Светлана Быкова - Путь королевы

— Я Сельба, вестник ее величества королевы Эйриэн. У меня от нее срочное донесение градоначальнику Майна лорду Дмитро Роалу. — И в подкрепление сказанного сняла с пальца и бросила вдогонку к монетке перстень с королевской гербовой печатью.

Один из охранников поймал кольцо и еще раз осмотрел девушку. Зрелище она представляла собой весьма сомнительное: потрепанный дорожный костюм из коричневой замши, еще более потрепанный плащ, через плечо перекинута тряпка, в которой спит младенец. Породистая лошадь под наездницей была потрепана не меньше, чем она сама. Хотя лошадь дорогая, саолитская, да и наездница как минимум полуэльф.

— Жди здесь, — буркнул наконец гвардеец и направился в дворцовые покои.

Эльфийка сидела на лошади и своим острым природным чутьем ловила запахи с кухни. Пахло оттуда самыми разными яствами: печеной картошкой, жареными грибами, рыбой, политой вином, пирогами, пропитанными ликером. Желудок призывно заурчал, и Эйриэн вдруг поняла, как же ей всего этого недоставало в путешествии. Да, из дворцовой кухни пахло намного лучше, чем в городе, и жилось наверняка тоже.

Через какое-то время охранник вернулся. Его взгляд не сулил путнице ничего хорошего. Несмотря на это, он сурово буркнул:

— Идем, градоправитель тебя примет.

Королева облегченно вздохнула, осторожно, чтобы не потревожить ребенка, спрыгнула на землю и двинулась вслед за провожатым. Тот провел ее по парку, а затем через черный ход — в личные покои лорда.

Дмитро ёль ен Роал принял посетительницу за трапезой, вольготно развалившись в кресле, обтянутом красным бархатом. Он был одет в широкий атласный домашний халат поверх тонкой шелковой рубашки. Его самодовольное лицо выражало крайнюю степень насыщения, хитрые глаза смотрели нагло и вызывающе:

— Что ее величество хочет сообщить мне? С какими вестями она прислала гонца? — спросил он, отпивая янтарное вино из хрустального бокала.

Эйриэн в несколько шагов пересекла расстояние до стола, по дороге одним рассерженным движением руки срывая берет с головы. Волосы вылетели из-под него переливчатым зеленоватым веером. Другим движением она кинула через стол раст. [11] Раст — медная монета, на аверсе которой изображен портрет Эйриэн.

— Ее величество хочет сообщить вам, что на границе Эсилии с Паомирой началась чума. И ее сильно удивляет, почему вы, ответственный за эти земли, не предпринимаете никаких мер по устранению проблемы? — спросила она ледяным голосом, звенящим от негодования.

Градоправитель вперил недоуменный взгляд в эльфийку, потом посмотрел на медяк в руках, повертел его, поднес к глазам, присмотрелся, глянул на девушку, потом на монету, потом еще раз на девушку — и обратно. И тут его лицо стало вытягиваться так быстро, насколько позволяли мышцы, и с такой скоростью менять цвета, что при других обстоятельствах Эйриэн бы это позабавило. Но не сейчас.

— В-ваше величество, — заикаясь, пролепетал он, стараясь подняться с кресла. Но запутался в халате и упал.

Королева так разозлилась, что не заметила, как на кончиках ее пальцев появилось заклинание огня. Густой красный цвет освещал ее ладони и был готов в любой момент сорваться всепожирающим пламенем — магический огонь не знает преград, он уничтожает все, на что его направляют.

Дмитро Роал стал белее свежевыпавшего снега. Чиновник упал перед королевой на колени и пополз брюхом по ковру к ее запыленным в дороге сапогам. Он схватил ее за ногу и стал целовать грязный сапог, причитая:

— Ваше величество, пощадите, не убивайте, я все исправлю, я открою амбары… свои собственные амбары, и в городе не будет голода, я пошлю лекарей в деревни! Хотите, я сам поеду и всех спасу? Я все сделаю, только прикажите, только не убивайте, — скулил он под ее ногами.

Эйриэн подумала, что ее сейчас стошнит от этого зрелища, она с силой откинула градоправителя ногой, еле вырвав ее из его крепких объятий.

— Я приказываю: мне нужна комната, самая лучшая в этом замке, мне нужен горячий вкусный ужин, мне нужна теплая ванна. А еще мне нужна кормилица и колыбель для моей… сестры. Но в первую очередь мне нужен порядок в Эсилии!

Николо приехал через две с половиной седмицы: все-таки путь от сердца страны к ее окраинам не так близок, как казалось эльфийке, особенно для пожилого человека, чьи хрупкие старые кости не приспособлены к дальним путешествиям. К его приезду на границе перестала свирепствовать чума, а с отдельными оставшимися очагами заразы успешно боролись маги, лекари и сестры врачевания. Благодаря содействию на то время уже бывшего градоправителя Дмитро ёль ен Роала цены на хлеб упали, и назревающий голод так и не настал. Чиновник без колебаний подписал указ о снятии себя с должности, особенно после грозного взгляда королевы, и удалился в самый дальний и маленький из своих замков. Один из немногих, который ему оставили милостью ее величества.

Королева встречала своего советника стоя у окна в отведенных ей покоях. Она обернулась на звук открываемой двери. Николо молча вошел, сделал несколько шагов и остановился. Эйриэн взглянула на него, пытаясь понять, какие же эмоции в очередной раз скрывают его глаза. Но учитель сам смотрел на нее испытующе и пытался разгадать. Они постояли так некоторое время, глядя друг на друга, а потом эльфийка подошла к колыбели в углу комнаты.

— Это — Милена, единственная из потомков рода Имирауд. Она будет моей сестрой.

Николо все так же молча подошел к своей воспитаннице, встал за ее плечом и взглянул на младенца, а потом протянул королеве фруктовые леденцы на раскрытой ладони.

Так Милена появилась в жизни Эйриэн. Через пару лет она стала любимицей всего двора. Титен-королева росла настоящей придворной леди: воспитанная, вежливая, обаятельная. И вместе с тем это было милое, невероятно очаровательное создание с большими голубыми глазами и тугими пшеничными локонами, при взгляде на которое хотелось улыбнуться от восторга и умиления. Она бы и не ввязывалась во все те небольшие забавные и не очень происшествия, если бы не пыталась во всем походить на свою старшую названую сестру, которая была до них очень охоча.

Эйриэн так и не открыла Милене тайну ее рождения, пообещав однажды, что та все узнает в день своего совершеннолетия. Сейчас этот день приближался, и именинница становилась все нетерпеливее. Поэтому-то эльфийка и размышляла, стоит ли ей заходить в покои своей сестры. Но она вспомнила, что обещала сестре рассказать об олгарийской моде, и нажала на ручку двери. Та поплыла в сторону, и в просвет упал луч теплого красноватого оттенка — горели свечи.

Милена соскользнула с кровати, отложила книгу, которую читала, и бросилась навстречу королеве. Старшая сестра так редко бывала дома, что младшая начинала скучать по ней заранее, уже в первые несколько часов ее возвращения.