Елена Товбаз - Студент поневоле

Облитые водой и насквозь промокшие, замёрзшие, дрожащие и ничего не понимающие гвардейцы быстро пришли в себя и разбрелись или разбежались кто куда, — жалкие и несчастные. «Последствия одурманивания», — решил я.

А так как к вечеру ударил мороз, то на мундирах и волосах у многих тут же образовалась ледяная корка. Теперь была наша очередь действовать.

— Советую надеть маску, Керик, — предупредил магистр, прежде чем мы ворвались внутрь дома. Так он знал?!

Я тревожно покосился на него. Градоправитель вошёл в дом, а Линк схватил меня за рукав и притянул к себе.

— Ещё одна такая выходка, Кеес, и ты навеки застрянешь во льдах, — прошипел он.

— Откуда ты…

— Ты забываешь, с кем имеешь дело. Я читаю тебя, как открытую книгу. Скажи спасибо, что Керик ничего не понял, а я ему не скажу. И не потому, что я такой добренький. Мы здесь и так на птичьих правах, а я — Хранитель знаний и не потерплю…

— Если выпивка не разжижит тебе мозги, — огрызнулся я.

Вместо ответа Линк затолкал меня в дверь и пнул так, что я пролетел по холлу, чуть не сбив охранника.

Линк! Гад! Злой от стыда и боли я повернулся, чтобы отвесить ему куда следует, но след его уже простыл.

— Лучше с ним не связывайся, когда он такой, — прошуршал из кармана Норд.

— А мне плевать!

— А мне нет, когда меня тискают потными ладонями!

Я опомнился и вытащил его на свет.

— Прости.

— Я поговорю с ним.

— Не надо, сам разберусь. Пошли уж.

Виновниц гвардейского бешенства мы нашли в дальней верхней комнате — забившихся в угол. Над ними возвышалась грозная Астрея и как всегда распекала.

— Дуры! Идиотки! Всё вам мало!

Но, похоже, девчонки и сами были в панике оттого, что натворили и затравлено молчали. Увидев меня, Астра сверкнула глазами и в мою сторону:

— Доволен?!

— Ты чего? Я же не хотел…

— А как будто ты не знал?! — едко высказалась она. — Дурачка не строй! Ты же у нас добренький, а они и рады стараться — вылили на себя всё. Да, кстати, они больше не опасны. Я заставила их помыться и выстирать одежду. — И она вышла, хлопнув дверью.

— Но никто же не умер! — со злостью выкрикнул я ей вслед, понимая, однако, что виноват.

— Ке-е-си-ик, — в унисон всхлипывали Динка с Ринкой. — Прости нас.

— Вот сейчас так бы и-и…

— Всё утрясётся, — пожалел меня Норд. Последнее время мы с ним стали определенно лучше понимать друг друга.

Тут вошла Верения и неожиданно показалась мне маленьким разумным солнышком, осветившим стены этого мрачного дурдома. Как ни странно, она меня поддержала:

— Ты ни при чём, Кеес. Не ты же вылил на них духи. Они сами. Во всём виновата не твоя доброта, а девчоночья глупость. Если мозгов нет, ничто их не заменит, и чужих не займёшь.

Какая же она умная и понятливая, и так не похожа на других девиц. В тот момент я даже пожалел, что мы не можем взять её с собой во льды.

На следующий день градоправитель вызвал нарушительниц феглярийского спокойствия к себе в кабинет и долго беседовал с ними. А пока мы с Веренией по очереди ходили кругами возле двери, норовя подслушать, Астра о чём-то приглушённо спорила с Линком в столовой, но мне было не до них. Всё равно Астрея со мной не разговаривала.

Вскоре наше любопытство было удовлетворено — после обеда Керик объявил о своём решении. Вот так, на следующий день Ринальда и Динарья отправились в женский гвардейский корпус, куда были приняты курсантками на испытательный срок. Так исполнилась давняя мечта Ринки. Динка же всё привыкла делать за компанию, потому что своей мечты у неё не было, но она в любом случае осталась довольна. Уже вечером они щеголяли перед нами новенькой формой, кокетливо поправляя хрустящие пояски и пританцовывая лаковыми сапожками. Неисправимые вертихвостки! Потом их забрали в казармы на постоянное местожительство. Оставалось только ждать, посмеиваясь над оптимизмом Керика и остальных феглярийцев, когда их вернут обратно, достав из руин гвардейского корпуса. Однако время шло, а ничего подобного не случалось, и до нас доходили только хорошие вести, что девчонки вполне освоились и даже не очень бедокурят.

Что ж, феглярийцы действительно волшебники — созидатели, одним словом. Такое сотворить с Ринкой и Динкой даже институту соблазнительных девиц оказалось не под силу.

Для нас же — оставшихся — дни потекли как обычно. Линк по-прежнему пропадал в барах и трактирах, наверное решил заправиться напоследок под самую макушку, не уповая на пабы в Ледяных горах. Иногда, правда, он изучал карты, недовольно бубня при этом. Астрея отказалась от занятий, и мы с ней продолжали дуться друг на дружку. Лишь Зеркало и Верения были моими неизменными спутниками — Норд всегда, а Верения в школе. А в остальное время она сидела в комнате или ходила грустная с красными глазами. Особенно после того, как узнала, что их с Астрой в поход не берут. Иногда к градоправителю заходил наш новый знакомый Дэвтарвернталь-зэн, каарат, и они с Линком обсуждали детали предстоящего пути.

А дни побежали, словно работящие торопыги муравьи. Неудержимо приближалась середина зимы и наше расставание с Феглем. Настали долгожданные праздники. Последнее занятие в этом году проходило как раз в канун Нового года. Это было совмещённое занятие по истории и естествомагии, и вели его сразу два преподавателя — солидный усатый историк и Созидатель.

Мы сидели в огромном круглом зале в одном из сферических зданий школы, где по периметру вместо окон располагались громадные экраны. Соответственно, полукруглые столы размещались в центре зала полукольцами. Однако они пустовали, студентам можно, и даже нужно, было ходить от экрана к экрану. Чем мы тотчас же и воспользовались, поскольку за этими самыми «перфектовизорными проекторами», — так их назвал Созидатель, — производными от светоперфекторов разворачивались важные события исторического прошлого Фегля.

На экране проносились столетия, сменяя друг друга, и перед нами открывалась панорама легендарной битвы между двумя могущественными державами: Альбиледдой — страной леддинов и Фегларинтарией — государством фегляриев. Со слов историка, Фегларинтарией в древности называлась страна, протянувшаяся от южного и юго-восточного побережья до Ледяных гор, там, где сейчас находился современный Фегль.

Преподаватель рассказывал нам о противостоянии и перемирии между феглярийцами и исконными жителями Ледяных гор. Поскольку меня эта тема интересовала, по известным причинам, то я внимал каждому слову преподавателя-историка, который комментировал происходящее.

Я слушал, смотрел и видел себя в окружении молочно белых склонов, поднимался над острыми искрящимися пиками, проносился по заснеженной равнине… У подножия Ледяных гор бушевала грандиозная битва, и вокруг замерших студентов разворачивалось сражение. Армия воинов в сверкающей броне с серебристыми мечами теснила войско беловолосых и синекожих леддинов, облачённых в хрустальные доспехи, с треском ломая их хрустальные пики… Ну, это я вообразил, что с треском, видеотехнологии Фегля по-прежнему были лишены звукового сопровождения…