Ярослав Денисенко - Пепелище славы

- Ты, мой юный недруг.

Со странным звуком, напоминающим то ли сдавленное рычание, то ли захлебнувшийся кашель, молодой охотник вскочил на ноги и бросился на старика. Точнее, попытался броситься: брат вовремя вцепился ему в плечи, не позволяя добраться до горла седовласого сотника. Силы Орога, подорванные голодовкой, восстанавливались стремительно, а вот Шенгар после ран и затяжной болезни находился не в лучшей форме.

Некоторое время Ришнар любовался на потенциального вождя, злобно бултыхающегося в мертвой хватке брата, затем спокойно продолжил:

- Клятву верности я принесу именно вождю, и никому другому. Так будет справедливо. - И прибавил напоследок: - Я не требую ответа немедленно, но эти условия последние. Ваше право отказаться. Вы оба можете далеко пойти, но до настоящих предводителей вам пока как мальчишке с деревянным мечом до первого воина клана. Мне будет жаль, если вас раздерут на куски на собрании завтра утром.

С этими словами он неспешно развернулся и покинул шатер.

- Да отпусти ты меня уже! - огрызнулся Шенгар.

Старший брат разжал свои стальные объятия.

- Ты сам предложил его пригласить, - напомнил он.

- Ты хоть понял, к чему клонит этот старикан?

Орог невозмутимо пожал плечами:

- В чем-то он прав.

- Да?! - Шенгар яростно тряхнул всеми двадцатью косами. - А как красиво у него выходит, ты не заметил? Два клана, два вождя. Подчиняется он, между делом, лишь своему собственному… Старикан только что попытался вогнать между нами первый клин!

- Да заметил я, заметил. А вот ты заметил, что тебе только что предложили сделаться вождем?

- Угу. Чтоб я собрал ему новый клан, а потом тихонько получил нож между лопаток?

- С присягами на крови не шутят. Даже такие, как он.

- Орог, тебе кто из нас двоих брат? Я или Черное Солнце?

- Два клана в Совете из тринадцати. Плюс еще старейшина, а то и не один…

Шенгар понял, что брат принялся рассуждать вслух, позабыв о его существовании.

- Чтоб тебя эльфы вниз головой подвесили! - зло воскликнул он. - В Совете у него уже два клана! То, что я не согласен на эту чепуху, тебя уже не волнует?

- Я просто попытался прикинуть.

- Не играй дурачка, Орог. Уж я-то тебе не поверю. Да-а, братец. Я, конечно, догадывался, что будущие Темные Владыки на смертных не размениваются, но чтобы вот так…

- Да что с тобой, брат?!

- Ничего. Коль уж тебе так не терпится скормить меня обнаглевшему старикану… Я подумаю.

"Отдыхал от ужасов плена" Ривендор уже второй день. Занятие это не доставляло ему совершенно никакого удовольствия. Но альтернатива была еще хуже. Бесцельное торчание в шатре позволяло хотя бы не видеть ежемоментно эльфийских лиц, не разговаривать и вообще не предпринимать никаких действий.

Последнее обстоятельство радовало его больше всего: первый же самостоятельный шаг, предпринятый по велению сердца и без оглядки на других, обернулся убийством принца. Следующим принятым решением оказалось присоединение к урук-хаям - и теперь, его милостью, Нириэль и Алангор заперты в качестве орочьих заложников в старом руднике. Потом он счел долгом спасти Харлака - который, между прочим, мог и повнимательнее под ноги глядеть! И ситуация из просто скверной превратилась в ужасную.

Ривендор не мог и представить, что ему придется выбирать между словом чести и преданностью собственному народу. Для того, чтобы сохранить верность данному слову и жизнь товарищей, надо всего лишь сказать неправду Тандегрэну - по сути, дать другое слово, заведомо лживое. Которое может, к тому же, привести отряд в ловушку.

Две жизни или три десятка? Двое друзей или тридцать полузнакомых эльфов? Арифметика, которую он давеча так лихо растолковывал урук-хаям, отползала на брюхе в сторонку, отказываясь давать ответ.

Впрочем, чего теперь думать… Он уже солгал. Даже сам удивился, как гладко и непринужденно материализовалась на ходу история про старый орочий клан Черное Солнце, оставшийся в подземельях со времен войны. Вероломно напавший на беззащитную экспедицию. Что с принцем? Неизвестно. Он, Ривендор, с двумя товарищами оказался отделен от остальных и не знает ничего об их дальнейшей судьбе. А потом ему удалось бежать. Сколько орков в клане Черное Солнце? Что-то около десяти. Где находится их убежище? Он не помнит - бежал в темноте и беспамятстве, не веря в собственное спасение.

Полуправда, перемешанная с откровенной ложью. И ни слова о Северных Кланах. А ведь он просился к Шенгару лишь для того, чтобы ни разу в жизни не взглянуть в глаза никому из эльфов!

Он чувствовал себя в этом светлом просторном шатре в бОльшей клетке, чем два дня назад, взаперти у орков.

В этих тяжелых раздумьях находился Ривендор, когда внимание его привлек оживленный шум снаружи. Не успел он высунуть нос из палатки, как внутрь влетел запыхавшийся эльф с лихорадочно горящими глазами.

- Тандегрэн зовет тебя! Нашли орочье логово!

Путь из одного конца лагеря до другого показался Ривендору нескончаемым. Под определение "логова" вход в катакомбы, вроде, не подходил, да и охранялся он достаточно хорошо, чтобы никто из нашедших обратно не вернулся.

Так что же все-таки было обнаружено? И чем оно может обернуться?

Командир был у себя в шатре, неизменный Элгиласт следовал тенью по его пятам.

- Да пребудет с тобой Свет! - тепло приветствовал Тандегрэн.

Ривендор едва подавил малодушное желание спрятаться под стол от этой искренней улыбки. Перед надменным магом куда проще кривить душой.

- Только что вернулись разведчики, - сказал Тандегрэн. - Они видели что-то, похожее на вход в пещеру. А перед ним - черепа на треногах. Это похоже на место, где ты был?

- Да… Нет… Не знаю. Я сожалею… Но единственное, о чем я тогда думал, как бы поскорее выбраться. Я почти не смотрел вокруг…

Отрешенно, будто со стороны, наблюдал Ривендор за собой. Лепечущее создание, один в один напоминающее робкого молодого эльфа, растворившегося без следа в середине этого лета. Что ж, так даже лучше, этот безобидный образ может вызвать только жалость, а вовсе не настороженность. Разве может так беспомощно мямлить без пяти минут орочий шпион?

Есть лишь одна точка, где сходятся, не схлестываясь в смертельном противоречии, зов крови и преданность товарищам. Он - единственный, кто знает и чтит интересы обеих сторон. С пугающей ясностью и четкостью Ривендор осознал свое место в кровавом капкане, уже смыкающем свои жадные челюсти над двумя народами, живущими и мыслящими лишь застарелой ненавистью.

Он должен прервать этот проклятый круг. Черные предвестники скорой войны уже навостряют клювы - так пусть же улетают прочь. Свет, Тьма. Когда-то они были реальностью, но… Вот уже триста лет, как за этими словами не стоит ничего, кроме старых страшных сказок. А за сказки не воюют. Не должны воевать.