Валерий Самохин - Турнир

Разбег… удар! Мяч перелетел через "стенку", нырнул перед вратарем, ударился об землю и скользнул по рукам.

Гол!!!

3:2.

Еще две минуты до перерыва. Дотерпеть!

Не дотерпели. Аукнулся деф, тяжело втроем в обороне. И Кот зевнул на радостях – чистой воды "бабочка".

4:2.

Трибуны чокнулись окончательно.

Перерыв.

В раздевалку, протяжно зевая и прикрывая ладонью рот, вошел Михалыч. Пьяно ухмыльнулся:

– Ну что орлы, летим?

– Да пошел ты… – тихонько буркнул Кот. – И без твоих подъ… тошно.

Остальные промолчали. Сидели, повесив носы, и вытирая полотенцами красные потные лица. О чем говорить, когда и так все ясно?

– Ладно, парни, не грустите, – неожиданно трезвым голосом сказал Михалыч. – Наш первый договорился с ихним. У того должок был за хоккей. Так что две банки положите и ничья в кармане.

Он расплылся в довольной улыбке. Обкомы перетерли между собой, а остальное ему до лампочки. Привычное дело.

– А что, до начала матча нельзя было сказать? – ломким юношеским баском начав фразу, пискнул Димка.

Суслик – он и есть суслик.

– Нельзя, – тряхнул седой гривой Михалыч. – Спортивно все должно выглядеть. По-честному.

Спортивно… хе-хе.

Второй тайм начался с атак Магнитки. Трибуны беснуются, как ни в чем не бывало. Вот только рыжий хав в центре, ожидая свистка арбитра, глянул так тоскливо, что тошно сделалось на душе. Антон сплюнул на газон. Бросить бы все. Достали эти договорняки, купленные судьи и внерегламентные аренды. Вот только куда идти? В детскую спортшколу на 120 рэ? Лучше уж за станок встать. Подъем в шесть утра под гимн радиоточки, и толчея в переполненном трамвае пять дней в неделю. День за днем. И за годом год.

Антон проскочил по краю, на замахе убрал защитника, бросившегося в подкате, и сделал передачу в центр. Суслик ловко прокинул мяч между ног опорника, догнал и с ходу пробил. Твою… за ногу! Штанга!

Трибуны взвыли.

Ладно, время еще есть.

Еще атака, навес, скидка головой, удар… Мимо ворот.

Кот выбил мяч от ворот далеко в поле. Защитники расступаются, дают выиграть подбор. Антон пробил с лета, вложив всю злость в удар. Мяч по низкой дуге смачно впечатался в перекладину и отскочил за ленточку.

4:3.

Семьдесят вторая минута. Красивый гол, даже трибуны похлопали.

Атака Магнитки. Рыжий сыграл в стеночку с каланчой и вывалился на ворота. На паузе, успев подмигнуть киперу, ударил в угол. Мяч скользнул по траве и намертво приклеился к перчаткам. Кот – ты красавчик! Антон облегченно выдохнул. Так тоже надо суметь, даже после подсказки.

Трибуны тоже выдохнули, но огорченно.

Десять минут яростного навала, два штрафных, семь ударов в створ и четыре угловых. Мяч как заколдованный: мечется в штрафной, стучится об штанги, но в ворота не идет. Мистика! Судья въехал давно, понимающе ухмыляется.

На трибунах свист. До этих пока не дошло.

Три минуты до конца. Начинается мандраж.

– Антоха, – центральный деф уральцев шепчет одними губами. – Ты главное в штрафную войди, там я тебя свалю.

Антон молча кивает головой.

Мерзко.

Девяностая минута. Защитник слово сдержал – валит без вариантов, даже трибуны не протестуют. Пенальти. Мяч на точке. Только бы попасть в ворота!

На трибунах тишина. Горняк косит глазами в правый от себя угол, мол, туда бей. Легкий кивок в ответ. Короткий разбег, удар… Нет, классный все-таки у "Шахтера" кипер! Как он исхитрился увернуться от мяча! В последний момент снаряд свалился с носка и полетел прямо по центру. Если бы не реакция воротчика, прыгнувшего в угол, мяч угодил бы прямо в него.

4:4.

Ничья.

Антон уважительно качнул головой. Молодец.

В раздевалке тишина. Вроде бы радоваться должны, но нет – сидят молча, каждый думает о своем. Плевать. Не он придумал эти правила.

– Тошка, – в комнату зашел довольный Михалыч. – К тебе соседи пришли.

Антон хрустнул коленом, поднимаясь с лавки, и болезненно прихрамывая поковылял к выходу. Рыжий. Мнется, но смотрит спокойно, приветливо. Лишь в самой глубине карих глаз затаилась мальчишеская обида.

– С вас простава, – буркнул крепыш и, неожиданно широко улыбнувшись, протянул руку: – Саня.

– Антон, – ответил крепким пожатием Лис. С трудом раздвинув непослушные губы в приветливом оскале, нехотя спросил: – Где и как?

– Да у нас все, в общем-то, все есть, – пожал плечами рыжий и начал перечислять, загибая веснушчатые пальцы: – Баранину на шашлык замочили, пиво чешское по блату достали, водку взяли, девчонки из волейбольной команды ждут… – встретив недоуменный взгляд, он неохотно пояснил: – Выход в лигу собирались отмечать… – подумав минуту, простодушно добавил: – Ребята с тобой хотели поговорить.

Антон понимающе хмыкнул. Команда соперника задачу на сезон не выполнила, и некоторые игроки захотят ее покинуть.

– Токарем пойдешь?

Рыжий радостно заржал. В Советском Союзе профессионального спорта не было. Если верить трудовым книжкам спортсменов, то все они стояли у станка, крутили баранки грузовиков и добывали уголь в шахтах. А в свободное от нелегкого труда время, гоняли шайбу по льду и стучали мячом о паркет, завоевывая для страны олимпийское золото.

Выехали вечером. Трясясь по ухабам в "буханке" добрались до гор. С собой Антон взял только Кота. Тройка нападения Магнитки и пятерка симпатичных волейболисток представляли хозяев. Груженная рюкзаками веселая компания по едва заметной тропинке поднялась на небольшое каменное плато, укрытое среди поросших мхом угрюмых скал.

Пока разжигали костер и насаживали на шампуры мясо, рыжий спустился к небольшой горной речушке. Намотав на палец леску, он зашел в обжигающе холодную воду, и пустил по поверхности насаженного на острый крючок слепня. Через полчаса в траве трепыхались десяток хариусов и две радужные форели.

Волейболистки ловко разделали улов, сбрызнули лимоном нежные, пахнущие свежим огурцом ломтики, слегка подсолили и на огромном блюде торжественно подали к костру. Деликатес. Под прозрачным звездным небом раздались гитарные аккорды, и зажурчала в походных стаканчиках из японской нержавейки горькая "Сибирская".

Антон, уже не в первый раз поймав кокетливый взгляд невысокой пасующей, смазливой брюнетки с очаровательно вздернутым носиком, подмигнул в ответ и присел рядышком на бревно, обняв гибкую стройную талию.

– Пойдем? – прильнув к нему, горячим шепотом спросила девушка.

– А куда? – так же шепотом переспросил Антон, коснувшись губами холодной сережки.

Легко поднявшись с бревна, девушка, молча взяла его за руку. Подхватив с травы туристический спальник, парочка нырнула в мрачный грот, оставив за спиной скабрезные шутки. Через десяток шагов тусклый луч фонарика осветил в углу пещеры груду соснового лапника. Бросив на нее спальник, Антон притянул девушку к себе…