Асия Уэно - Радужная Нить

И всё же он выделял меня среди сыновей, чем одновременно радовал и огорчал. Я так его любила! Это для вас он был правителем, а для меня — отцом, самым лучшим в мире. В последние дни он проявлял ко мне особое внимание, и я часто порывалась признаться, но так этого и не сделала. А потом было поздно.

"Коори, дитя моего сердца — не медли…"

Я помню каждое начертание в той записке, что держите вы, господин Мидзасира — торопливой и, вместе с тем, подробной. Смерть принца Тоомару заставила отца прозреть, увидеть истинных зачинщиков. Вам, Мунэо-но Анноси, и впрямь было чего опасаться — ваше имя стояло среди перечисленных в ней имён заговорщиков на первом месте. Не Исаи был главным — вы! Но пускать стоило огненную стрелу, а не звёздочку. И в свиток, а не в меня. Хотя откуда вам было знать, что препятствием к престолу я действительно не являюсь?

Теперь можете судить, если сочтёте нужным. Я не отрекалась от того, что всё равно никогда не могло стать моим. Но если отказ склонит вас на сторону господина Хитэёми — то я буду молить принять его, вашего истинного правителя. Как будто человек, обладающий божественным правом, нуждается в поддержке слабой женщины, никаких прав не имеющей…

— Никаких прав? — вмешался я, опасаясь, как бы девочка не наговорила лишнего. Девочка — всё-таки, девочка! Будь у меня хоть миг остановиться и подумать, я сам бы догадался, после всех перипетий нашего с ней путешествия. И разве могла обознаться моя мать, мудрая Норико? Ни в этом, ни в прочем! — Одно право у вас уж точно есть, как у всякой женщины. Право ответить «да» или "нет"!

Все ахнули, Юки — тоже. Спрошу потом, которое из имён она предпочитает…

Ну да, поспешно. Ки-рин вечно попрекает меня торопливостью, а толку? Делать предложение — как в ледяную воду прыгать, надо быстро. Чтобы не успеть испугаться холода… или отказа.

— Подумайте, госпожа. Император из вас, конечно, не выйдет — а вот императрицы лучше не найти. И… я люблю вас. Даже не знаю, что бы делал, окажись вы принцем…

Юки покраснела и потупилась, а я вдруг понял, что сказал чистую правду. И это оказалось так внезапно и так… ожидаемо! Какая, всё-таки, сложная штука! Приязнь, понимание, дружба, влечение, родство. И, с другой стороны — страх, искушение, обман, боль, смерть… Из тысячи слов складывается одно единственное — «любовь». А мы лишь выбираем, что видеть в ней: правду светлого дня или истину тёмной ночи…

Родители, Хоно, Дзиро… Сацки, Ясумаса, Мэй, Юки, Ю — имена моей любви. А как зовут вашу?

— Г-господин Хитэёми, — пролепетала девушка, и я улыбнулся, уже зная, каким будет ответ.

Послесловие

Жизнь

(Третий День Древа Месяца Светлой Воды, 3-ий год Радужной Нити)

— Не спишь? Можно войти?

Странный вопрос, учитывая, что голос раздаётся в моей голове. Значит, я в Юме. Следовательно, сплю. Какого ёкая тогда интересоваться?!

Я открыл глаза и зябко поёжился. Оставил сёдзи приоткрытыми, а ночи ещё такие холодные… Пока теперь пригреюсь и засну!

— Не сердись, дело есть.

Фусумы зевнули и пропустили юмеми внутрь. По своему обыкновению, тот осторожно выглянул в коридор, убеждаясь, что проникновение в опочивальню императора осталось никем не замеченным. Охрана мирно посапывает на посту, не теряя при этом бдительного вида. Со стороны и не скажешь, что дрыхнут. Питомцы Кенске, лучшие из лучших… Знал бы старик, как ими распоряжаются — здороваться бы перестал.

— Твои дела мне давно знакомы, — проворчал я, сдвигаясь на футоне. Покрывало сам возьмёт, не в первый раз. — Опять наседают? Даже после того случая?

