Людмила Гетманчук - Мир под крылом дракона

— Говори! Отмолчаться тебе не удастся! Слишком глубоко ты увяз в этом дерьме. Чью светлую голову первой посетила сия блистательная идея? — Дин отставил в сторону бокал с вином, встал и прошел на террасу. — Иди сюда, Ниэль.

— Посмотри, какая красота! Нет, не только ваш город, он, безусловно красив, с эстетикой у вас все в порядке. Все остальное — небо, звезды, лес, теплый весенний ветер — кому все это принадлежит? Только эльфам? Кроме вас, здесь живут ещё сотни тысяч других, и сейчас они точно также, как и ты, смотрят на звезды и дышат воздухом. Почему ты решил, что вправе решать судьбу этих существ? Они не такие? Хуже? Меньше живут, глупые, недостойные? Не такие красивые или сильные, как вы? А если подумать?! Чем вы лучше? Ну-ну, не надувайся, а то лопнешь.

Властелин отвернулся и подставил лицо ночному ветру. После минутной паузы он продолжил:

— Спасать вас я не собираюсь — у вас есть возможность справиться с проблемой рождаемости и без моей помощи. Достаточно принять полукровок — да, они живут меньше, но в четвертом или пятом поколении это уже незаметно. Ты никогда не думал, сколько невинных младенцев, полукровок, погибло от рук собственных матерей, тех самых утонченных эльфиек, о грустных глазах которых ты с такой тоской думаешь. Я знаю вашу привычку подбрасывать новорожденных в людские поселения на границе. Сколько из них замерзло, было разорвано зверьём — ты никогда не задумывался об этом? Те самые дети, о которых ты льёшь слезы. Добрые, душевные, любящие детей эльфийки на поверку оказываются бездушными суками. Частично их извиняет ваш фанатизм и непримиримость.

Ни одна мать не пожелает своему ребенку расти в обществе, где к нему будут относиться, как к существу недостойному. И это еще больше усугубляет твою вину, как правителя целого народа. Какой вывод можно из всего этого сделать?

Властелин в ярости ударил кулаком по резному кружеву перил, щепки полетели вниз.

— Когда-то я спас иллинов, привел сюда, и долгое время вы были моими друзьями. Помогали мне — я тогда был слишком молод, и, после смерти брата, долгое время считал вас примером для подражания. И люди тянулись к вам, как к братьям. Куда всё делось! Последняя война, которую ты развязал — до сих пор не понимаю, зачем — ничему тебя не научила. Косность мышления и фанатическое следование традициям не лучший способ существования. Неужели шесть тысяч лет недостаточный срок для того, чтобы понять — этот путь неверный! Не стоит менять окружающий мир — проще измениться самим, и большинство проблем исчезнут без следа. Ладно, у тебя будет время подумать до утра. Утром вернется посольство из Левонии. Нет, их миссия не увенчалась успехом. То, чего ты с таким нетерпением ждал — не получилось.

Я стоял, опершись спиной на стену. Когда Властелин закончил говорить, ноги перестали меня держать, я медленно опустился и сел на пол. Всё, моя жизнь окончена. Мне больше незачем жить. Я снял с головы обруч — знак власти Правителей, положил его рядом. Ветер тут же растрепал волосы и размазал слезы, против моей воли текущие по щекам. Я закрыл глаза и подставил лицо ветру. Жаль, что я не выпил сегодня яд. Меня остановило только то, что мой сын еще слишком молод, и мой советник, будь он проклят, может легко забрать всю власть в свои руки. Он давно к этому стремится.

— Эй, ты чего расселся! — Я вздрогнул от крика Властелина. — Я ещё не закончил. Завтра я буду с тобой вместе встречать посольство. Укажешь мне, кто из них Терминотель Фрестондин. Он брат твоей жены?

— Да.

— А где твой брат, отец Этери?

— У него свой дом. Мы уже давно не общаемся.

— Хорошо, не буду больше тебя мучить, ты и так еле живой. Завтра я хочу видеть твоего брата. После того, как разберусь с посольством. Да уж, заварили вы кашу! А сейчас — прощай! И не вздумай пить свой яд, тебе еще предстоит исправить все, что вы тут натворили.

Бог подошел к перилам и провел рукой по резьбе, восстанавливая разрушенное кружево. Потом легко перепрыгнул через них и в полете превратился в белого дракона. Я встал и долго с восторгом следил за полетом Властелина.

Он врал, когда говорил, что не станет нас спасать. Это просто первый шаг. Он вернется, я верю, он поможет.

После отлета Белого Дракона я долго стоял на балконе, с высоты наблюдая, как иллины веселятся на Священном поле. Оттуда доносились звуки музыки, смех и пение, но мне было грустно. Слова Властелина поселили сомнения в правильности выбранного мной пути. Как же я мог быть настолько слепым!

Заснуть удалось только под утро, уже давно смолкли флейты, а я всё лежал и смотрел невидящим взглядом в мозаичный потолок, думая о судьбе народа иллинов. Сон пришел, беспокойный, тяжелый, больше похожий на беспамятство, чем на ночной отдых, но все же несколько часов лучше, чем ничего.

Я еще не проснулся окончательно, только-только вынырнул из объятий богини сновидений и даже не успел открыть глаза, когда почувствовал постороннее присутствие в соседней комнате. Пришлось вставать и выглядывать в приоткрытую дверь: мой ночной гость спокойно сидел в утренней гостиной и пил чай. Похоже, традиционный завтрак наедине с сыном отменяется. Каждое утро наслаждаясь компанией Керто в непринужденной домашней обстановке, я испытал легкое сожаление о том, что сегодня мы будем не одни. Сын ещё не пришел, но это и неудивительно, ведь праздник закончился далеко за полночь.

С тех пор, как его мать вернулась в родительский дом, мы с Керто по-настоящему сблизились. Можно объяснить это только тем, что ему больше нет нужды делить своё внимание и любовь между равнодушными друг к другу родителями. Каждое утро с нетерпением жду, когда Керто проснется и, улыбаясь, влетит в столовую с присущей только юности энергией, заряжая меня хорошим настроением на весь день. Я тихо засмеялся, предвкушая радость от встречи с сыном.

Утренний туалет не занял много времени, когда вышел из купальни, в гостиной уже раздавались голоса. Одежда, еще с вечера приготовленная помощниками — они отлично знают, что по утрам мне тяжело выносить постороннее присутствие — лежала на кресле.

Одеваться пришлось быстро, потому что голос Керто звучал все громче, а мне совсем не хотелось, чтобы сын обидел нашего гостя. При моём появлении голоса стихли.

— Светлого дня! — приветствовал я Альдинира и Керто, который стоял возле стола, всем своим видом выражая презрение к сидящему в отцовском кресле богу.

— Светлого дня! Отец, что здесь делает этот человек?

Дин поставил чашку с чаем, промокнул губы салфеткой и внимательно посмотрел на моего сына.

— Уважаемый Дин, позвольте представить Вам моего сына, Кертосириля. Керто, нас почтил своим присутствием…

— Ты можешь называть меня Дин, — перебил Властелин. — Присаживайся к столу, мальчик, тебе обязательно нужно поесть, а то ты слишком возбудился. У тебя симпатичный сын, Ниэль. Сколько ему? Лет сто?