Валерий Иващенко - Молодые волки старого королевства

— Дорогу расчищайте! — рассерженным котом зашипел он на тупоголовых демонов, не нашедших ничего лучшего, нежели бестолково слоняться вокруг и глазеть.

Сколько длился тот путь сквозь туман и отчаяние, под вой терзающего душу ветра отчаяния, Лен не знал. Да и знать не хотел — здесь самоё время текло по-иному. Да и цена ему, как говорится, тоже иная. Но в конце концов впереди замаячили две словно ледяные горы, подсвеченные снизу неугасимым пламенем бездн.

— Старшую ко мне! — распорядился ведун двум принявшим стойку девицам самого интересного и непотребного вида.

«Интересно, Эльфире обзавидовалась бы, или нет?» — хоть Лен старательно и отводил глаза от прелестей демониц, но таковая мыслишка всё же вползла в голову. Означенные не имели на себе ни лоскутка… да собственно, любой клочок ткани на этих совершенных телах смотрелся бы излишеством, кощунством. Кто б ни был их творец или хозяин, с чувством вкуса у него весьма и весьма… а длинные и совершенно белые шевелюры отчего-то до щемящей боли напомнили Вьюжинку. Единственно, портили впечатление длинные тонкие хвосты, заканчивавшиеся стрелочками — да пара перепончатых как у летучей мыши крыльев за спинами.

Дежурившие у входа в неназываемое стервочки переглянулись.

— Старшая в канцелярию отправилась, — пикантно-хрипловатым голосом отозвалась одна.

Лен вполголоса прошёлся по возможной родословной демониц, не опуская ни одной подробности колена этак до пятого. О проняло! Вид этих породистых кошек, мечущих из глаз искры и шипящих, немало его позабавил.

— Первое. Вот этот злодей застрял на Тропе Теней — такая гада, между нами говоря, что оно и неудивительно.

Похоже, эти демоницы и соображением отличались от рядовых неприкаянных, и вымуштрованы были на совесть. Левая нехотя обзавелась в руках весьма почтительного облика свитком и прилежно с ним сверилась.

— Ого! И в самом деле, заждались его у нас, — она продемонстрировала некие строки из списка своей товарке, и та немедленно размотала в руке бич. Да такой, что Лен в здравом уме ни за что не стал бы связываться с обладателем такого оружия. — Отцепляйся, теперь эта душа наша.

Кое-как ведун освободил замершую душу от своих пут и с облегчением следил, как гулкие грохочущие удары бича резво погнали добычу в проход меж феерически подсвеченных ледяных гор. Да какой там проход… провал, понятное дело, куда.

— Второе, — Лен продолжал нагнетать обстановку, не давая демоницам задуматься и в свою очередь заинтересоваться его собственной, драгоценной персоной. — Нашлись в нашем мире некты, покусившиеся на сам миропорядок, устроенный богами.

— Это невозможно, смертный! — голос разъярённой демоницы едва не сбил ведуна с ног.

— Мы тоже так думали… до сих пор, — нарочито негромко, доходчиво, словно мастер Колин ещё несмышлёнышам втолковывал разницу меж желаемым и возможным, продолжал Лен. — Но стоит признать, у них нашлись весьма необычные и неожиданно сильные средства. Короче, передайте по команде — на всякий случай быть начеку и посматривать. Похоже, в ваших мирах тоже возможны гм… сообщники, желающие изменить мироустройство и что-то на том поиметь.

Поскольку налицо было нечто интересное, да и передать сведения наверх не противоречило одинаковым, похоже, во всех мирах уставам часовых, девицы примирительно буркнули сделаем и немного утихомирились.

— И третье, последнее, — Лен изо всех сил старался выглядеть серьёзным, хотя на донышке его естества хохот стоял просто неописуемый. — Объявляю вам обеим своё удовольствие и благодарность по службе, доложите потом об этом вашей старшей.

И для пущего эффекту сделал тот самый, лихой и позаимствованный у Марека жест, которым тот отдавал честь.

Что ж под прикрытием таких сногсшибательных слов не грех и ретироваться? Что Лен и сделал, не дожидаясь, пока на смазливых мордашках демониц отражение попыток хоть что-то сообразить сменится на вполне конкретное, принятое решение. С такими стервами, да при оружии, связываться себе дороже. Уж провал-то в неназываемое вон он, совсем рядом. А туда молодому ведуну что-то ну никак не хотелось…

Марек таки приспособился править лошадьми без пресловутой флотской лихости. Так что, от поездки в крытой мехами карете теперь уже можно было даже получать удовольствие. Во всяком случае, не опасаться каждую минуту, что морской офицер опрокинет всех в придорожную канаву или пустит сквозь перила с моста…

Лен отвлёкся от своих убаюкивающих мыслей и обратил внимание на девиц напротив. Странным, даже противоестественным образом они спелись — и теперь Славка, над которой ещё витало постепенно таявшее облачко Забвения, не позволявшее терзать душу слишком уж болезненным воспоминаниям о селе Чистая Пристань, жадно внимала наставлениям роскошной куртизанки.

— Есть двенадцать основных положений — Радость, Сомнение, Боль и так далее. Для каждой тоже имеется двенадцать жестов и позиций тела и конечностей, а те в свою очередь… — Лен так удивился, что даже проснулся от своей полудрёмы и вслушался внимательнее.

— Да брось ты, Славка. Ну и что с того, что Лен слышит? — усмехнулась Эльфире. — Разум самца просто не в состоянии запомнить такое огромное количество вариантов и комбинаций, не зная основы, принципа — потому мы и кажемся им уникальными, неповторимыми, неподражаемыми и таинственными.

Зеленоволосая девчонка, на челе которой даже в полутьме блистала изумрудная искорка, строптиво тряхнула своей подвеской.

— Ага, щас! Между прочим, тостенная «Числовница, сиречь цифирей логистика и царица всех наук» у него пошла на ура, — наябедничала она. — Прочёл и выучил ту занудную книгу в седмицу, и его учитель остался доволен.

Лен припомнил те обязательные занятия арифметикой, и тихо усмехнулся. В самом деле, умение логично мыслить и оперировать цифрами частенько просто необходимо. А уж купцу или ремесленному мастеру без того вообще никак. Что уж тогда говорить о чародее, в подчинении которого зачастую находятся такие силы, что и помыслить страшно? И нужно всё по возможности учесть и уравновесить…

— Марек тоже наверняка в ладах с цифирями — как флотский офицер и не дурак, — вздохнул он, вылезая из кареты на свежий воздух и таким образом избавляя свои уши от в принципе бесконечной девичьей трескотни.

Пусть их шепчутся… на морозе оказалось свежо и колюче. Лен в охотку потянулся так, что хрустнуло где-то в плечах, и засмеялся от избытка чувств.

Хорошо!

Моряк подвинулся на своём сиденье кучера и, коротко глянув на забравшегося рядом ведуна, завязал вожжи на стойке рядом с собой. Всё равно, хоть натягивай их, хоть хлестай — но пара коняшек, даже не поведя ухом, слушалась только ведуна.