Была она с латунной окантовкой, выступами на суставах и с фестончатой отделкой краев подвижных пластин. Большой палец также крепился на шарнире.

Порадовали поножи: несмотря на внешнюю идентичность, они различались по весу и размерам. Кроме того они обеспечивали полную защиту: с налядвенником из двух частей и подвижными пластинами при наколеннике. Да и выглядели весьма эстетично: готического стиля, как и весь доспех, вытравленные в черный цвет.

Шлемом к доспеху служил салад. Подбородник его крепился к нагруднику и был снабжен опускающейся деталью, которая улучшала защиту шеи. Лицо обороняло подъемное забрало, края которого украшала декоративная латунная полоска. Но шлем некромант надевать не стал, посчитав, что он будет мешать обозрению, а для мага важнее всего видеть цель и место, где он творит волшбу.

Последним делом Сандро осмотрел основную броню – подвижный готический нагрудник, с юбкой без срамной капсулы. На броне не было ни крючка, ни диска для копья, да и бессмысленны оказались бы подобные накладки. Зато Сидри нашел время даже для того, чтобы вытравить на груди рисунок: кобру, точь-в-точь похожую на ту, которую изображал змеиный крест. Она обвилась вокруг меча в ножнах и, раздув капюшон, встала в атакующую позу.

– Что значит рисунок? – заинтересовался Сандро.

– Деревянный меч в ножнах, перетянутый лентой – это символ мира, – не дожидаясь ответа карла, речью ликтора заговорил Трисмегист. – Но вместо ленты мы видим кобру, готовящуюся к нападению. В паре змея и меч означают, что носитель герба ценит мир. Ценит его до тех пор, пока его не спровоцируют к конфликту. И тогда он становится опаснее разъяренной кобры.

– Мне подходит, – согласился некромант с придуманной для него геральдикой.

– И еще. На змее, на мертвой языке, я написал: «Мир, как и война, нуждается в оружии», – добавил Сидри, – а на ножнах: «Место, где смерть охотно помогает жизни».

– Locus est, ubi mors gaudet succurrere vitae, – прокрутил в голове Сандро, а вслух произнес:

– Спасибо, Мастер! Я перед тобой в долгу.

– Будет тебе, полумертвый, – отмахнулся «оживляющий металл». – Просто не хочу, чтобы тебя нашинковали в первой же битве, вот и позаботился о твоей защите.

– Посмотри, Сандро! – восторженно воскликнул Диорес и подбежал к некроманту. – Моя шпага. Их две! – с этими словами имитатор неразличимым движением провернул рукоять.

Сперва показалось, что витиеватая гарда надломилась, но позже она изменила рисунок и раздвоилась, а эфесы преобразились: один с ровной крестовиной и защитными кольцами; другой – изогнут, с крюком для вырывания чужих клинков.

– Правда, великолепно? – не мог нарадоваться Диорес. Сейчас он напоминал Сандро юного восторженного мальчишку, который связался с дурной компанией и играет в злые игры.

– Ты хоть умеешь обращаться с оружием? – некромант попытался остудить энтузиазм имитатора, но не тут-то было:

– Хемдаль обещал меня обучить.

– И обучу, – заверил карл.

– А как доспех? – улыбаясь, спросил у Ди-Дио Брок. – Нравятся наши подарки?

– Конечно! – наивно отозвался Диорес, а Сандро насторожился: тон карла ему не понравился, да и взгляд был излишне зловещим, не предвещающим ничего доброго.

– Принимаешь дары альвов? – наседал карл.

– С радостью! – незамедлительно ответил имитатор.

– А ты, нежить? Принимаешь? – Брок резко перевел взгляд на некроманта. Глаза его горели, поселился в них страшный, пугающий огонь, но Сандро понял, к чему ведет карл. Поэтому задумался, прежде чем дать ответ. Он подумал, хорошо подумал и сказал:

– Принимаю.

– Отлично! – с едкой ухмылкой на морщинистом лице воскликнул Брок. – Теперь вы останетесь в наших горах навеки!

– Это еще почему? – спокойно, с непроницаемой маской на лице, спросил Сандро.

– Как? – наиграно изумился Брок. – Ты совсем не знаешь легенд? Или тебе обо всем надо напоминать?

– Не бери в руки дары темных альвов, ибо навеки останешься в подземельях мрачных и будешь угодником бородатых колдуний, – процитировал слова из прочитанной байки Сандро. – Ты хочешь сказать, что это правда?

– Конечно! – воскликнул рыжебородый карл.

– И не противно оно? С бородатыми? – скривился некромант и расхохотался.

– Да я тебе! – вмиг разозлился Брок и, вскинув топор, направился в сторону Сандро.

– Не горячись, – утихомирил его Сидри. – Сам нарвался на колкость. А ты, полумертвый, не бери в голову всякие бредни, которые о нас рассказывают глупцы и невежды.

– Я и не брал их в голову, – сказал Сандро. – Все знают, что карлы делятся своими шедеврами. А иногда создают вещи на заказ. Кто бы к ним обращался с подобными вопросами?

– Больно умный? – сплюнул Брок.

– Наговорились? – хмуро спросил Сидри и, удостоверившись, что никто больше не собирается затевать споров, продолжил: – Из этого крыла удобнее идти к поверхности, поэтому ваши вещи мы уже доставили сюда. А раз уж все готово, тогда отчаливаем.

– Значит, в путь? – с грустью осматривая оружейную, останавливая взгляд на каждом уголке, каждом мече или топоре, вымолвил Хемдаль. Его не интересовали беседы, уже не интересовал поход. Он, еще не покидая его, уже скучал по своему дому. Ему жаль было расставаться со всеми сокровищами, нажитыми веками, но и сидеть бесконечно в горах он тоже устал, ведь еще помнил, как в рядах непобедимого хирда громил светлых альвов в их собственных лесах, помнил вкус свежего воздуха и яркий свет солнца.