Наталья Авербух - Напарница

— Куда вы меня везёте? — спросила я, вдоволь налюбовавшись окрестностями. Дрон Перте уверенно правил серой в яблоках лошадью, и его кабриолет весело катился по петляющей по долине грунтовой дороге. Сколько хватало глаз, вокруг не было другого человеческого житья, кроме только что покинутого нами города.

— Куда глаза глядят, — беспечно ответил сын синдика и подхлестнул свою лошадь.

— Это не ответ, — заметила я и замолчала, отвернувшись от спутника и зябко кутаясь в тонкую шаль, купленную в первые дни после приезда: несмотря на тепло, исходящее от солнца, бьющий в лицо ветер заставлял ёжиться от холода. При этом я не могла не заметить, что мой спутник ничего подобного не чувствовал. Впрочем, мужской костюм в Острихе больше защищает от простуды, чем женский: сын синдика, к примеру, носил белоснежную рубашку, малиновый жилет и ярко-жёлтый камзол. Всё это смотрелось по меркам Дейстрии на грани вульгарности, если не сказать хуже, но вполне мило в Острихе. Однако, на мой взгляд, главная несправедливость была в том, что у меня — в согласии с местным обычаем — мёрзли почти что обнажённые плечи. Я с завистью поглядывала на гораздо более тепло одетого спутника. Вот мой напарник, к примеру, обязательно бы снял камзол и накинул бы мне на плечи. Этому человеку тоже стоило бы так сделать — прохлада и отсутствие чужих глаз слегка притупили моё чувство приличия — к тому же Дрон великолепно бы смотрелся без камзола, он ведь прекрасно сложен, гораздо лучше, чем мой напарник, глядя на которого думаешь, что человеческая кровь не больно-то и питательна.

Сын синдика перехватил мой взгляд, который выражал совсем не то, что следовало бы думать приличной барышне, и заговорщицки подмигнул. Я, кажется, густо покраснела — вызвав на лице молодого человека самодовольную улыбку — и отвернулась так, чтобы ни в коем случае его не видеть и не показывать сыну синдика выражение своего лица.

— Мы с вами попросту катаемся, сударыня, — произнёс Дрон Перте, когда молчание сделалось совсем уж неловким. — К обеду хозяйка Дентье ждёт вас домой, а то бы я предложил вам гостеприимство моей матушки. Надеюсь, до обеденного часа я буду иметь возможность наслаждаться вашим обществом, кроме того, если вы проголодаетесь, мы остановимся у гостиницы там, дальше (её покуда не видно) и съедим второй завтрак.

Я кивнула, начиная успокаиваться. Предложенный план показался мне вполне надёжным и респектабельным. Сын синдика бросил на меня быстрый взгляд — так спящий кот проверяет, поверили ли мыши в крепость его сна — и немедленно разрушил созданное им самим впечатление.

— Кроме того, если вам станет жарко, мы можем искупаться. Я знаю неподалёку чудесное местечко, там песчаный пляж и никогда не бывает много народу. По правде говоря, там вообще редко кто бывает.

— Искупаться?! — пришла в ужас я. — Господин Перте, вы сказали — искупаться?!

— Именно, сударыня, — несколько озадаченно подтвердил Дрон. — Почему вы так испугались, сударыня?

— Но, господин Дрон, сударь, не может быть, чтобы вы предложили подобное всерьёз! Вы ведь не могли подумать, будто я могу согласиться!

— Не мог? — поднял брови сын синдика и внимательно посмотрел на меня. — Позвольте вас спросить — я опять поступил в разрез с вашими дейстрийскими приличиями?

Всё ещё испуганная тем спокойствием, с которым мне было предложено купание, я молча кивнула. На глазах выступили слёзы.

— Вы меня удивляете, сударыня, — очень спокойно проговорил сын синдика. — Могу вам заверить, я часто видел купающихся дейстрийских дам — весьма почтенных и респектабельных особ.

Я помотала головой; разговор всё больше и больше мучил меня, к тому же спокойствие Дрона показывало, что я совершаю какую-то глупость. Ах, чего бы мне стоило попросту отказаться — с достоинством, не теряя ровного расположения духа!

— Простите, я не подумал сразу, — продолжал между тем Дрон Перте. — Может быть, вы не умеете плавать?

Умею ли я плавать! Бог ты мой, где я могла этому научиться — в шляпной лавке?! Разумеется, я не сказала ничего подобного вслух, но мой вид был, надеюсь, достаточно красноречив.

— Так если за этим дело стало, сударыня, я могу вас научить! Вам повезло, сударыня, в море держаться на плаву гораздо легче, чем в пресной воде, и урок будет гораздо легче, чем если бы мы были сейчас у вас на родине.

Я перепугалась ещё больше.

— Вы?! Вы хотите сказать, что собирались купаться вместе со мной?! Рядом со мной?! Глядя на меня?!

— Разумеется, сударыня, — уже откровенно посмеиваясь, подтвердил сын синдика. — А как же иначе? Уверяю вас, на наших пляжах мужчины всегда купаются рядом с женщинами и, если даме вдруг станет плохо, всегда могут прийти на помощь.

— Охотно верю, сударь, — сухо произошла я, обретая, наконец, некоторую уверенность в себе. — Однако я не намерена сегодня купаться, и считаю дальнейший разговор на эту тему совершенно излишним.

— Как скажете, сударыня, — покладисто кивнул сын синдика. — Всё будет сделано в соответствии с вашими желаниями. К тому же… — он смерил меня настолько откровенным взглядом, что я немедленно взбесилась, — в этой одежде вы можете разве что пойти на дно, и меня за собой утянуть, если я попытаюсь вас вытащить. Вы ведь не захватили с собой купального костюма?

Вне себя от негодования, я решительно опровергла саму мысль, что у меня был, есть или когда-либо будет купальный костюм или что кто-то когда-нибудь уговорит меня научиться плавать. И, уж во всяком случае, если бы нечто такое вдруг произошло, моим наставником был бы кто угодно, но уж никак не Дрон Перте!

Моя тирада только позабавила сына синдика.

— Позвольте спросить, для чего вы ещё приехали на модный морской курорт кроме как для купания? Я скажу хозяйке Дентье, и у вас ещё до ужина будет купальный костюм, даже, полагаю, несколько купальных костюмов.

— Нет! Пожалуйста, сударь, я прошу вас! Не надо никому ничего говорить!

Сын синдика только посмеялся и подхлестнул лошадь.

— К тому же, дорогая моя, умение плавать весьма и весьма полезно и всегда может пригодиться в жизни.

Сказав это, Дрон Перте сосредоточил своё внимание на дороге, а мне оставалось только задаваться ужасным вопросом — если бы я прельстилась бы возможностью искупаться, и у меня была бы с собой подходящая одежда, кто бы помогал мне снять, а после надеть неудобную острийскую одежду на этом пустынном пляже?

— Вы так и не ответили на мой вопрос, сударыня, — напомнил мне Дрон Перте через, по моим представлениям, два-два с половиной часа, когда мы, наконец, добрались до гостиницы, расположенной милях в тридцати от города к услугам господ, следующих дальше, вглубь страны.

— Разве, сударь? — удивилась я. В гостинице нас проводили в столовую на втором этаже и теперь оставалось только ждать, пока сервируют завтрак.