Елена Товбаз - Студент поневоле

Он торжественно умолк, а меня чуть не вытошнило прямо на алтарь. А жаль. Была бы самая подходящая жертва для этого урода Даэдрэнекона…

— … И мы ещё долго будем наслаждаться до открытия новых врат… А потом — наступит вечное блаженство…

Выходит, все эти приготовления, жертвы, кровь, — лишь для того, чтобы эти сволочи могли сыто пожрать?! И чего ради я сюда припёрся?

— … Теперь отправляйся вниз и подготовь жертвы, а после даэдрэ принесут их сюда и возложат на алтарь. Даэдрэ призовёт наших слуг, но не всех, а лишь по одному на каждую жертву. А Принц Мрака и Принцесса Сумерек приведут за собой остальных некедов.

Выходит, и «кроколюдов», и демонов много? Целый рассадник! И все кушать хотят. Мне что, придётся спасать чей-то мир? Нет, надо в первую очередь понять, как спасти себя, и унести ноги из этого проклятого места.

По знаку Короля, Даэдрэ метнулся куда-то вправо от стола и поднял тяжёлый люк, жестом приглашая меня спуститься.

— Иди, сын мой, — разрешил Король. — И как только они будут готовы, позови слуг.

Я глянул вниз и увидел узкую лестницу; по ней мне и предстояло спускаться. Я сделал первый шаг и уши заложило, как в идущем на посадку самолёте, а в голове зашумело… Я почти не помнил, как оказался внизу, в каменном мешке, где сидели, прижавшись друг к другу забившись в угол, шесть испуганных жертв.

Шум в ушах понемногу прошёл, и жажда крови уменьшилась, но я опьянел от близости стольких человеческих тел и с трудом соображал, спешно вспоминая, кто я есть на самом деле. Ну что за чертовщина?!

Люк над моей головой захлопнулся, стало совсем темно, но я прекрасно всё видел. Наверное, демоны-некеды обладают ночным зрением. А любопытно, как называется эта часть внутренностей замка-зверя?

Я усмехнулся и всмотрелся в шестёрку людей, гадая, кто бы это мог быть и откуда. Я бы, наверное, ни за что не догадался, если бы не заметил среди этих несчастных знакомого мальчишку с соломенными волосами. И сейчас он смотрел на меня расширенными от ужаса черносливовыми глазами. Так это первокурсники из УМа? Какая приятная встреча! Но они, похоже, моего мнения не разделяли, и, когда я шагнул к ним, задрожали, ещё сильнее вжимаясь в стену. Я попытался заговорить, ворочая во рту непривычно раздвоенным языком, и вот что у меня получилось:

— Фто фы штешь тефаефе? А фто йа тофен тефать?

— Ты что отупел? — саркастически поддело Зеркало. — Или мозги Принца Ночи повлияли на качества твоего ума? Соберись, прынц на чёрном Даэдрэ!.. Превращай их быстро во что-нибудь и валим отсюда.

— Фо фто фефафять? — поинтересовался я.

Демонский язык меня не слушался. Теперь он плохо умещался во рту, и мне приходилось запихивать его туда руками.

«Ничего, — решил я. — Летать же научился. Значит, и с речевым аппаратом как-нибудь управлюсь.

— Горе горькое! Во что-нибудь, да побыстрее. И помельче, чтобы всех унести. И молча, желательно. Больше дела — меньше слов.

— Фафно, фуфть фуфет…

— Что-нибудь попроще, — в последнюю минуту взмолилось Зеркало. — Я сильно не в форме.

Глухая отмазка на все случаи жизни!

Зеркало увеличилось, и вскоре на выщербленном полу лежало шесть разноцветных пуговиц от штанов.

— Юморист!

Не слушая Зеркало, я собрал шесть пластмассовых кружочков, и рука сама потянулась к штанам положить их в… Приехали! Долетались! Допревращались. У Принца Ночи не водилось карманов. Ну что за упущение!

Как я пожалел, что со мной не было моего рюкзака. Линк почему-то не разрешил взять его с собой в университет. Хотя он, наверное, был прав. И баронет, и демон одинаково нелепо смотрелись бы с моим рюкзаком. Да и всё равно он оказался бы бесполезен. Зеркало его во что-нибудь да превратило бы.

— Ну, чего застыл?

Я сжал пуговицы в горсти. Благо, ручища у Принца была не в пример моей.

— Приготовься. Сейчас я буду звать их по одному, а ты превращай. Во что-нибудь попримитивнее. Зеркало прокашлялось и заунывно протянуло:

— Я готов! Зову моему послушны будьте, о Даэдрэ-посредники стражи врат Даэдрэнекона…

Я приготовил Зеркало, и вскоре шесть камушков, бывших некогда даэдрами по очереди скатились под лестницу. А когда я выбрался оттуда через откинутый люк пришла пора и главного Даэдрэ, и принцева папаши — Короля демонов-некедов. Остальных — всяких там принцев и принцесс мы ждать не стали. Я не особо горел желанием с ними встречаться.

Вот так я выбежал из замка-зверя, прыжками одолев разинутую пасть, и в два счёта долетел до развалин. А там, среди синюшных камней, потребовал ответа от Зеркала.

— Офефяй! Фте эфо фы?

— Чего ты сказал?

— Ифтефафефя?

— Ладно. Если тебя это утешит. Мы в Некедемерии.

— ????

— Н-да… Полагаю, это ни о чём тебе не говорит. Попробую объяснить. Я и сам читал об этом в одной из древних феглянских книг, когда гостил в Фегле. Она так и называлась, вроде бы, — «Мистерия Некедемерия». Там такие жуткие вещи описаны, что слабонервным лучше не читать…

— Фто эфо — Фефетефефийа?

— Это место, которого не существует на самом деле, и в то же время оно существует. Вернее, его способны сделать на какое-то время реальным открытые врата. Раз в миллион лет. А потом закрываются. Но пока врата открыты, даэдрэ и некеды врываются в мир и творят ужасающие вещи…

— Фрут?

— Что?

— Ф фмыффле…, — я сделал усилие над языком и выговорил почти правильно: — Едяф?

— Не совсем. Они пируют, но не так, как ты себе это представляешь и не так, как кажется им. Их же не существует. Просто в это время в мире происходят страшные события — эпидемии, голод, войны, катастрофы…. А потом, опустошив всё, они уходят сытые и врата смыкаются. Уяснил?

Я кивнул.

— Однако… — Зеркало выдержало выразительную паузу. — Если совершится три обряда подряд, — Некедемерия станет реальностью. Даэдрэнеконы наводнят мир, и он преобразится… Насколько я понимаю, это второе открытие врат, а третье — даст жизнь Некедемерии и горе тому, кто окажется в этом мире. О таких мрачных перспективах думать не хотелось, и я спросил:

— А што фетель теладь?

— Нужно разобраться, как и почему мы здесь оказались. Вообще-то, сомневаюсь, что такое возможно. Вероятно, иллюзия.

— А дефать-то фто?

— Для начала прочитай правила Посвящения. Тебе ж их затем и выдали. Может, что и узнаешь.

Я машинально полез… Вот балда, так нет же карманов, где лежали все мои свитки, карандаши и стёрка… Куда же они делись?

— А хте? Где?

— Уй! — Зеркало сконфуженно хмыкнуло и попросило:

— Посмотрись-ка в меня. Что я и сделал, предварительно высыпав пуговицы на плоский камень.

Через несколько секунд я вновь стал баронетом и с облегчением шаря по карманам, выуживал оттуда драгоценные свитки. Ведь у баронета были классные карманы — глубокие в половину длины штанин его дурацких шаровар с бахромой.