Наталья Авербух - Напарница

В полуобморочном состоянии, в которое привело меня зрелище лекарственных манипуляций старого вампира, я повиновалась и тут же почувствовала укол в основание большого пальца.

— Зачем вы мажете кровью рану? — с любопытством спросила Грета, и я пожалела, что не могу заткнуть уши.

— Затем, что питательные свойства этой жидкости помогут организму победить яд, — невозмутимо отозвался старик. — А теперь, девочка, дай мне бинты… и, пожалуй, этих двоих можно оставить одних.

И, прежде, чем я успела вставить хотя бы слово, Мастер, Браил и Грета в самом деле исчезли, оставив меня наедине со спасённым напарником. Дурнота прошла, зато на её место вернулся страх и сейчас, сидя на холодном грязном полу я с ужасом представляла пробуждение вампира. Он ведь сошёл с ума от боли от отчаяния, и никто не помешает ему напасть на меня… я буду убита прежде, чем успею его окликнуть.

А если нет? Если он очнётся в здравом рассудке? Если заглянет в моё сознание и увидит там, как я едва не бросила его одного, и дальше сходить с ума в этом подвале? Что он тогда сделает со мной, будет ли у меня шанс оправдаться? Захочет ли вампир выслушать мои упрёки? Даст ли объяснение своим поступкам? И как мы с ним будем смотреть друг другу в глаза, оба предатели и обманщики?

Беренгарий пошевелился и простонал:

— Ами?

— Гари? — с облегчением выдохнула я, наклоняясь над напарником. Выглядел он ничуть не лучше, чем Браил, так же жутко осунулся, и так же лихорадочно блестели глаза.

— Ты здесь… — слабо произнёс вампир. — Они ушли? Оставили нас? Глупцы… Будто я сейчас в состоянии… не причинить тебе боли, когда…

Я похолодела. Напарник собирался выпить мою кровь, но у него, как тогда, после первой дневной прогулки, не было сил затуманить моё сознание. И сейчас мне будет больно. Очень больно.

— Прости меня, — шепнул вампир, осторожно положив руку мне на плечо. Погладил, переместил так, чтобы касаться пальцами шеи, а после резко дёрнул, заставляя потерять равновесие и практически упасть на него. — Прости, девочка моя.

Укол был ещё более болезненным, чем я ожидала, и милосердный красный туман не торопился затопить моё сознание. Боль, холод в кончиках пальцев рук и ног, и совсем уж на слух мерзкое причмокивание вампира, с наслаждением припавшего к моему горлу.

«Всегда была дурой» — грубо отозвался вампир и, наконец, я потеряла сознание.

Очнулась я от щёкотного ощущения: вампир вылизывал нанесённую им самим рану, положив мою голову себе на колени и неудобно согнувшись надо мной.

— Глупышка, — нежно произнёс напарник. — Глупая маленькая девочка, продавшаяся в рабство ради спасения лжеца, негодяя и вора. Ты понимаешь, Ами, в каком долгу я теперь перед тобой. Дурочка, зачем тебе это?

— Не говори так, — попросила я, догадываясь, что объяснение не состоится. Беренгарий довольно кивнул и принялся вылизывать пораненную Мастером руку.

— Хорошо придумано — лечить раны человеческой кровью, — одобрительно произнёс напарник. — Только, думаю, не всегда можно найти такую сговорчивую жертву. Как ты себя чувствуешь, моя дорогая?

— Зачем ты спрашиваешь? — поморщилась я. Напарник взял меня за плечи и заставил сесть, опираясь спиной о его грудь.

— Затем, что хочу услышать ответ, моя дорогая, — спокойно ответил вампир. — Ами, глупенькая, разве я виноват в том, что случилось? Если бы Мастер захотел, он оставил бы тебя оглушённой, и всё было бы намного легче. Но… Если ты уж взялась меня спасать, к чему бросать дело на полпути, а?

