Александр Гейман - Рулетка колдуна

— Ну?

В ответ Грэм подбросил полено, выполнил «три топора», и шестиконечная звездочка из щепок улеглась на землю. Трор поднял голову, глянул на окно, откуда с невинным видом взирал на происходящее позевывающий Сиэль, и усмехнулся.

— А почему же не Черник? — спросил рыцарь.

— Я его не нашел, — объяснил Грэм.

А через какие-то полчаса они уже скакали по дороге в Солонсию.

— Не ожидай легкой прогулки, Грэм, — предупредил Трор. — Наш побег из Эшпора против того, что теперь предстоит, — это просто развлечение.

— Куда мы двинемся из Солонпора?

— В Семилен. Конечно, если чего не случится. Оттуда, возможно, к ольскам. Теперь, когда рулетка выбита из рук Сэпира, все будет решаться на поле брани, — пояснил Трор. — А в Ардосе сейчас достаточно бойцов — Сиэль и Дэмдэм справятся и без меня.

— Я так догадываюсь, предполагается удар в спину Сэпиру из Семилена? — напрямую спросил Грэм.

— Да, было бы неплохо, — признал Трор. — Но это ещё окончательно не решено. Еще неизвестно, поддержат ли нас ольски.

Трор покосился на Грэма.

— Возможно, мы к ним заглянем. Может быть, они тебя послушают, Грэм.

— Понимаю.

— Да, и вот что — у герцога Солонсы постарайся быть… ну, по придворней, что ли. Не так, как наш Стагга, конечно, с его церемониями, но так, чтобы, скажем, заслужить одобрение короля Веселина. Это не такой пустяк, Грэм. Мелочи часто решают очень многое.

— Неужели ты надеешься, что Солонсия примет нашу сторону?

— О нет, в открытую — не дай Бог. Наилучшее для нас — это как раз нейтралитет Солонсии. Иначе Сэпир займет в два счета её земли, и тогда Ардос, Людена и Семилен станут полностью отрезаны друг от друга. А так Сэпир вынужден терпеть наши разъезды по Солонсии. Воевать с ней ему сейчас все-таки хуже.

На ночлеге, уже в Солонсии, в небольшой приграничной гостинице, Трор сообщил Грэму:

— Магистр Тикей очень благоволит к тебе, Грэм. Возможно, он предложит тебе стать на путь паладина Астиаля. Ты знаешь об учении Семилена?

— Немного. Больше со слов Робура Слыня. Круг Семилена призван беречь наследие Астиаля. Они, как в Кардосе, считают, что дух этого мага — это все благое, что есть в Анорине.

— Ну, что до Кардоса, то бери выше — Астиаль для них никто иной как Бог и, соответственно, благо всех миров, а не одной лишь Анорины. В Семилене никогда не делали из Астиаля Бога. Но они чтят его как высочайшего из бывших здесь магов. Их Круг для того и создан, чтобы хранить — нет, не разные там реликвии или его волшебные орудия — чтобы хранить ту искру истинного пламени, что Астиаль некогда принес в Анорину.

— Истинного пламени?

— Ты не знаешь о нем? Да, многого же стоят познания высокоученого доктора Робура. Понимаешь, в Семилене считают, будто все в мире тленно, разрушается со временем. Но есть истинное пламя — вот над ним ничто не властно — ни время, ни смерть, ни чары магов. Может быть, это единственно настоящее, что вообще есть в мире — да и сам мир есть только поэтому.

— …Нет, Вианор, я не понимаю, — говорил Дуанти примерно в этот же час Хранителю Анорийского Круга. — Как это так? Ты сам рассказывал тогда, на корабле у Хорса, что Астиаль и те, кто с ним были, не первые в Анорине. Когда они сюда пришли, то в нем кто-то уже жил, а значит, мир был раньше Астиаля. А у тебя получается, что Астиаль принес какое-то свое пламя, и поэтому возник мир. Но как одно может сочетаться с другим?

