Янина Жураковская - Хранители времени

— Зима, тебе не стыдно?

— Что? — не понял он.

— Будь по-твоему. Стоять.

Вампир застыл на месте, как приклеенный. Недоумённо похлопав длиннющими ресницами, он попытался шагнуть и едва не упал: ноги его словно вросли в землю. Он дернулся ещё раз, не слабее носорога, получившего заряд крупной дроби. Тщетно.

Я с интересом наблюдала за его потугами.

— Это мило с твоей стороны, но мы очень любим Идио и не хотим его терять. Разворот на 180 градусов и прогулочным шагом в сторону деревни. Саша, не отставай.

— Rengwu nyort! — одними губами выдохнул брат. — Я забыл…

— Не ты забыл, тебе забыли. Не отставай.

— Прекрати это! — простонал вампир.

— Нет.

Вокруг потемнело, точно звёзды и луну заслонила исполинская тень. Я не увидела, но отчётливо почувствовала, как чьи-то незримые руки мягко легли на плечи вампира, вежливо развернули его и легонько подтолкнули в спину. Среди кромешного мрака на миг вспыхнули два огромных ярко-желтых глаза, и тут же снова засияли звезды, и хмурая луна посмотрела на нас, как на тройку мокриц, выползших на стол.

В трезвом образе жизни, определённо, были свои плюсы.

— Что это, а? — после некоторого молчания спросил братик, беспрестанно поправляя то вилы на плече, то череп за пазухой. — На Сумрачного Стража похоже, но какой дурак согласи… Зима? Зачем?!

Вампир его проигнорировал. Впрочем, Сашу куда больше занимал сам Страж.

"Это дух, — мысленно пояснил братик. — То есть не дух, а что-то вроде. Призывается откуда-то с пятого плана и очень быстро дохнет, если — обрати внимание! — его с кем-нибудь не связать. И тогда-то уж размахнись рука, раззудись плечо! Другу-товарищу дает букет каких-то талантов, а взамен требует только одно: исполнение желаний… тьфу, то есть обещаний. И что это делает с кровным долгом, а? Scethran37, вот что. Говоря твоим языком, превращает его в обязательный магический контракт. Зимка обязан спасти тебе жизнь, а до тех пор — мелким шрифтом в низу страницы — целиком и полностью в твоей власти. Сделает, что захочешь. Ха, ха, ха".

— Яночка, милая, послушай меня, — тяжело начал вампир. "Ничего себе! Яночка! Милая!" — охнул внутренний голос. — Мальчишка — обычный оборотень. Не такая дрянь, как прочие де Вилы, но по большому счёту — бесполезный груз. Он знал, на что идёт, когда рвал когти… мать демонов и три сотни её сожителей! убегал из Дуремора. Вы хотите спасти его — похвально, но придурь полн… неразумно. У вас есть предназначение. И, если это позволит избежать ловушки, оборотень — вполне допустимая потеря…

— Что?

— Хранители должны беречь себя для других битв и…

— Ты неверно понимаешь её вопрос, — ухмыляясь, точно его трофей, разъяснил Саша. — Это было не "Повтори ещё раз", а…

— Заткнись, чтоб я тебя больше не слышала!

Зима захлопнул рот — только зубы лязгнули — и гневно замычал. Обнаглевшее alter ego захихикало. Оно уже предложило мне велеть вампиру: а) не дышать и засечь, как быстро он скопытится; б) прыгнуть с обрыва; в) поцеловать в щечку, в плечико и сделать что-нибудь приятное. Поправлять личную жизнь таким образом было стыдно, избавляться от незваного помощника в мои планы не входило, но проучить гордеца стоило.

— Это был не приказ, — мирно заявила я. Зима судорожно дернул головой, но на скулах заиграли желваки. — Поставьте меня, пожалуйста, на землю, Ni'Gw?rr38. Истец в моём лице не имеет к вам никаких претензий. Вы свободны, идите, куда хотите.

