Всеволод Глуховцев - Бог сумерек

– Дальше, – в тон ему попал Игорь, – дальше, в ту ночь, когда я заступил на дежурство, они совершили попытку овладеть книгой, и неудачно. Настолько неудачно, что кому-то просто-напросто скосило голову. Я, как свидетель, понятно, стал неугоден, даже опасен, и меня решили убрать, с помощью Сереги. Предварительно отследили мои связи – и пожалуйте бриться.

– Но ничего не вышло, – сказал Лев Евгеньевич. – Почему?

Игорь кивком указал на Палыча.

– Вот он, наш ангел-хранитель. Кореньков не стал ломаться, и слова эти воспринял со спокойным достоинством.

– Что ж... – сказал он. – Но это не моя заслуга, а мой крест, если громко говорить. Вы думаете, я мог себе представить, что мы с Игорем наткнемся на Федора Матвеевича? Да ни в жизни. А Игорь так и вовсе подумал, что у меня малость крышу подвинуло... Но вот поди ж ты – значит, мы по верному пути идем. Да не просто идем, а ведут нас, ведут!! Значит, это кому-то надо?!! Значит, так тому и быть!..

...Кому-то надо, кому-то нужно это все.

Глаза страха. Они не велики, врет поговорка. Две дымчато-красные точки во мгле. Они не мигают, не изменяются. Смотрят.

От виски Смолянинов одурел, именно одурел, а не опьянел. Сидел, таращился в стену. Понимал, что пить нельзя больше, и не пил. Но два недвижных глаза смотрели на него. Он знал.

Он тяжело поднял руки, растер ладонями лицо. Глубоко выдохнул. Надо было приходить в себя.

В изящной бутылке зеленого стекла на столике был нарзан. Смолянинов облизнул пересохшие губы, плеснул в хрустальный стакан минералки, посмотрел, как она холодно кипит. Потом залпом проглотил воду, утробно икнул, поморщился.

Резко встав, он прошел по комнате. .Ну вот, порядок. И хватит виски.

Он позвонил на мобильный своему заму.

– Богачев? Ты далеко? Угу. Подъедь ко мне. Тот прибыл через восемь минут.

– Проходи, – буркнул Смолянинов, – садись. Воды?.. Или, может быть, выпить хочешь?

Богачев, садясь, слегка приподнял бровь: что-то за шефом прежде таких любезностей не замечалось.

– Нет, спасибо, – чуть помедлив, отказался он.

– Нет так нет, – закончил предисловие Смолянинов. – Тогда к делу.

Он покосился на бутылку и еще плеснул себе нарзану.

– Доложи по сегодняшнему дню, – коротко приказал он. – По порядку.

И выпил воду.

Скучным будничным голосом Богачев стал докладывать. Рассказал – в безупречной форме – о том, как дал задание киллерам и как на всякий случай решил проехать следом. Машина душегубов неслась как угорелая. Он приотстал, однако не терял их из виду. И он все видел: как “восьмерку” занесло, кинуло вбок и она вылетела на рельсы, прямо под поезд.

Какое-то время после этого рассказа молчали. Потом Смолянинов, не глядя на зама, проговорил:

– Твои выводы?

Богачев сделал паузу, как бы деликатно недоумевая: какие выводы можно требовать от человека, обладающего лишь спинным мозгом?.. Но эта пауза была крохотная. А потом он сказал:

– Мое мнение изменилось. Я подозреваю противодействие. И очень сильное противодействие...

– Ладно, – прервал с раздражением босс. – Что конкретно? Что предлагаешь?

– Я предлагаю усилить натиск, – монотонно произнес Богачев.

Раздражение полыхнуло в Смолянинове, но он сумел подавить вспышку.

– Легко сказать, – сквозь зубы скрипнул он.

Богачев молчал.

Смолянинов подвигал челюстью.

– Легко сказать... – повторил он. – И кто противодействует?

– Я думаю, дело в этом... в Коренькове, – ответил Богачев, слегка пошевелившись в кресле. – Да и психолог Огарков тоже. Он может понимать, что происходит... А что, совсем не удается выйти в коридор?

Шеф “Гекаты” долго молчал, прежде чем сказать что-либо. Наконец сказал:

– Почти. То есть.., – он зло дернул ртом, – реально ничего.

– М-да, – спокойно заметил Богачев. – Плохо дело. Смолянинов выругался, встал.

– Плохо! – Пнул ногой журнальный столик, и тот, дребезжа, откатился к камину. – Я и сам вижу, что плохо. Ты вот мне скажи, как надо, чтоб было хорошо... А?

Подчиненный едва заметно скосил угол рта вниз.

– Что я могу сказать?.. Конечно, они должны заметить, что их что-то бережет, отводит от них угрозу. Заметят. Если они только не совсем дураки. А они не.дураки. Тем более, если им удастся выйти на Огаркова. Я, кстати, уже после того... ну, после моста, заехал в институт, встретил его там.

– Ну и?..

– Спокоен, сосредоточен. Как обычно. Вид совершенно естественный. Правда, психолог есть психолог, его так просто не раскусишь.

– Ты проследил за ним?

– Обязательно. После работы он сел в машину, поехал к себе домой. Я его довел до подъезда, подождал. Минут двадцать прошло, он не вышел. Я развернулся и уехал.

– Не вышел!.. А может, только ты уехал, он и вышел. А?!

– Маловероятно. Да хоть бы и вышел... Да если даже предположить, что они нашли его, что теперь вместе, – что тут может быть? Да, они явно подозревают, что у них есть защита. Но грамотно пользоваться ею, а тем более в активную фазу переводить – это уж вряд ли. Конечно, они могут до этого дойти, научиться; особенно Кореньков – очень любопытный тип... Возможно, они даже нащупают коридор. Но время, время!.. Надо, чтоб им не хватило времени, – вот это и надо. Мы их должны опередить, а путь у нас только один – пробиваться к книге...

– У нас! Ну, легко сказать!.. Это не у нас, а у меня – у меня один путь! Не нам пробиваться, шкурой рисковать, а – мне! Так?!.

– Мы с вами в одной лодке. И из нее уже не выскочишь. Только плыть.

Смолянинов только рукой махнул на такую тираду.

– Ладно. Ничего другого все равно не придумаем. Грузно сел на скрипнувший под ним диван.

– Самое сволочное во всем этом... – неохотно проговорил он, – что жертвоприношение... ну, словом, показало такое, что лучше всего повеситься. Самый легкий выход.

– Ну, легкие пути нам заказаны. – Тут Богачев позволил себе улыбнуться.

– Ишь... остряк... Ладно, попробую...

– Да, – согласился Огарков. – Ведут. И приведут, должно быть; а иначе получается, что все было зря, не так ли?

– Так, – кивнул Палыч, – только я вижу, что это не зря. И впустую закончиться не должно.

– И не может, – добавил Игорь. – Не может.

– А раз так, то надо действовать, – замкнул круг Лев Евгеньевич. – Нам нужна вторая половина книги.

– Так вот и я о том же говорю... – начал было Кореньков, но Огарков перебил его, отрицательно замотав головой:

– Нет-нет, Александр Павлович, нет, не совсем так. Попасть в библиотеку обычным путем можно и не пытаться, бесполезно. Во-первых, чтоб попасть в тот зал, надо столько всяких допусков, подписей и всего прочего, что оторопь возьмет. А во-вторых, нас там только и ждут. Правда, не с распростертыми объятиями.

– Что верно, то верно. – Игорь усмехнулся и выразительно постучал пальцем по лежащему рядом с ним пистолету.