Крис Вудинг - Нити зла

— Госпожа Мисани? Вы не ранены? — закричал Чиен. Мисани не ответила. Она уже перебралась по скалам на другую сторону. Теперь невысокая гряда из камня отделяла ее от нападавших и от лагеря. Сердце гулко билось в груди. Такой же страх овладел ею, когда наемные убийцы пришли за ней в дом Чиена. А сейчас — те же самые или другие? По ее ли душу? Наверное, да…

— Мисани! — снова позвал Чина, и в голосе его слышалось отчаяние. Но она не хотела, чтобы ее нашли. Пока нападавшие будут разбираться с Чиеном и остальными, у нее есть шанс…

Она услышала громкое фырканье. Лошади! Их привязали недалеко от лагеря. Если бы она прищурилась, то смогла бы различить их призрачные силуэты. Лошади нервничали. Слава Шинту, они еще не расседланы. Чиен велел своим людям каждый вечер первым делом ставить шатер для Мисани, а уж потом заниматься лошадьми. Возможно, ее любовь к комфорту на этот раз спасла ей жизнь!

— Мисани! — опять закричал Чиен. Это было ей на руку. Он привлекал к себе внимание. Сквозь щель между скалами она видела, что купец и его оставшиеся люди заняли позицию для обороны, сгребли к себе все, что смогли и ощетинились ружьями. Но всадники не спешили атаковать. Теперь, когда был огонь потушен, прицелиться стало сложнее. Мисани поблагодарила Лунных сестер за то, что они сегодня не взошли. И поползла к лошадям. Двадцать футов показались ей целой милей. Мысль о том, что в любой момент она может ощутить удар пули, наполняла сердце ужасом. Ей даже не верилось, что этот миг не настал. Она отвязала от шеста поводья своей лошади и скользнула в седло так бесшумно, что сама удивилась.

И тут началась вторая атака.

Теперь заходили с трех сторон по двое. В каждой паре один держал меч, другой целился из винтовки. Они стреляли на скаку, и люди Чиена отстреливались в ответ. Стражникам то ли повезло больше, то ли их совсем не было видно, но ни одного из них не ранило. А им удалось убить одну лошадь. Ей попали прямо между глаз. Она рухнула на землю и прокатилась по всаднику. Раздался душераздирающий хруст ломающихся костей.

А потом на стволы винтовок или наспех перехваченные мечи стражников обрушились удары вражеских мечей. Люди дрались отчаянно, яростно, с криками. С первых мгновений атаки Мисани оставалась неподвижной, прижав пятки к бокам животного: боялась привлечь к себе внимание. По ее сигналу конь сорвался с места. От скорости у нее перехватило дыхание. Ветер подхватил длинные волосы, и они развевались позади нее. Мисани скрылась в спасительной темноте.

Глаза никак не могли привыкнуть к ночи. Вдруг, будто ниоткуда, возникли рядом другие лошади и заперли ее в живом тупике. Чья-то рука перехватила поводья и осадила лошадь. Топот замедлился и прекратился. Все остановились. В Мисани целились сразу из нескольких ружей. Другие поскакали к лагерю, где вели безнадежный бой Чиен и его люди.

Высокий, широкоплечий мужчина, остановивший лошадь Мисани, внимательно изучал ее. Она не видела его лица, но смотрела на него с вызовом.

— Госпожа Мисани ту Колай… — Голос выдавал уроженца Новых земель. Он расхохотался. — Так-так-так…

Мрачная и неприступная, Зила стоит на южном берегу реки Зан, которая берет свое начало за шестьсот миль отсюда в Чамильских горах. Место нельзя назвать живописным. Город строился как бастион в войне с народом угатов, который жил здесь до прихода сарамирцев. Крепость оберегала узкий проход между побережьем и лесом Key в те времена, когда ранние поселенцы возводили на севере Бараск. Зила простояла здесь больше тысячи лет, и хотя стены ее уже обрушились и были отстроены заново, хотя не сохранилось ни одного из первых зданий, ни одной из первых улиц, от нее веет все той же изначальной суровостью. Холодный, жестокий город-страж.

Зилу построили на крутом холме, занимавшем выгодное стратегическое положение. С юга холм отвесно обрывался в реку, с остальных сторон город окружала стена из черного камня. Она опускалась, поднималась и изгибалась, следуя рельефу местности. За стеной стояли дома с наклонными черепичными крышами. В центре возвышалась небольшая башня. По сути дела, вся Зила была спроектирована наподобие неправильного колеса: от центра разбегались по радиусам улицы-спицы, их пересекали другие, концентрические. Все строили из плотной темной породы местного происхождения, что шло вразрез с сарамирской традицией — там обычно предпочитали светлый камень или дерево. Двое ведущих в город ворот были закрыты. Несмотря на то что на окружающих Зилу холмах наблюдалось какое-то движение, очаги его, которые нетрудно пересчитать по пальцам, очень далеко отстояли друг от друга. Большинство людей укрылись за стенами города и готовились к приближению бури. Непокорная Зила застыла в ожидании.

Войска императора уже рядом.

Когда Мисани и захватившие ее в плен воины прибыли в город, стояло раннее утро. Шел теплый дождик. Они ехали вдоль берега реки к подножию холма между стенами Зилы и Заном. Крутые, зигзагообразные лестницы соединяли пристань с самим городом. Не было ни одного пришвартованного судна: все поднялись вверх по реке или же направились в море, чтобы не попасть в лапы к врагу.

Всадники спешились. От группы собравшихся неподалеку людей отделился один и двинулся им навстречу.

— Баккара! — воскликнул он и слегка кивнул, склонив при этом голову на бок — так обычно приветствуют равных себе по социальному положению. — А я все гадал — успеете ли вы. Последние ворота закрываются в полдень.

Тот, к кому он обращался — человек, перехвативший лошадь Мисани, глава отряда, — дружески похлопал его по плечу.

— А ты думал, что я останусь снаружи и пропущу все веселье? Кроме того, здесь, похоже, больше еды, чем во всем Сарамире, дружище. А это для солдата — первое дело.

— Да, где стол накрыт, там и ты, — осклабился его товарищ и, заметив Мисани, добавил: — Вижу, везешь не только провиант. — Он окинул взглядом окровавленного, едва держащегося в седле Чиена, которого жестоко избили. — А этот, наверное, видывал деньки получше.

— Если бы мы не подоспели, ему бы вообще никаких не видать. — Баккара оглянулся на купца. — Бандиты. Нам удалось спасти только этих двоих.

— Ну, надеюсь, что они выразят вам соответствующую благодарность. — Встречающий многозначительно посмотрел на Мисани и подмигнул Баккаре.

Мисани одарила его таким ледяным взглядом, что улыбка сама стерлась с лица. Баккара расхохотался.

— Правда, грозная? — прорычал он. — Не стоит над ней подтрунивать. Они благородной крови.

Незнакомец угрюмо взглянул на Мисани.

— Тогда входите, — обратился он ко всему отряду. — Я позабочусь о ваших лошадях.

Мисани и Чиену пришлось подниматься в город по каменным ступеням. Изувеченного купца щадили, а потому поднимались медленно.