Евгения Евстра - Отступница

…Гнев и отчаяние раскаленными иглами терзают душу…

…срывающийся снег больно царапает разгоряченное лицо…

…слишком мало времени…

…слишком мало силы…

…слишком много противников…

…только боль, навечно поселившаяся в его душе, не оставляет выбора…

…бой принят…

…и он пойдет до конца…

…пусть даже неизменным концом станет его смерть…

…он отомстит…

…отомстит за них…

…и поплатится за то, что не смог их уберечь…

Тени, кружась и переплетаясь в безумном хороводе, мелькали над промерзшей землей, иногда со стоном оседая вниз и растворяясь без остатка… Они не собирались его убивать… Они тянули время, безжалостно выпивая силу из противника… Они ждали…

…время как будто замедлило бег…

…накатила усталость…

…если он упадет, то уже не поднимется…

…продержаться…

…еще чуть-чуть…

…скоро придет помощь…

Серое клубившееся марево внезапно расступилось, образуя широкое кольцо, опоясывающее место битвы. Пути к отступлению были закрыты. В центре, безумно озираясь, стоял измученный противник. Развязка близка. Тьма уже стекалась со всех сторон, постепенно переплавляясь и принимая очертания Хозяина.

…силы почти не осталось…

…звенящая тишина…

…тьма…

…он один на один с ней…

…только бы выстоять…

…только бы успеть…

…только бы…

Черная тень величественно раскинула перепончатые крылья, заставляя подданных благоговейно зашелестеть, а противника зарычать от злости. Еще одна мышь попала в мышеловку, причем по своей воле…

— С-с-снова ты… — лениво прошипел Хозяин, выпуская раздвоенный язык, — Ну ч-ш-што ж-ш-ш, право на с-с-смерть — тож-ж-же право. И я не могу тебе в нем отказ-з-зать…

— Зачем ты убил их? За что?!

— С-с-слишком много вопрос-с-сов для с-с-смертного. Ты вс-с-се равно не поймеш-ш-шь… И все равно умреш-ш-шь, без-з-зумный ф-ф-фанатик. З-з-зачем тебе правда?

— Чтобы знать, за что умираю! — с вызовом бросил мужчина.

Хозяин зашелся шипящим хохотом:

— Пох-х-хвально… Ну ч-ш-што ж-ж-ж, пос-с-следнее ж-ж-желание з-з-закон. Я убил их ради ж-ж-жиз-з-зни. — Хозяин выдержал мстительную паузу. — Своей ж-ж-жиз-з-зни.

…слепая ярость застилает глаза, мешаясь с болью и отчаянием…

…слышны обрывки заклинаний…

…пришла помощь…

…поздно…

…ей не пробить кольцо…

…резкий бросок вперед…

…гневное шипение…

…снова бросок…

…тьма вьется вокруг, отнимая последнюю силу…

…в грудь врывается раскаленное жало…

…слишком поздно…

…он не смог…

…не уберечь…

…не отомстить…

— Это с-с-самая идиотс-с-ская с-с-смерть, которую я видел, — с презрением бросил Хозяин и, наклонившись к самому уху смертельно раненого, прошипел:

— Они не пос-с-следние… И ты, уж-ж-же нич-ч-чего не с-с-сможешь с-сделать. Прощ-щай, ф-фанатик.

— Будь ты проклят! — из последних сил прорычал мужчина и потерял сознание…

С легким шипением тьма свернулась в клубок и медленно растворилась, сняв, наконец, оборону…

…На место битвы ворвался человек. На его изорванной рубахе местами чернела кровь, вдоль щеки тянулся глубокий порез. Мужчина без колебаний кинулся к раненому. Осмотрев несчастного, весь как-то сгорбился, сник, горько сплюнув на снег…

…прыжок…

…ткань одежды расползается, уступая место густой шерсти…

…радужки глаз меняют цвет…

…хищный оскал вспарывает темноту…

…Громкий отчаянный вой раскалывает тишину на тысячи осколков, взывая к помощи…

…у него не было выбора…

…а теперь уже поздно…

…слишком поздно…

Тихо звенела ночь. Легкий шелест деревьев убаюкивал Лаосен — маленький уютный городок, расположенный в чаще зачарованного леса, подальше от любопытных глаз людей.

Город спал. Спала и я, завернувшись с головой в легкое шерстяное одеяло…

Сон был тревожный и необычайно яркий.

…Глубокие овраги, кишащие змеями, темные перелески, населенные потусторонними тварями, безнадежно-мертвые деревни и бесконечная смерть — видения как калейдоскоп сменяли друг друга, заставляя сердце заходиться от безнадежности.

И с каждой призрачной картинкой вокруг меня вырастала все новая и новая стена, отсекающая пути к отступлению. Тупик, тупик, тупик…

Везде, куда бы я ни кинулась. Что бы не сделала…

И последняя невидимая дверь мягко захлопывается за моей спиной, с тихим шелестом отмеряя последние секунды.

…Отнимая надежду, заставляя захлебнуть отчаянным криком…

— Эй-эй! Проснись! — услышала я сквозь сон.

— Мммм… — липкий кошмар не отпускал меня до последнего, а когда отпустил, накатила така-а-ая усталость, что спать захотелось вдвое больше.

Но заснуть, когда тебя тормошат и орут в ухо, оказалось совершенно невозможным.

— Да, проснулась-проснулась уже… — смирившись, пробормотала я, — Чего надо-то?…

— Ты так кричала, что я поспешил тебя разбудить…

Я вздрогнула от ужасной догадки, просыпаясь окончательно. А ведь голос разбудившего меня человека, мне совершенно незнаком…

А ведь дом с вечера был заперт на все замки. Да и окно я перед сном открывать не стала. Неужели здесь тоже бывают воры или какие-нибудь вымогатели? А может и еще кто похуже?!..

Я судорожно дернулась, намериваясь соскочить с кровати и сбежать через дверь. Не тут-то было! Незнакомец крепко держал меня за плечи. Тонкая золотая вязь Метки на левом запястье слабо засветилось, на мгновенье полыхнув камнями.

— Извини, — видя такое дело, торопливо бросил он, — Я не хотел тебя напугать, не бойся меня…

— Я и не боюсь! — соврала я, тщетно пытаясь приглядеться к нему сквозь темноту.

— Я не причиню тебе вреда. — Продолжил «вор» и, резко отпустив меня, шагнул к окну, явно намериваясь отдернуть занавеску.

«Сейчас еще и дружков своих позовет… — мрачно подумала я, — Ну, уж нет, извини, но мне и одного тебя хватит!» и порывисто вскочив, опустила незнакомцу на голову толстенную книгу (первое, что мне попалось под руку, когда я на ощупь прошлась ладонью по висящей над кроватью полке).

Вор охнул и сполз вниз по стене…

…В комнате было темно. В чАровых городах нет электричества, а использовать магию я еще не умела, поэтому, кое-как найдя в сумке зажигалку и пощелкав ею, я с опаской приблизилась к лежащему на полу вору.

Пламя нехотя высветлило его очертания, и мне вдруг примерещились перья, разбросанные вокруг грабителя. Огонек сердито дрогнул и погас, снова залив помещение темнотой, сквозь которую едва проглядывал силуэт несчастного, оставив, впрочем, вокруг него большое светлое пятно.