Михаил Ардин - Райское Местечко

Тут и я наконец немного разобравшись в мешанине обуревающих меня чувств, ощутил сильное жжение по всему телу. Мне следовало срочно принять меры против химических ожогов, полученных в драке. Лекарство в аптечке в каюте у Шерра, конечно, было необходимо женщинам, поэтому я решил поспешить к себе. Было очевидно, что в ближайшее время здесь вполне обойдутся без меня. Разбираться в произошедшем оставались Мелисса и Георг, который в момент нападения на него был одет и, скорее всего, практически не пострадал. А я же ринулся в драку почти голый, и теперь мне все сильнее жгло и руки, и ноги, и живот, и спину…

Тамара и Стелла тоже, похоже, начали чувствовать боль в обожженных местах, поскольку обеспокоенно разглядывали друг друга и терли покрасневшие места. Только Шерр, сильнее всех испачканный кровью корнезианцев, не испытывал, казалось, никакого физического дискомфорта. Заметив это, я удивился и даже задержался на несколько секунд, превозмогая жжение на коже:

– Шерр, а тебе лапы и лицо не жжет? Ты же боролся с кучей аборигенов! Кожа у тебя не горит?

– Серрр-ррдце у меня горр-рр-ррит! – Прорычал сразу двумя горлами тэр.- И рр-рруки чешутся!

С этими словами он, не сдержавшись, резко хлестнул хвостом одно из бездыханных тел.

Я первый раз видел тэра в состоянии подобного возбуждения и решил не выяснять, действительно или фигурально выражаясь у него чесались руки. Но густая шерсть, по-видимому, препятствовала быстрому попаданию на его кожу выделяемых корнезианцами химических веществ, и они успевали окислиться на воздухе. Или, возможно, химический состав покровов тэра вообще… Нет! Мне было не до теоретических рассуждений! Моя-то кожа горела все сильнее!

Я поспешно ретировался, но добраться до свой каюты мне было не суждено. Когда я свернул с лестницы в свой коридор, то в дальнем его конце увидел мелькнувшую тень. Естественно, я бросился в погоню.

В том конце коридор имел выход на открытую палубу. Когда я выскочил наружу, то услышал плеск за кормой. Понятно, еще один выродок решил удирать вплавь! Я перегнулся через борт. Черт! До воды было метров пятнадцать! Но раздумывать было некогда, корнезианец довольно быстро удалялся от судна.

Я вскочил на борт и «солдатиком», как в детстве с мола, прыгнул в воду. Увы, судно – не мол… Хоть я изо всех сил и тянул носки, и правильно вошел в воду, удар был очень силен. Кроме того, меня сразу окатило волной то ли холода, то ли огня… Я заставил себя не думать о горевшей коже и начал сильно работать ногами. Когда я вынырнул и огляделся, то в свете звезд с трудом различил над водой метрах в тридцати от себя голову корнезианца.

«Ну, погоди,- подумал я,- ты еще не знаешь, на что способны земляне!» Плыть в соленом океане Корнезо было гораздо легче, чем в Черном море, и тем более в пресной воде корабельных бассейнов. Я поплыл стилем «кроль-австралия», очень неэкономным, но зато самым быстрым из всех, изобретенных людьми.

Корнезианец плыл не прямо к берегу, к пляжу, а к мысу примерно в километре отсюда, где джунгли спускались далеко в воду. Он плыл хорошо, но я неуклонно сокращал разрыв. Правда, довольно скоро я почувствовал, что перегреваюсь, и мне пришлось время от времени броском приподниматься над водой, чтобы немного охладиться на воздухе. Это отнимало силы и снижало темп, но все равно я догонял корнезианца. Когда тот понял, что его настигают, он прибавил скорость. Но куда изнеженному природой корнезианцу до меня, без особого труда выигрывавшего трехкилометровую дистанцию на соревнованиях в Академии! Конечно, я его догнал.

Обнаружив меня практически рядом, корнезианец нырнул, поймал меня за ногу и потянул в глубину. Я успел вдохнуть совсем немного воздуха, но это было не страшно. Главное было – подавить дыхательный рефлекс, как учила меня Наташа. Не знаю, кто и чему учил корнезианца, но он не выдержал первым и, оттолкнув меня, попытался всплыть. Ха! Так я ему и дал! Я легко поймал его и держал под водой, пока он не перестал сопротивляться…

Когда я вынырнул, то сначала хорошенько отдышался, и уж потом обратил внимание на своего противника. Тот был щупловат и выглядел очень молодым. Воды, похоже, он наглотался прилично и не дышал. Я не знал, как долго местные утопленники подлежат реанимации, так что следовало торопиться. Берег был ближе, но я решил вернуться на судно, поскольку медицинская помощь мне нужна была не меньше, чем этому корнезианцу. Я поудобнее ухватил его за волосы и поплыл, загребая одной рукой. Не скажу, чтобы это было легко.

Я одолел уже почти полпути, когда увидел приближающийся сноп света. Через минуту рядом со мной завис флаер, прямо в воду опустилась откинувшаяся аппарель, и я услышал голос Мелиссы:

– Алекс, ты сможешь забраться сам?

– Да.

Я отпустил голову аборигена, выбрался на аппарель, а потом вытащил из воды не подающего признаков жизни своего недавнего противника.

– Мелисса,- позвал я,- помоги мне. Я не знаю, как откачивать местных утопленников!

Мелисса покинула кресло пилота и вышла в салон. Она взяла аборигена за ноги, легко подняла его высоко вверх и потрясла. Струя воды потекла из его рта, и он дернулся.

– Отлично,- сказала Мелисса и опустила корнезианца на пол салона.

Парень закашлялся и открыл глаза.

– А вот это – уже лишнее.

С этими словами Мелисса перевернула аборигена на живот, надавила на какие-то точки на его шее, и он успокоился, только в дыхании его слышались тихие хрипы и бульканье.

Мелисса встала и посмотрела на меня. Глаза ее расширились.

– Алекс, боже!

И тут я почувствовал, что весь горю. Я опустил глаза и увидел, что тело у меня покрыто пузырями и некоторые их них уже лопнули и сочатся сукровицей. В пылу погони и схватки я боли почему-то не чувствовал, а вот теперь с каждой секундой боль становилась все невыносимее. Я скрипнул зубами. Мелисса метнулась в глубь салона и вернулась с инъектором в руках. Она с трудом нашла на моем предплечье место, свободное от пузырей, и приложила инъектор.

Затем Мелисса поспешно заняла место пилота и подняла аппарель. Флайер рванулся к судну, и через пару минут мы были на борту.

На судне кипела работа. Мелисса подняла по тревоге экипаж, и к этому моменту они уже вытащили на палубу и устроили под тентом живых и раненых нападавших и уложили в ряд коконы с трупами тех, кто попал под горячую лапу тэру.

– Эти подождут, надо срочно заняться тобой,- сказала Мелисса, окинув взглядом корнезианцев, и повлекла меня в судовой медблок.

Там она заставила меня встать в ванну и долго поливала меня знакомой мне желтой жидкостью. Когда запас бутылок с этой жидкостью закончился, набралась почти целая ванна. Мелисса приказала мне лечь в ванну, а сама занялась настройкой Р-камеры.