Борис Сапожников - Орден Дракона

— Я должен быть там, — непреклонно заявил я.

— Будешь, — кивнул Делакруа. — Меня ещё помнят и провести с собой лишнего человека я сумею.

— Двоих, — неожиданно для нас обоих произнёс Бруно. — Я вижу вы тут обговариваете планы свержения князя, а мне надоело быть никем и ничем.

— Находиться при власти, особенно здесь, в княжествах, бывает опасней, нежели зарабатывать себе на жизнь мечом.

— Я готов рискнуть, — усмехнулся азартный мейсенец.

Дом боярина Владислава Валеску был не самым шикарным в Тырговиште, он не мог поспорить с роскошными особняками приближённых Алди и, если честно, требовал ухода, но был ещё крепким и было видно, что и без него простоит ещё не одну сотню лет. Мы с Делакруа и Бруно прошли «чёрным» ходом и слуга проводил нас в небольшой зал, основную часть которого занимал длинный стол. Мы заняли места и приготовились ждать сбора всех членов ордена. Пришли все где-то спустя полчаса, мне уже надоело сидеть на жёстком стуле, однако терпение моё было вознаграждено. Бояр собралось человек пятьдесят, хотя за столом поместилось бы по крайней мере в два раза больше, когда подошёл последний из них сидевший во главе стола Валеску тяжело поднялся и провозгласил:

— Во имя Господа нашего говорю вам, да начнётся наше собрание.

И тут встал я, расчётливым движением отбросив на спину капюшон плаща. По рядам бояр пробежал шепоток, говорят, многим в тот день показалось, что перед ними сам Влад Цепеш, восставший из могилы. Перед ними и был Влад Цепеш, но иной Влад Цепеш, которого запомнят надолго.

— Пришло время, — произнёс я, — вернуться на престол Владу Цепешу. Есть ли здесь те, кто воспротивится этому? — И я швырнул на стол кольцо главы ордена, принадлежавшее моему отцу.

Бояре зашептались ещё сильнее, я же стоял и смотрел на них, понимая, что здесь и сейчас имею над ними полную власть. Уже тогда они боялись меня. Я выжил в халинском плену, бежал, добрался до Сибиу и сумел явиться на собрание ордена — в их глазах такое просто не мог совершить мальчишка шестнадцати лет отроду. Однако же я стоял перед ними вопреки всему тому, что они думали о себе и обо мне.

Уже на следующее утро в замок Цепеш вошли несколько десятков человек в плащах с орденскими знаками. Гвардейцы из сибийцев ничего не предпринимали, их командир, Михаил Дьюржу, был «своим» человеком и все знали, что оружия против нас обнажать не надо. Они стояли молчаливыми статуями вдоль стен, провожая нас глазами. А вот мраваки, конечно же, встряли в бой. Они отлично понимали, что живыми из дворца им уже не выйти.

Первым шагал Бруно, лихо орудующий своим драгунским палашом, за ним я, хоть меня и отговаривали многие бояре, Делакруа же оружия не носил, но всё равно шёл следом за ними. Настоящий бой мраваки дали нам уже практически в тронном зале, они перегородили длинный коридор, ведущий к нему и непрерывно стреляли в нас из арбалетов и винтовок. Правда палили они, как говорят карайцы, в белый свет, как в копеечку, им было далеко до слаженности, присущей тем же салентинцам — вторым стрелкам нашего мира после эльфов. Словно в ответ на мои мысли несколько окон за спинами мраваков разлетелись — и пол коридора стал похож на подушечку для иголок, так сильно его утыкали длинные стрелы с зелёным оперением. За ними последовали несколько десятков фигур также в зелёном и длинных плащах с капюшонами, короткие мечи их закончили дело, начатое невидимыми стрелками. Один из вновьприбывших выпрямился, стирая с меча кровь, снял с лица повязку, закрывавшую нижнюю его часть. Я даже не сильно удивился тому, что это оказался мой знакомый эльф Мелинор.

— Я сдержал своё слово, — сказал он. — Теперь дело за тобой, Влад Цепеш.

И они исчезли в разбитых оконных проёмах так же стремительно, как и появились.

Я лишь пожал плечами, сбил ногой часть баррикады и прошёл дальше по коридору, к дверям в тронный зал, где сидел трясущийся от страха — в этом я ничуть не сомневался — Пётр Алди. Двери эти даже не были заперты, я и их отворил ударом ноги — и ворвался в зал, подобно вихрю. Алди, действительно, сидел прямо на троне и мне в первый момент показалось, что у меня двоиться в глазах, такой крупной дрожью дрожал нынешний князь.

— К-кто в-вы? — прохрипел он, клацая зубами. — З-з-зач-ч-ч-чем в-вы п-пр-р-ришли-и-и-и? — затянул он.

— По твою душу, — усмехнулся я.

— Сколько тебе заплатили? — каким-то неимоверным усилием воли он сумел перестать клацать зубами. — Я заплачу вдвое больше, только оставьте меня в жи-и-и-ивы-ы-ы-ых, — под конец сорвался таки он.

— Плата, — словно в раздумье произнёс я, подходя всё ближе к трону. — Вот этот трон и всё княжество, мне пожалуй хватит. — С каждым словом я подходил всё ближе, вынимая из заспинных ножен кинжал.

— И ты оставишь меня жить? — пролепетал Пётр Алди, у которого не осталось сил на то, чтобы заикаться.

— Нет, — честно ответил я, всаживая кинжал ему в живот по самую рукоять и добавил, двигая его вверх — к грудной клетке: — Я никогда не даю пустых обещаний.

Так началось моё правление. Я избавился от убийцы моего отца, но этого было мало. Алди был лишь исполнителем, подлинными убийцами его были наши родные бояре, бессовестно предавшие его и отказавшие в помощи, после того, как он был вынужден бежать. Пора было посчитаться и ними. Я не стал разбираться кто из них прав, кто — нет, но и начинать репрессии, как это делал мой отец было глупо. Доказательством тому служит сама его смерть. Надо было покончить со всеми боярами одним ударом, иначе многие сумели бы скрыться, найдя прибежище у того же Яноша Мравийского или даже халифа Мустафы.

С этой целью я пригласил бояр на праздничный пир по случаю моего восшествия на трон. Я не делал различий между членами ордена и не вошедшими в него боярами, собрал всех в одном зале, легко вместившем и в несколько раз больше человек. Там для них были накрыты столы, которые просто ломились от лучших яств, на которые ушло колоссальное количество денег из и так скудного бюджета княжества, но для таких людей мне ничего не было жалко. Я дал им закончить трапезу, просидев всё время во главе стола. Я не пил, лишь подносил к губам полный кубок с вином, отвечая на многочисленные тосты бояр в мою честь, слуге, стоявшему за моей спиной было специально наказано также лишь делать вид, что он подливает в кубок вино. Вскоре бояре упились до такого состояния, что немногие из них заметили, как я вышел из зала.

За пределами зала меня уже ждали Бруно с Мелинором и сотня верных эльфов и людей. Я кивнул им и мы ворвались обратно в зал. Мы выволокли бояр из зала, протащив по всему замку, они бились в корчах, кричали и молили о помощи, но мы были непреклонны. Ещё больше нас укрепило то, что на улице нас приветствовал простой люд, приветствовал мою расправу над боярами.