— Так считают в Семилене, Дуанти. Но я с ними во многом согласен. Впрочем, не так уж это все и важно.

— А что важно?

— Само это истинное пламя. Дело в том, что в Семилене действительно хранят эту искру. Немногие знают, что есть и второй Семиленский Круг, Внутренний, и у него свой особый Хранитель — Остим Жар. Вот он-то, кстати, и был тем белым учителем, которого я обрел в конце концов, покинув Каттор-Хат.

— А ты входишь в этот второй Круг?

— Я отказался, Дуанти.

— А Трор?

— И Трор.

— Почему?

— Из-за того «почти», что нас разделяет с Семиленом. Ты, наверное, заметил, что магистр Тикей Йор до сих пор недоволен этим.

— Ну да, но что же вас разделяет?

— Что ж попробую объяснить. Я иначе понимаю белизну, Дуанти, и считаю скупостью — или излишеством, как уж хочешь, — поддерживать только один костер. Истинное пламя в Семилене есть, все верно, но оно есть не только там. В каждом есть эта искра.

— В каждом? Но тогда каждый может быть Астиалем!

— В точку, Дуанти! Не в Круг пламени Семилена, а во внутренний круг своего духа — вот куда ведет настоящее паломничество. Но не только поэтому мы с Трором не захотели стать паладинами Астиаля.

Дуанти выжидающе молчал, и Вианор продолжил:

— Путь паладинов Семилена — к той двери, за которой мир Астиаля. В нем, как считают они, чаша с пламенем: сердце Астиаля — сердце миров. А открывший эту дверь становится хранителем его. Вот это и есть цель пути паладина.

— Это действительно так, Вианор? Про чашу Астиаля?

— Кто знает, Дуанти. Для Семилена — так.

— Но чем это не подходит, к примеру, тебе?

— У меня своя дверь, и у Трора тоже. Да ты и сам знаешь про мир Трора.

— Про ту госпожу в замке…

— Да. Здесь, сударь мой Дуанти, я держусь школы Савиена, тропы Каттор-Хата. Его маги считают, что у каждого мага своя, только его, дверь, и суть всего пути в том, чтобы разыскать именно её. Открыть её и будет завершением пути.

— Понимаю, это, конечно, не могло понравиться магистру Семилена!

— О! — Вианор засмеялся. — В Семилене наш отказ произвел прямо-таки бурю. Там не раз бывало, что иные из искателей тайны хотели войти в Круг и оказывались недостойны. Но так, чтобы кто-то был достоин и не пожелал войти — это произошло впервые. И знаешь, Дуанти, я все более убеждаюсь, что к истине ближе путь Савиена. Он учил меня не соблазняться цветами — ни белым, ни черным, ни красным и никаким другим. Но вот я смотрел на него недавно — и его белизна совершенна. А в Семилене учат белизне — и что же, в ней хватает червоточин. Тот же Уорф — и не он один. Впрочем, Дуанти, я изложил тебе свой взгляд на дело. Может быть, в Семилене тебе откроют нечто, ускользнувшее от меня. Это уж вы с Грэмом выбирайте сами.

— Но Астиаль — он действительно был сильнейшим из магов?

— Пожалуй, да.

— Но ведь он не шел путем Каттор-Хата?

— Нет, не шел. Но и путь Семилена — не его путь.

— Вианор, а как это можно знать? Ведь Астиаль давно умер.

— Астиаль жив, Дуанти, — тихо отвечал маг.

— Жив?!. Но откуда… как…

— Я видел его несколько раз и однажды говорил с ним. Один раз — в одном высоком мире, и там не было чаши с пламенем. А другой раз — здесь, в мире Анорины.

— …Это было на Очаке, Грэм, и я был там с Вианором. Но знай — все это величайшая тайна. До сих пор это знали только я и Вианор — ну, а теперь ещё вы с Дуанти.