Елена Товбаз - Студент поневоле

— Будь спок! — я едва не подскочил от радости. Выходит, было кому наставить Астру на путь истинный и надавать Селему по шее. Я великодушно не упомянул о его позоре… Когда узнал, что Трей дружен с Гилом… Так зачем лишать стрелка удовольствия? Я же не изверг…

Мы целыми днями бродили по окрестностям, купались в реке. Совместные прогулки возобновили нашу дружбу, и, хотя Трей не помнил о времени проведённом в замке превращателей, казалось, что мы знаем друг друга много лет. Иногда добирались и до Стеклянной долины. Там, на берегу Серебрянки, мы отдыхали, делясь своими историями.

— Ты — прирождённый и потенциал? — однажды спросил я. — Это противоречит законам твоего мира.

— Не всегда. Бывают исключения, — он улыбался. — Изначально я прирождённый и ходячий парадокс. Наполовину рарри и сын Серых земель. Это необычная связь. Учитывая их противостояние. Но я узнал, что обладаю серым даром не так давно, незадолго до… забвения и не ведаю его мощи и глубины. Он должен раскрыться в полную силу.

Интересно, а герцог знал о сером даре племянника? Вполне возможно, что он собирался убить двух зайцев, избавившись, таким образом, и от претендента на герцогскую корону.

— Поэтому ты вырвался от мезогрыла, и тебя не тронула спуна, — вспомнил я. — Норд сразу что-то заподозрил.

— Когда? — не понял Трей.

Я рассказал о путешествии по Зачарованному лесу. Королевич внимательно слушал, как будто припоминая и прислушиваясь к своим чувствам.

— Говори побольше, я улавливаю неясные образы, — объяснил он. — И, кажется, что-то проясняется.

Я посвятил Трея в подробности студенческой жизни, включая ежедневные измывательства над проректором. Потом дошла очередь и до моих приключений. Вместе мы заново переживали лютую погоню, события в Мистериях, сражались с рдассом и от души хохотали над свиными пятачками в пабе «Поросячий визг». Когда я упомянул о курящих человечках и бородачах-великанах, Трей заметил:

— Маленькие — это бакси, а здоровенные — люнумы. Обитатели восточных земель. В основном купцы. Торгуют в Королевском городе — мехами, золотом, табаком, специями и коричным сахаром. Привозят разные диковины и особый сорт чая. А вот афароссы с Арфийского залива — редкие гости. Живут обособленно в Фарагоссе близ восточной границы. Мирный вроде бы народ, но их почему-то все боятся. Даже король Стирина с ними не связывается. На что уж известный вояка — без страха, но с огромным количеством упрёков. При том, что сами афароссы никогда первыми не нападают и не воюют. Они владеют устрашающей защитной магией. Миролюбивые и опасные.

Трей рассказывал о землях, которые я не успел посмотреть в Стране Двенадцати. После таких рассказов мне хотелось остаться и повидать новые таинственные места. А может быть, так и сделаю…

— Вот странно получается, — заметил я как-то. — Ты — серый прирождённый, потенциал-держатель, но при этом оказался в колледже превращателей, а сам рвался в алхимики и даже поступил в училище. Чудная картинка складывается.

— Я и сам много не понимаю, — задумчиво ответил Трей. — Если бы вспомнил, тогда… А знаешь, что по настоящему удивительно…

— Что?

— В детстве я хотел стать алхимиком. И помнится, преуспел в приготовлении взрывчатых веществ из ягодных соков. А любимая книга на тот период была «Жизнеописание Тима — алхимика из Арк-сина».

Действительно странно, надо запомнить. Любопытно… Тим… Трей… У меня тут же назрел вопрос.

— Как ты меняешь внешность? Он улыбнулся.

— Я же наполовину рарри. Но человек по природе. Поэтому до взрыва в лаборатории и не подозревал о своей второй ипостаси. Так что, тот, кого ты называешь Тимом — мой внутренний облик. Об этом я узнал от мамы…

— Ты видишься с царевной Адалинали?! — воскликнул я.

— И часто, лет с тринадцати она приходит ко мне во сне. Рарри так общаются между собой на расстоянии. А в реальности я совсем её не помню, — он вздохнул.

Ох уж эти рарри… Интересно, она показывала ему свою защитную оболочку?

— Да, чуть не забыл! Она передала, чтобы ты не терзался из-за меча и помнил о руне.

Ох уж эти всезнающие рарри… А как насчёт «увидимся»? Я не рарри и вряд ли Вель мне приснится.

К тому времени, я гораздо меньше переживал о мече. Хотя поначалу ходил по течению Чёрного ручья… Может, где и зацепился. Волкопсом. А после разговора с Треем уже не ощущал потери. Дома магический клинок едва ли мне пригодится. Хрустальный меч принадлежал этому миру, и кто бы ни нашёл его, будет владеть им по праву.

Когда мы начинали маяться от безделья, волшебники вспоминали о своих обязанностях и развлекали нас как могли. Однажды Рада показала нам интересную штуку. Обмакнула в серебряную воду цветок, подержала на ветру, и получился чудесный сувенир. Я естественно приберёг один такой амариллис в серебрянке, для Астры.

Пролетели три недели, или больше. Лето по моим расчётам было не за горами. Во всяком случае, не за Ледяными. И в один прекрасный день мы получили весть. Она влетела в мысли и устроила там переполох. Тогда мы поняли, что Расвус повержен, взят под стражу и препровождён в крепость для оступившихся волшебников, где и будет находиться до конца дней своих без карандашей и пергаментов. Печальный конец для могущественного написателя. От этих мыслей одному превращателю становилось неуютно…

— Зюйд! — определил Трей. — Победа!

Но и победители не заставили долго себя ждать. Через три дня с востока прилетели два необычных ворона и, опустившись неподалёку от города, обернулись Нордом и Алькором. Мы вместе с Радой и Мицаром поспешили им на встречу.

— Эт-то что такое? — удивился Алькор, а Норд лукаво посмеивался в усы, разглядывая ландшафтный дизайн Радариллы.

— А, это… — ничуть не смутилась волшебница. — Это моё. Но я всё уберу, не беспокойтесь. Вы ведь не скажете Нарвалю.

— Разумеется не скажем, — теперь улыбался и Алькор, тщательно маскируя улыбку за нахмуренными бровями. — И приберись тут… Побыстрее! Тебе повезло, что прилетел я. Нарв бы такой разнос устроил…Да! И верни на место скалу.

— Она некрасивая, — насупилась Рада, — и мрачная.

— Возвращай-возвращай, без разговоров, — сурово повторил Алькор, но глаза его по-прежнему смеялись.

— Было бы из-за чего шуметь, — пожала плечами волшебница.

— Вот нагрянет Нарваль, и будет тебе шум, — усмехнулся Алькор.

— Ладно, всё равно горожанам здесь не понравилось, и они просят перенести их к морю.

Рада хлопнула в ладоши, и город растворился в воздухе, оставив сиротливо лежать на траве среди алых цветов мой рюкзак, сумку и плащ Трея. Второй хлопок вернул на место скалу.

— Вот и всё, — улыбнулась прирождённая.

— Порядок, — одобрил Алькор, — не подкопаешься.