Веда Талагаева - Потерянный король

- Я устал, - объявил Элиа едва слышно, склонил голову на плечо демона и уснул.

Тарилор подъехала к Сметанке на своем единороге и заботливо поправила на Элиа зеленый плащ.

- Теперь едем, - сказала она.

- Ну, где ж вы были? Я думал, вы там застрянете без нас!

Стоило Эзельгеру, спящему Элиа и Тарилор проехать сквозь дверь, к ним подскочил испуганный Восточный Колдун.

- Должны же мы были победить гоблинов прежде, чем уехать, - невозмутимо пожал плечами Эзельгер.

- И вы их победили? - недоверчиво прищурился Ронф, боевой пыл которого все еще не остыл.

- Всех до одного, - спокойно подтвердил Эзельгер, бросив на гоблина взгляд, в котором таилась насмешка, - Всего делов-то - завалить штук двадцать гоблинов. На это и ума не надо, только высокий рост.

- Эльфовы басни, - досадливо морщась проскрипел зубами Ронф, а Кадо подергал за плащ Тарилор.

- Мы хоть туда попали-то? - спросил он с опаской.

Странники собрались теперь вокруг большого черного камня, лежавшего в чистом поле. Кругом тянулась пустынная равнина, едва скованная заморозком и чуть посеребренная инеем. В той стороне, где вставало солнце, виднелась кромка леса. Сплетенные кружевом ветви на его деревьях не были укрыты снегом. Во всем, что окружало путешественников, чувствовалась более теплая погода и более мягкая зима, нежели в тех местах, откуда они только что появились.

- Мы у самой границы Дальноземья, - осмотревшись, подтвердила Тарилор и одобрительно добавила, - Молодец, Колдун, не подвел. Только не смей больше лезть в мои мысли.

- В твоих мыслях нет ничего интересного, - подступив к ней поближе, сообщил Юн, - Все Эзельгер, да Эзельгер. Ой! Она толкнула меня! Она меня толкнула!

Сидя на снегу, Колдун возмущенно глядел на Тарилор, которая не поведя и бровью похлопала единорога по шее и поехала вперед, в сторону леса.

- Как обычно, наступил на свою мантию и упал, - пожав плечами, заметила она, обращаясь к остальным.

Спутники эльфийки, посмеиваясь, проехали мимо сидевшего на земле Восточного Колдуна, и один за другим устремились по широкой грунтовой дороге к лесу. Только Кадо задержался. Он спрыгнул с лошади, насмешливо улыбнулся и помог Юну встать на ноги. Чародей сокрушенно вздохнул, стряхивая снег с одежды и одергивая свой широкий серый плащ.

- Элиа-то опять уснул, - сказал он, указав на сидящего позади Эзельгера крепко спящего Элиа.

- А если камень совсем его заберет? - одними губами прошептал Кадо.

- Вся надежда только на Гвендаля, - вздохнул чародей, - Где ж его, проклятого, носит? Чувствую я, наступают худые времена. Ой, вот и сердце у меня кольнуло, - он приложил руку к груди и сердито посмотрел на заулыбавшегося Кадо, - Я не шучу. Мне не спокойно. Вдруг что-то происходит в Нумаре? Хотел бы я знать, что там поделывает Арника.

Кадо нахмурился. Его взгляд обратился на юго-запад, словно мог за далью расстояний разглядеть пределы очарованной страны Южных Колдунов.

- И я хотел бы, - сказал он.

- Да и я бы не отказался. Сгораю от нетерпения узнать, что же там происходит, на Туманном острове.

- Увы, охранные чары по-прежнему слишком сильны. Мы не можем увидеть в зеркале страну Нумар.

- Пока еще сильны. Но если все пойдет как надо... Ох, уж эти чародеи! С ними столько беспокойств.

- Но вы сделали на них очень большую ставку во всех ключевых моментах своего предприятия.

- И они меня не подведут. Одних я опутал хитростью, других оклеветал в глазах собратьев, третьим посулил такие выгоды, что они не смогут устоять. И то, что Восточный Колдун чувствует беспокойство, доказывает - моя политика действует. В Нумаре неладно.

- Неладно для них, но хорошо для нас, владыка Эверонт.

- Верно. А теперь убери-ка зеркало, Зиирх. В Дальноземье оно бесполезно, а от света у меня разболелись глаза.

День застал Эверонта в дороге. Его повозка с упряжкой из девяти укрощенных горных котов, черных, как сажа, и злобных, остановилась у подножия горного склона. Эверонт, Зиирх и отряд охраны, состоявший из рослых черных гоблинов, укрылись до наступления вечера в пещере. Владыка мог передвигаться только в темноте. Оборотень и гоблины, также чувствовавшие себя свободнее в темное время суток, одобряли такой способ путешествия. Дочь Зиирха Мееральда, лежавшая в повозке и закутанная в медвежьи шкуры, все время спала. Пока гоблины переругивались, чистили оружие или храпели, уснув в углу, а Зиирх бережно укутывал покрывалом зеркало Алаоры, Эверонт расхаживал по пещере в ожидании заката. Ему не терпелось снова тронуться в путь. Скрестив руки на груди, он мерил шагами неровный каменный пол, его бесцветные глаза то вспыхивали, то принимали отсутствующее выражение. Зиирх видел, что его господин что-то обдумывает, и не смел ему мешать.

- Ты не прав, оборотень. Я сделал ставку не только на чародеев. Есть и другие, - обращаясь скорее к своим мыслям, чем к Зиирху, промолвил Эверонт какое-то время спустя.

- Неужели на эльфов, владыка? - с удивлением глядя на него, прошептал Зиирх, - Но с ними же нельзя иметь дело!

- Можно, если сыграть на их слабостях, - возразил Эверонт, и его губы изогнулись в коварной улыбке.

- Но у них нет слабостей, - недоверчиво заметил Зиирх.

Его хозяин покачал головой и тихо рассмеялся.

- Слабости, Зиирх, есть у всех.

Огонь плясал в камине, распространяя приятное тепло по всей комнате. Древуны приближались к жаркому пламени с опаской лишь на расстояние вытянутой кочерги, чтобы помешать этой кочергой угли.

- Это торф, - объяснила Адиари своим гостьям, - Мне доставляют его с юго-запада Нумара из Низинных торфяников. Древуны бы очень огорчились, если бы я стала топить печи дровами.

Она скинула меховую накидку, длинный плащ и стояла у огня, отогревая руки. Северная и Западная Колдуньи остановились в дверях гостиной, осматриваясь в небольшой комнате, стены которой были обтянуты зеленым шелком, а обстановка состояла из круглого стола и нескольких мягких диванов с кожаной обивкой на сиденьях, спинках и подлокотниках. По углам стояли высокие бронзовые светильники со множеством свечей из розового воска.

- Подумаешь, какая обида, - пробормотала Арника себе под нос.

Древуны, помогавшие Южной Колдунье и прислуживавшие ей в доме, внушали Арнике отвращение. Их присутствие раздражало молодую чародейку. Кроме того ее раздражало то, что Итэри обрадовалась появлению лесных страшилищ, а сами они сразу же сочли маленькую аладанку своей и относились к ней с явным благорасположением.

- Как это чудесно, что они уцелели в вашей стране, - сказала Северная Колдунья, проводив взглядом деревянных прислужников, удалившихся из комнаты качающейся походкой.

- Ты еще много чудесного увидишь в нашей стране, - пообещала Адиари, наградив ее улыбкой.