Эндрю Оффут - Железные лорды

Но, хотя он стал мужчиной, высоким и прекрасно сложенным, Стродесон Джарик — Убийца Элка — тем не менее не привлекал к себе внимания девушек. Все они смотрели только на Братиса, Избранника Богини. Лишь Торси да Мейя смотрели на него с наслаждением, хвалили его красоту и телосложение. И он продолжал расти.

Он стал настолько силен, что даже Строд сказал Мейе, что мальчик уже превзошел его в силе.

Джарик ел столько, сколько не съедало даже стадо свиней.

Братис отверг Сийю, и она, пострадав несколько недель, вновь открыла для себя Стродесона Джарика, Убийцу Элка. И затем уже туманные глаза дочери Убийцы Элка встречались с глазами другого убийцы элка, Стродесона Джарика.

Время шло.

А он подрос еще на дюйм ко времени уборки урожая.

Перед своим восемнадцатилетием Джарик не был уверен, что знает, что такое любовь. Он говорил себе, что любит Сийю, которой уделял много внимания, которая была его девушкой. Но он не был уверен, что любит ее. Мать его Мейя предупреждала его об этом, но Строд ничего не говорил.

Джарику теперь приходилось привыкать к своему новому телу, высокому и с классически развитой мускулатурой. Огромные руки должны были вновь учиться управляться с топором, мотыгой, копьем, мечом, ножом, луком. Бронзовое кольцо с серебряной полоской и желтым камнем, которое ему подарил Строд, уже могло налезть только на мизинец, а остальные пальцы были слишком толсты.

Он очень неумело обращался теперь с топором, копьем, мотыгой, а однажды даже поранил ею себе ногу. Все это вызывало насмешки жителей деревни. Джарик стал раздражительным, и даже Строд опасался теперь отчитывать его, так как это немедленно вызывало вспышку ярости. Но несмотря на это, Джарик оставался хорошим сыном.

Джарик продолжал упорно учиться, и результаты не замедлили сказаться.

Однажды, занимаясь плотницкой работой, Джарик сказал Строду;

- Я хочу построить корабль и отправиться в набег.

- Но ты же неспособен к долгой и кропотливой работе, — осторожно сказал Строд, опасаясь гнева Джарика.

- Я научусь. Да и ты поможешь.

- И затем ты будешь грабить крестьян, как грабили и убивали твоих родителей.

Джарик мгновенно напрягся и изо всех сил ударил по бревну, которое сейчас обтесывал. Он так долго думал над этой идеей, а Строд одной фразой разрушил ее, показал, насколько она глупа.

Джарик знал, что он очень нетерпелив, хотя не понимал, куда он торопится, что хочет делать, кем хочет быть.

Но не разбойником. Нет, он не может стать одним из них, одним из тех, кто убил его родителей. Нет, он не может быть разбойником. А кроме того, Строд прав, он настолько нетерпелив, что не сможет построить корабль.

Кидденсак! Кидденсак! Что случилось? Где ты, убийца? Никто о тебе не слышал. Убийца! Прошло десять лет. Посмотри на меня. Ошинсайд еще не отомщен, и я вырос и могу отомстить. Я локустанец, как и ты, Кидденсак. Я даже не знаю, кто я. Я знаю меньше о себе, чем о тебе, убийца моих родителей.

Джарик уперся ногой в бревно и изо всех сил старался выдернуть меч из бревна, куда загнал его в сердцах. А затем ему пришлось выпрямлять железное лезвие.

- Никто не может сказать, когда его назовут воином, Джарик, — сказал Строд. — Ты знаешь это лучше, чем кто либо. Ведь ты, я и молодой Стрид стали воинами в один день.

- Это было прекрасно! Я чувствовал себя, как орел, парящий в небесах!

Строд вздохнул.

- Я учил тебя пользоваться оружием, а ты хочешь не выпускать его из рук постоянно. Это ведет только к смерти, Джарик.

- Значит, мне нужно было учиться работать мотыгой или топором.

- Я очень сожалею, что научил тебя боевому искусству. Я тоже люблю оружие, но во мне никогда не возникало желания навсегда стать воином. Мне довольно было знать, что я достаточно искусен, чтобы защитить свою семью, свою деревню в случае необходимости. Как это случилось, когда мы отбили нападение четырех из Секхардена.

Джарик снова ударил мечом по бревну.

- Джарик, бревно не самый лучший объект для тренировки с мечом.

Джарик взглянул на него.

- Но ты уже месяц не занимаешься со мной. — Он говори почти обвинительным тоном.

- Совсем нет времени, сын.

Джарик взглянул на него. Он был таким же высоким, как Строд, но сложение его гораздо мощнее. Громадные мышцы буграми выделялись на его руках, а грудные мышцы, как два щита, защищали его грудь. Джарик теперь был гораздо быстрее Строда и искуснее в фехтовании. Когда он брал меч и щит, он полностью преображался. Строд теперь боялся его, хотя сказал об этом только Мейе. Джарик дрался, забыв обо всем, он дрался, как волк, как машина.

Джарик злился на Строда, за то, что тот не хочет заниматься с ним. Ему хотелось крушить, ломать, убивать. Рубка деревьев поглотила его необузданную энергию, но все же он ломал ветки, попадавшие в его руки, когда забывал контролировать свои силы.

Строд про себя думал, что Джарик, возможно, родился среди тех, кто десять лет назад уничтожил его деревню. Он надеялся, что юноша не найдет их. Ведь он поклялся убить их всех, но несомненно, сам погибнет при этом. Строд вздохнул и пошел прочь.

- Нет времени, — подумал Джарик, глядя вслед отцу, а затем снова нанес сильнейший удар по дереву.

И ткачи продолжали ткать.

Стаху, который был на несколько месяцев старше Джарика, исполнилось восемнадцать лет в апреле. Он был хорошо сложен, и волосы его стягивала кожаная повязка, украшенная двумя голубыми камешками.

В мае Стах и еще один парень сделали нечто необычное: они исчезли, вооруженные и одетые в доспехи. Они решили совершить набег на Секхарден. Но потерпели поражение. Стах получил две раны, а его товарищ уже никогда не сможет ходить, не хромая.

Они предстали перед общественным судом, выслушали осуждение Ишрашпула и Троих, но они все равно знали, что, несмотря на все гневные слова, никто их в душе не ругает и не обвиняет. Разве жена Редноза не из соседней деревни? Ведь он сам в семнадцать лет похитил ее, убив двух ее братьев. И все после этого славили его, как воина-победителя.

Стах решил, что он хочет Сийю.

Он стал ухаживать за ней, носил ей воду, сопровождал ее всюду. И естественно, он перестал быть другом Стродесона Джарика.

Когда Сийя спросила Джарика, правда ли, что и его прежние родители не родные ему, он понял, что это исходит от Стаха. Когда Сийя спросила, правда ли, что Торси сумасшедшая, он понял, что это тоже исходит от Стаха.

Стах во всеуслышанье называл его дважды подкидышем, интересовался, кто же его настоящие родители, отпускал язвительные замечания по поводу его безмозглой сестрички.

- Стах, — однажды сказал Джарик, — не говори больше ничего плохого о Торси и держись подальше от Сийи, дочери Стрида!