Кейт Ивен - Кварталы Нелюдей

Так… Хоть с этой всё в порядке. Теперь понятно, почему она торопилась: хотела окончательно достать Тигра до моего прихода.

Положив записку обратно, я направилась сначала на кухню, потом, дожёвывая кусок мясного пирога, в ванную.

Вообще-то, наш „пацанячий набор с приложением“, как ласково выразилась моя сестрёнка — нормальные парни. То есть, девушек они себе тоже заводят. И как в пределах приюта, так и за его пределами. Если у кого-то появляется новая пассия, то это служит поводом для приколов всего одну-две ночи: потом мы как-то выдыхаемся. С началом лета, правда, ребята побросали всех своих подружек, потому как не любят те Кварталы Нелюдей. Просто не любят. А мы, Круг Поединков, с наступлением каникул все ночи напролёт только там и болтаемся. Думаете, не вполне веский повод? Ну, не знаю. Если ваша вторая половинка от заката до рассвета тусуется с друзьями чёрт-те где, а днём отсыпается, то сомневаюсь, чтобы вы получали в таком случае должный паёк внимания. А так как ни Джо, ни Майк, ни Никита, ни Алекс не потерпят скандалов и не урежут свою свободу в угоду девушке, то, как это водится, с начала июня они становятся свободными. А нас с Киарой вся слабая половина человечества, живущая в приюте, дружно начинает ненавидеть. Ну ещё бы! Летом мы — единственные девчонки, которые свободно общаются с ребятами Круга. Впрочем, в любое другое время года мы тоже имеем право средь ночи ворваться в комнату, прервать „священный сон уставшего бойца“, как выразился Майк, радостным криком: „Рота, подъёо-о-ом!!! У нас массовка!!!“ и по желанию либо сбросить его с кровати вместе со спящей у него под боком девушкой, либо полить холодной водой, чтоб быстрее проснулся.

Поэтому поводов для волнения я как-то не вижу. Даже наоборот — нужно радоваться: сейчас приму душ, оденусь и на всю ночь в Чёрные Кварталы, как раньше.

Ну разве это не здорово?!!

В свою комнату я заглянула только для того, чтобы выпить эликсир Ким, возвращающий нормальный голос и погромче врубить „Арию“. Думаю, если Майк сегодня будет в настроении, мы с ним сгорланим парочку куплетов „Улицы роз“ или „С кем ты?“.

— запела я, выпорхнув из ванной. Расчёсанные волосы хлестнули по плечам, когда я круто повернулась вокруг своей оси и, как была мокрая в одном полотенце, так и помаршировала в свою комнату.

Именно помаршировала. Правда, так, как это делают настоящие Наблюдатели Мрака, у меня ещё не получалось никогда. Они двигаются необыкновенно чётко, резко, отточено, как машина. Автоматически. Таков их строевой марш, и поверьте, когда идёт отряд Наблюдателей вот таким вот шагом — это что-то!!! Никакие военные полки не переплюнут этот единый организм, который шагает вперёд. Вот где воистину идут как один, чеканя каждый шаг! Все Наблюдатели в колоне — частички единого механизма, которые работают слажено, в гармонии. Со стороны это — великолепное зрелище!

— У-у-у чёрт!!! — я схватилась за отбитую пятку. Маршировательница хренова!!! У тебя ноги откуда растут?!! Кто ж чеканит шаг, украшая ноги гематомами или ещё чем похуже?!!

Кстати, о них.

Я посмотрела на ступни. Ни царапинки.

Ты, кажется, чем-то не довольна?

Я? Нет, что ты!

— Вместе мы инструмент земного оркестра!

Тот, кто сегодня понял это,

Чувствует силу каждой струны! — радостно подхватила я, вприпрыжку влетела в свою комнату и сразу же оказалась у шкафа. Что бы мне одеть?..

Но тут меня ждало разочарование: все мои карго оказались только свежевыстиранными! А значит, неглажеными. Ну вот, давно я не имела делов с утюгом. Кажется, с тех пор, как уронила его себе на ногу. М-да, кажется, так. Хорошо, что он был холодный, а мои кроссовки — непрошибаемые. Вообще, если стирка лежит на мне, то глажка — на Киаре. Иногда мы меняем стирку на уборку в квартире, и все остаются довольны. Каюсь, я не хозяйственная. Но совесть-то у меня есть!

Так, будет ли сегодня жарко для джинс-карго? Ну, не знаю. Ночи вообще не особо тёплые, но же я собралась драться! И мне не улыбается исходить паром на пятой минуте поединка, что верно, то верно.

Вот поэтому ты, Кейни Браун, сейчас берёшь утюг в зубы и гладишь эти серые карго. И не отнекивайся!

И не собираюсь.

Правильно. Уже восемь часов, а ты ещё ни в зуб ногой.

В зуб ногой получит сегодня Варвар, так что нечего тут…

„Штиль“ внезапно резко осел и сделался раза в два тише.

Я замерла: просто так музыка не стихает.

— Ты сегодня на редкость безалаберна, девочка Браун. Впрочем, как и всегда.

А мне знаком этот голос.

Помните, за правильный ответ вы получаете сто очков.

— Эдуард, — я обернулась.

И это правильный ответ!!!

— Лэй, — улыбнулся белокурый парень, фривольно устроившись на моей кровати. Он, вопреки моим ожиданиям, не выглядел ни удивлённым, ни обескураженным. Был просто таким, как обычно. Наглым, спокойным и снисходительно улыбающимся. А ещё по его лицу не было похоже, что он намерен драться. Может, это до тех пор, пока я в таком виде?..

Господи, как хорошо, что у меня достаточно большое полотенце!!! Блин, так это что получается, этот белоголовый ублюдок видел, как я в таком виде вприпрыжку влетела в комнату?!! Улёо-о-от!!! И почему я дважды за сегодняшний день оказываюсь в пикантном положении относительно Эдуарда?

Судьба у тебя такой. Судьба!

Да не нравится мне такой судьба!!!

— Тень, если ты не заметил, — с неприкрытым сарказмом произнесла я, — ну, если со-о-овсем не заметил, то я тут маленько голая.

Четверть-оборотень преспокойно моргнул, осмотрел меня с ног до головы простым как вода взглядом и шумно вздохнул:

— Почему ты решила, что меня это должно смущать?

— При чём тут ты? Я хочу одеться! — огрызнулась я.

Эдуард изобразил губами понимающее „А-а-а!“ и поднялся на ноги. Просто поднялся, одним текучим, грациозным движением, как тигр, но я сделала шаг назад. Я никогда не доверяла этому ублюдку, а после сегодняшней ночи вообще начинаю нервно дёргаться при каждом его движении. Паранойя прогрессирует, тогда как шизофрения вроде бы приутихла. И почему меня это не утешает?

— Боишься? — широко улыбнулся белокурый парень.

Я не стала изображать из бегемота балерину и просто кивнула:

— Боюсь.

Тихонько рассмеявшись, четверть-оборотень выдвинул из-за моего стола стул и поставил его спинкой ко мне.

— Пока ты тут „маленько голая“, — почти с издёвкой произнёс он, — я тебя бить не буду и вызов не брошу.

— А я не этого боюсь! — фыркнула я, и тут белокурый парень впервые за весь этот вечер посмотрел на меня с интересом. Так, киске показали банку со шпротами.