— Лучше скажи, как ты себя чувствуешь, — попросила я, не желая больше обсуждать вопрос своих решений и ошибок. Напарник жив, он рядом со мной, и это главное, а что до остального… в любом случае, всё случится не раньше, чем через десять лет.

— Я попробую выкупить тебя, моя девочка, — произнёс вампир, касаясь губами моей шеи. — Или отсрочить платёж насколько это будет возможно. И никогда больше не причиню тебе боли, обещаю — даже если снова придётся пить твою кровь.

— Ты не ответил, — напомнила я, чувствуя, как мягкие губы, только разве что самую малость более холодные, чем должны быть у человека, прижимаются к моей коже. — Ты не ответил… Что ты делаешь?!

Вампир одной рукой поглаживал мою грудь, а второй комкал подол платья, постепенно обнажая ноги.

— Не задавай глупых вопросов, Ами, — отозвался вампир, легонько прикусив мою кожу.

— Прекрати сейчас же! — потребовала я, не слишком надеясь чего-то этим добиться. На напарника и прежде не действовали мольбы и упрёки, но раньше он никогда не заходил так далеко. — Отпусти меня!

— Это ещё зачем? — удивился не-мёртвый. — По-моему, ты это заслужила.

Но руки немедленно разжал и, поднявшись на ноги, помог мне встать.

— Подлец, — прошептала я, чувствуя, как меня сотрясает нервная дрожь, а где-то внутри становится холодно и противно. — Как ты смеешь так со мной обращаться?!

— Дурочка ты, Ами, — с сожалением отозвался вампир. — Тебе же приятно было.

— Замолчи!

— Дурында, — вздохнул Беренгарий. — Небось, с Дроном Перте так не дёргалась.

— Он никогда не позволяет себе ничего подобного, — отчеканила я, стараясь не вспоминать ласкающие прикосновения сына синдика, от которых я замирала вместо того, чтобы с негодованием оттолкнуть наглеца.

— Ему просто некуда торопиться, — парировал напарник, естественно, прочитавший мои мысли. — Учти, Ами, ты ему не достанешься.

— Я вовсе не собиралась… — начала было я, но вампир остановил меня взмахом руки и прислушался. Я последовала его примеру, и услышала едва доносящийся с улицы металлический звон… который внезапно оборвался криком.

— Порядок, можно выходить, — объявил напарник. — Один труп у нас уже есть… точнее, будет, когда мы доберёмся до выхода.

— О чём ты? — испугалась я, когда напарник потащил меня к двери.

— Они кого-то поймали возле дома, пока ты приходила в себя, — пояснил вампир, выводя меня из подвала. Лампу он оставил там, и мне вскоре пришлось прижаться к нему, чтобы ни на что в темноте не натолкнуться. — Кажется, Мирона, но точно не поручусь. Мастер затеял с ним драку, остальные сбежали. Сейчас вроде победил, и как раз успеет убить, пока мы выйдем. Всё-таки нечего тебе на это смотреть, моя хорошая.

— Убить?! — ужаснулась я. — Вот так просто, без суда и следствия?

— А какой суд тебе ещё нужен? — поразился напарник. — И какое следствие? И так понятно, этот подлец спелся с контрабандистами, это я ещё вчера догадался, когда подумал, кто мог на тебя навести. Мастер и Поликсена вполне могут сами во всём разобраться, и, как я понял, уже вынесли приговор.

— Погоди, — ужаснулась я ещё больше. — Его убьют, даже не попытавшись допросить?

— А он во всём признался сразу, — легкомысленно отозвался напарник. — И что с людьми спутался, и что меня сюда приволок. Пока признавался, двое сбежали. Я так думаю, раз признавался Мирон, то он и остался, а сбежать успели ученики. Плохо, конечно, но тут уж ничего не поделаешь. Их, конечно, ловить будут, но одной тебе по ночам больше гулять нельзя, это точно.