Илья Одинец - Младший вовсе был дурак

— В следующий раз непременно, — пообещал я, а сам подумал, что если мне еще раз доведется побывать в этом замке, специально выкупаюсь в выгребной яме, чтобы принцесса уж точно не захотела меня обнимать.

Глава 25. По следам "графа Дракулы"

Дворец я покинул беспрепятственно. Видимо, стражники, которым я подпалил штаны, успели разнести по округе весть о великом колдуне, и на своем пути я не встретил ни одного человека. Вышел во двор, прошел к воротам, которые при моем появлении распахнулись сами собой, и остановился, глядя, как опускается подъемный мост.

Куда дальше? Сначала, понятное дело, в тюрьму за Ленкой. Пора разлучить сладкую парочку, я один вкалывать не собираюсь. А потом? Поспрашивать местных о "графе Дракуле", выяснить, откуда он взялся и куда делся.

Если честно, искать того, кто совсем недавно искал меня, чтобы убить, не хотелось. Однако ради великой цели стоило постараться. Хотел побывать в шкуре попаданца? Нате-пожалуйста.

Подумать только! Еще неделю назад я мечтал отправиться в параллельное измерение, обрести магические способности и, чего греха таить, победить пару-тройку драконов или злых колдунов. Теперь же, побывав в шести мирах, мечтаю вернуться в родной институт, где ждет Иван Грозный — препод по статистике, Аллочка-зайка — всеми любимая секретарь кафедры и Ленка. Точнее, ее клон.

Мост опустился, и я нахмурился. На той стороне рва рядом с вытянувшимися в струнку охранниками стояли Ромео и Джульетта. Принц Власилиан держал Ленкину руку в своих лапах, а девушка счастливо улыбалась.

Его королевское высочество оказался совсем не красавцем. Белесые волосы и широко посаженные серые глаза делали его похожим на сову, проснувшуюся посреди бела дня и не соображающую, кто она и где находится. Нос королевича напоминал клюв, но не гордый орлиный, а все тот же совиный — толстый и кривоватый, да и подбородок узковат, совершенно не мужественный. И чего она в нем нашла?

— Так и знала, что ты удрал во дворец, — крикнула Лаврентьева.

— Удрал? Да я, между прочим, работал! Один за всех! Пока вы там…

— Мы разговаривали.

— Мне все равно.

Я прошел мимо Лаврентьевой, едва не задев плечом, и бросил ее мешок на землю.

— У вас две минуты, чтобы попрощаться, — предупредил я и скрестил руки на груди.

— Власилиан, — Ленка сделала вид, будто не заметила моей грубости, — знакомься, это Сергей. Сергей, это его высочество Власилиан, наследник короля Туртамона, властителя Старого леса, Болотных пустошей и Поднебесных гор всей Западной окраины, кавалер ордена Восьми щитов, вожак памахинов, померанец первой ступени, главнокомандующий королевской армией.

"А также предводитель дворянства и заслуженный деятель культуры", — продолжил я мысленно, но руки не подал. И не поклонился, только снисходительно кивнул. А что? Обойдется и без моих поклонов. Ленка же ему не кланяется.

— Очень рад, — Власилиан тоже сделал вид, будто не заметил моей грубости.

— Чем от тебя воняет? — сморщилась Лаврентьева и, не дожидаясь ответа, произнесла: — Пока ты там прогуливался, Власилиан рассказал много интересного.

— Я тоже узнал много интересного.

— Оказывается, о так называемом Последнем пророчестве местные услышали совсем недавно. О нем поведал путешественник в красном плаще, прибывший из соседнего королевства. И знаешь, у тамошнего короля два сына! "Последний наследник" — это наверняка младший!

— Чушь собачья, — хмыкнул я. — Может "последний наследник" — это действительно младший отпрыск королевского рода, но путешественник прибыл вовсе не из соседнего королевства. Это тот самый "граф Дракула", который заплатил разбойникам за людей с печатями Бюро, тот самый вампир, что преследовал меня до портала в Гальдиве.

— Откуда ты знаешь? — ахнула Ленка.

— От короля. С папашей надо больше о государственных делах беседовать, — не преминул я сделать замечание Власилиану. — Ваш так называемый граф — вампир из иного мира. Последнее пророчество не относится к Таэрии. Можешь возвращаться во дворец, никто тебя в тюрьму больше не посадит.

— Значит, — задумалась девушка, — нам нужно найти того вампира.

— Но для начала следует выяснить, какие книги он купил у местных, и для чего они ему понадобились.

— Какие книги?

— Блин, Ленка! О чем вы с принцем говорили, пока я «прогуливался»?

Лаврентьева покраснела и сжала кулачки.

— Попрошу без намеков! Мы обсуждали путешествие в соседнее царство. Но раз граф не оттуда, мы никуда не едем. Так какие книги?

— Магические.

Я пересказал разговор с королем и вытащил из своей дорожной сумки амулеты.

— Как думаешь, можно перенастроить поисковик съедобных растений на энергию вампира?

— Нет, — качнула головой Ленка. — Но с книгами, думаю, Власилиан нам поможет.

— Я совершенно об этом забыл, — покраснел его высочество. — Граф действительно интересовался книгами, сказал, что собирает коллекцию.

— Он искал какую-то определенную книгу?

— Вряд ли. Если бы искал, то не покупал бы все подряд.

— Ясно, — Лаврентьева вытряхнула из своей сумки амулеты и последовала моему примеру — надела их на шею. — Нужно найти, у кого он отоваривался.

— Зачем искать? — удивился Власилиан. — Население у нас по большей части безграмотное, книги есть у немногих, а что до старинных, а тем более волшебных, так это вам к Златовласке надо. Я провожу.

Стражники у моста отдали Власилиану честь, и снова застыли стойкими оловянными солдатиками. Власилиан закинул Ленкину сумку на плечо и предложил даме сердца руку. Не том смысле, а как опору при ходьбе. Тоже мне, джентльмен нашелся. Я дернул плечом и поплелся следом.

Его высочество повел нас к центру города по мощеной дороге, той самой, что вела через базарную площадь.

— Златовласка хранит книги десяти поколений, начиная от основателей рода Пузиковичей, — рассказывал его высочество. — Говорят, это были зажиточные горожане, заключившие договор с самим дьяволом, и оттого разбогатевшие и отрастившие пузо. На самом деле никакого договора они ни с кем они не заключали, а нашли в лесу старинную книгу в драгоценном переплете, повыковыривали из обложки камушки, продали их и разбогатели. Вот с тех пор книги и собирают. Как дань уважения дальним предкам.

Рассказывая, королевич не забывал изображать из себя суперзвезду: кивал головой прохожим, махал холеной ручкой, изрядно испачкавшейся за время пребывания в темнице, снисходительно улыбался толпе, постепенно выстраивающейся вдоль улицы. Сразу видно — любит себя человек, привык к славе и обожает проявления восхищения своей венценосной персоной. Впрочем, наследникам престола наверняка так и положено, ведь если народ любит своего правителя, прощает ему мелкие грешки, обогащающие казну.