Агрипина Тумбочкина - Неудачница

— Что?

— Не делай глупостей, ладно? — я скептически фыркнула, и кивнула.

Встать бы…

Аккуратно сползаю с колен и иду к двери. Уф! Почти бегом несусь к машине, запрыгиваю в распахнутую дверь.

— Чего стоим? Поехали уже! — нетерпеливо говорю я. В груди полыхает странное чувство, словно кто-то открыл дверь с маленькой жаровней.

Мама тихо сидела напротив меня, весь ее вид выражал огромную радость от встречи со мной. Теплые ореховые глаза светились такой искренней любовью, что мне хотелось разрыдаться и все-все рассказать. Но не ту лживую баечку поведанную на посиделках за чаем, а правду, горькую, болезненную до ломоты. Я столько порывалась это сделать, но каждый раз останавливалась, ощущая глубину всего позора, понимая какой тяжестью, ляжет она на плечи хрупкой женщины, моей мамы. Когда же я рассказала о своем интересном положении в качестве супруги и будущей матери, она лишь грустно улыбнулась.

— Будь счастлива дочь! — от теплоты ее слов захотелось повеситься. Нет, не потому что это не приятно, просто я со стороны своего положения чувствовала в их злую усмешку судьбы.

Время за разговором текло незаметно, мы говорили обо всем и ни о чем. Вскоре к нам присоединилась племянница, вернувшаяся с занятий, и разговор пошел по второму кругу. Я дышала этими разговорами, будто впервые начала делать глубокие ароматные вдохи и выдохи, но, не смотря на радость от встречи, становилось больно…сердце в груди щемило каждый раз, когда мама смотрела на меня.

Нашу неторопливую беседу прервал звонок моего мобильного телефона. Я нервно распахнула сумку, и трясущимися от напряжения руками вытащила его.

— Да, — ответила я.

— Али, как ты? — Никольский как никогда оказался тактичным со своим вопросом.

— Нормально, — собственный голос показался мне чужим, из-за сильной хрипоты.

— Я соскучился, возвращайся, пожалуйста, быстрей! — нежный нотки в звуке его голоса отозвались болезненным звоном в голове.

— Хорошо, до встречи, — я нажала отбой.

— Муж, — полувопросительно спросила мама.

— Да, беспокоится, — неуверенно ответила я, а к глазам подступили близкие слезы.

Просидев на кухне еще примерно час, мама сама почти выпроводила меня из дома, сказав напоследок:

— Заглядывай к нам почаще дочь.

Стоя на лестничной площадке, я нервно теребила ручки сумки, но заставить спуститься себя так и не уговорила. Вместо этого я поднялась по ступенькам вверх и оказалась около выхода на крышу. Тряхнув головой, я уверенно толкнула тяжелый люк.

Здесь на крыше ничего не изменилось, в отличие от моей жизни, которая до встречи с одним непредсказуемым мужчиной, казалось мне штилем.

К парапету крыши я осмотрительно подходить не стала, уверенно прошествовав к соседнему выходу в крайний подъезд. Заржавевший люк с трудом поддался, а душераздирающий скрип заставил нервно поморщиться. Поднимая тяжеленный люк, я ощутила, как на языке появляется неповторимый вкус свободы, а за спиной впервые за последнее время разворачиваются легкие крылья, отчего тело становится невесомым как перышко.

Когда моя туфелька нащупала последнюю ступеньку лестницы, сердце бешено заколотилось.

— Сбежала! — радостно крикнула я, тут же испуганно накрыла рот ладонями.

Спускалась вниз я пешком, нарочито медленно, перебирая в голове варианты будущих действий. Как назло в голове творился полнейший хаос и неразбериха, поэтому я решила просто прогуляться по улицам родного города.

Осторожно выглянув из-за железной подъездной двери, убедилась, что отсюда меня не видно, и быстро, но, не привлекая чужого внимания, вышла из дома. За углом дома я оказалась через несколько секунд, после чего уверенно зашагала по направлению к центру города. Сначала старалась передвигаться вдали от движения транспорта, когда же это стало невозможно, плюнула на все предосторожности. Убегать от Никольского я все равно не собиралась, а вот несанкционированно прогуляться, в этом отказать себе не смогла. В ответ на мои мстительные мысли зазвонил телефон, сомневаться в звонившем так же не приходилось.

— Да-а, — намеренно беззаботно пропела я и поспешно отстранила ухо подальше от трубки, поскольку оттуда незамедлительно донеслись гневные крики Никольского. С такого расстояния, они казались нежным бальзамом маленькой мести, на мою потрепанную душу. Длилось это недолго, а, закончившись, я таки сумела вставить свое веское, на данный момент, слово.

— Милый, — почти ласково сказала я, — тебе не зачем переживать, это всего лишь небольшая прогулка, не более. Как только закончу со своими делами я обязательно тебе сообщу, — и, отрезая дальнейшие возражения на эту тему, отсоединилась. Телефон пришлось выключить, дабы не лишиться покоя на все оставшееся время.

Я неторопливо шла по знакомым улицам, впитывая атмосферу пока еще теплого августовского вечера, дышала дымным воздухом города, наблюдала за вечно спешащими прохожими, и ловила на себе заинтересованные взгляды мужчин. Все это вкупе поднимало в душе забытые когда-то чувства. В такой редкий момент, было приятно ощутить себя одинокой, без нервирующего присмотра Никольского. От желания встряхнуться и развеяться меня распирало совершить какую-нибудь безрассудную глупость, но я гнала эту заманчивую мысль подальше. Оптимальным для этой цели стало решение сходить в кино.

Кинотеатр встретил меня полупустым помещением касс и наличием романтической голливудской комедии, на которую я приобрела билет. До фильма еще оставалось свободных полчаса времени, поэтому, пройдя в зал ожидания, я приобрела себе ведерко попкорна и присела на один из многочисленных диванчиков.

В голове ненавязчиво крутилась мысль, о том, что меня ждет по прибытии в дом Никольского, но кроме легкой улыбки она ничего больше не смогла вызвать.

Да, он, несомненно, будет в ярости. Да, я поступаю опрометчиво, самовольно покидая стены дома без охраны, только всей тяжести вины почему-то не ощущаю.

На лицо упало несколько длинных прядей, рука, машинально поглаживающая живот, отвлеклась от приятного действа, аккуратно заправила их за ухо. В зале народ потихоньку прибывал, неравномерными кучками распределяясь по помещению, отчего я то и дело чувствовала на себе чужие взгляды, впрочем, не слишком долго задерживающиеся на моей скромной персоне, хотя стойкое ощущение, что за мной наблюдают, прочно поселилось где-то в районе затылка. Сначала это во мне вызвало недоумение, потом раздражение и злость, все же неприятно когда ты становишься объектом для пристального изучения. Есть у меня уже один такой экспериментатор блин. Так его за глаза хватает! На такое наглое поведение я отреагировала так же нахально. Встав с диванчика, развернулась, отыскивая глазами нарушителя моего морального спокойствия, что оказалось до неприличия просто, поскольку мужчина все так же сводил с меня заинтересованного взгляда. Меня даже передернуло от нескрываемого любопытства, коим горели его серые глаза. Сказать к слову он казался намного старше Никольского. А слегка небрежный вид придавал ему неповторимое очарование, которое я сморгнула, как набежавшую на глаза слезинку.