— И проклинайте себя, пока смерть опять не сведёт нас, — добавил брат.

Вампир открыл рот. Потом закрыл его. Потом снова открыл. Потом попытался взять себя в руки, но они были заняты.

— Нет, ну какого ведь… лешего?! — тоскливо вопросил он небо. Оно сокрушенно мигнуло звёздами. — Не притворяются, не-ет, они такие и есть, добрые, благородные… Светлые, скоффин их заклюй! Избранные! Знают, что в ловушку идут, но всё равно идут. И я с ними, ибо не смертным решать, когда долг отдан, а лишь тем силам, что двигают море и землю… — Он безрадостно рассмеялся.

— Что-то странное ты сказал, я не понял, — фыркнул Саня. — Почему идём? По причинам морально-этического характера, которых дяде-вампиру не понять. Злобные вопли мы уже вчера проходили (ты тоже там был, должен помнить), решетки на окнах, акулью улыбочку её гнуснейшества и тяжелые цепочки перетерпим как-нибудь. А дальше — плаха, топор, палач… нет, два топора и два палача, нас-то двое! — Брата несло. Он это понимал и рад был бы остановиться, но не мог. — И пусть покемоны местные дружно орут: "На кос-тёр! На кос-тёр!" Мы же Хранители! Наш девиз: "Врагу не сдамся, лучше сдохну героем!" И оставь в покое мозги, не напрягай. Мы вот не напрягаем, разве что Яна по мелочи, решения не умом принимаем, а сердцем. И если нам чего-то хочется, если что-то кажется нам правильным, мы берём и делаем, а не думаем. Ясно?

Вампир нехорошо промолчал. Мне легонько, почти невесомо защекотало затылок — словно подул ветерок, взъерошив волосы, и тут же стих. Зима перевёл взгляд на Сашу, задержал на мгновение…

— Только попробуй, — предупредила я.

— Что? — не понял брат.

— Что? — невинно спросил Зима.

— Никакой телепатии. Никакого гипноза. Это ясно?

Вампир улыбнулся мне, как старший брат пигалице-сестрёнке, требующей купить ей бочку варенья и корзину печенья.

— Неисполнимо, Хранительница, — с неподдельным злорадством сообщил он.

— Бедный Йорик, — в сторону произнёс Саня. — Я знал его, Горацио… Говорил же Идио, с вампиром водиться — что в крапиву садиться, а я не верил, чтоб их всех трижды и четы… Блин! Уж и рот раскрыть нельзя!

Заспанный полуодетый люд, вооруженный всем, что под руку попалось (кто-то на ходу выдергивал колья из соседских плетней), стянулся к корчме быстро. Выслушал разоблачающую проповедь отца Фандория (на части "о тварях злобных, страхолюдных, Тьму славящих, в ей рыщущих", прослезился даже оборотень), ахнул при виде изувеченных в неравном бою братьев, и понеслись отовсюду грозные крики: "Кажному обёртышу по серебряну колу!", "В тычки ведьмарей! Взашей!" и даже "На костёррр тварей!" Канира купалась в гневе народном, как мавка в озере, а потом пришли муженек с сынком и ба-а-альшущего хряка мамке подложили.

Лукан примчался с дровяным колуном, от одного вида которого медведи драпали со всех лап, и, припомнив, видно, что он какая-никакая да власть, заявил, что без ведьмарки с чародеем расправу чинить не след. Но звать их не можно, потому как работа ведьмарья требует… Чего требует, не досказал, но колуном взмахнул весело — люди так и сели. А мужик, ничтоже сумняшеся, продолжал, что ведьмарям, мол, видней, кого заместо собак держать, перекидыш-то не вурдалака, он!.. От новой отмашки людей в землю так и вдавило. Отец Фандорий втихомолку спровадил десяток мужичков понадёжнее за перевёртышем, а Канира стала проталкиваться к мужу — поучить уму-разуму.