— И откуда столько людей с противоестественными наклонностями? — привычно посетовал Ю, устраиваясь рядышком. — Дождёшься, Кай: приму постриг в храме! Чтобы никто не вламывался в комнату посреди ночи, в непристойном виде и разя перегаром наповал.

— В мою вламываются — и не ною, терплю!

— Я не пил! И одет… более-менее. Дай покрывальце, холодно!

— А мне — жарко? Пока не лёг — будь другом, прикрой окно.

— Уже лёг.

В опровержение только что сказанного несчастный скиталец поднялся и задвинул сёдзи, вытеснив лунные лучи за пределы опочивальни. Хорошо. Уютно. Тепло… с левого бока.

— Как правитель, ты просто обязан предпринять решительные меры, — проявил настойчивость незваный гость, мстительно стягивая с меня покрывало.

— Ну что, созрел на охрану? — хмыкнул я, уступая своё имущество почти без боя и разворачивая запасное, лежащее в ногах.

— Охрану? В которой тоже найдётся любитель острых ощущений? Благодарю! — капризно протянул Ю. Укутавшись, он, тем не менее, не прекратил посягательств, только теперь им подверглось изголовье. — Кто-то, значит, будет мирно спать в моей мягкой кровати, а я — делить подстилку на полу с человеком, который всю ночь вертится с боку на бок?!

— А ты его усыпил да на кровать уложил? — восхитился я гостеприимством друга.

— Нет, конечно! — огрызнулся тот. — Где свалился, там пускай и рассвет встречает. Нянчиться ещё с ним! Я сегодня немилосердный. И вообще, дай поспать, утром рано вставать. Помнишь?

Я застонал. Ещё бы не помнить! Ханьское посольство, будь оно неладно! Ю обещал поддержку, но найти общий язык с изворотливыми торгашами из Срединной Страны — задача, по моему мнению, невозможная. То есть, язык найти ничего не стоит, да только потом выясняется, что пошлины на ввоз товаров из Хань снизились вчетверо, высочайшее дозволение подписано твоей собственной рукой, а советник страшно ругается и уговаривает на время закрыть порты, сославшись на опасность цунами, которых в последнее время нет. Как, впрочем, землетрясений и пожаров. Зато есть гости из дальних стран!

— Может, императорское присутствие не обязательно? — безнадёжно спросил я. — На что мне Министр Правой Руки, спрашивается?

— Мы, ханьцы, народ наблюдательный и хорошо подготовленный к любой неожиданности! — гордо ответствовал тот. — И наши лисы — не чета вашим, простодушным. Эти достойные люди раскусят госпожу Безвременник, стоит ей показаться в приёмных покоях, и обличье почтенного старца её не спасёт! Я на одном амулет приметил, с остроухой фигуркой. Сам продавал подобные, только в виде статуэток…

Я вздохнул. Когда полгода назад скончался Татэ-но Мияго, человек верный, но пожилой, я по горло был занят восстановлением отношений с Хикко и отмахнулся от поиска нового министра, которого и выбирать-то было не из кого. Пришлось пойти на обман: разыграть чудесное воскрешение незаменимого соратника, в роли которого выступила Химико. Татибана возражал, ссылаясь на то, что матери положено присматривать за ребёнком, а не государственной казной, но в глубине души гордился высоким положением супруги. Та же на диво хорошо справлялась и уверяла, что не допустит в хранилище ни одного листочка монетника. А уж как приятно избавиться от склок при дворе, чаще всего порождаемых несогласием Правой Руки с Левой! Мои министры всегда договорятся полюбовно… Конечно, мера эта временная, надо подыскивать надёжного человека с головой на плечах. Маленький Татибана-но Ясумаро растёт непоседливым, скоро за лисёнком понадобится глаз да глаз. Сколько ещё семейство Левого Министра сможет скрывать природу и необычные способности наследника, если мать останется во дворце, исполняя обязанности Правого?..