Виктория Иванова - Создательское

Со стороны места проведения обряда раздалось возмущенное:

– Что здесь за балаган творится?!

Обернулись все, даже только что принявший сидячее положение Морни. Темный и широкий плащ был отброшен, и тайный гость храма предстал во всем великолепии. По полу раздраженно постукивала сапожком женщина лет тридцати, гневно глядя на нас.

Идеально правильные черты лица создавали своей идеальностью скорее отталкивающее впечатление. Судя по наряду – не из простых, а по манере поведения – что привыкла командовать. Да и смотрела она на нас сверху вниз. Терпеть таких не могу!

– Я не понимаю, – пролепетал жрец, подскакивая к своей пятипалой хреновине. – Длань в полном порядке… и она сделала выбор… Покажите правые предплечья! – приказал он, резко развернувшись к сгрудившейся вокруг меня команде. Даже невозмутимый Виллис, и тот подбежал.

Все невозмутимо закатали рукава, показывая новые украшения.

Сорт обзавелся темно–рубиновым мечом, словно бы выросшим вместе с кожей.

Дилона щеголяла наконечником стрелы, отливавшим всеми оттенками синего.

Виллис обзавелся застывшей загогулиной темно–зеленого цвета.

Моррен (ради такого случая можно и полным именем назвать) продемонстрировал нам язычок огня желто–оранжевого цвета, светящийся на темной коже.

А вот у меня и у той крали на руках ничего не было.

– Я ничего не понимаю… – протянул жрец, пристально изучив наши руки. – Но кого–то же он выбрал!

Дилона задумчиво посмотрела на меня, а потом, приобняв за плечи, вкрадчиво поинтересовалась:

– Мирин, тебя ведь обожгло, да? Именно поэтому ты упала.

– Да, – кивнула я. – Вот бы найти того шутника, который это сделал… – зловеще добавила я.

– А где тебя обожгло, ты можешь нам показать? – не меняя тона, продолжила лучница.

Я дернулась, поглядев на нее недоверчиво прищуренными глазами:

– Издеваешься, да?

– Почему? – теперь уже не понимала она.

Я притянула ее поближе к себе, прошептав на ухо, КУДА именно меня обожгли!

Дилона недоуменно моргнула, переваривая полученную информацию, а потом сложилась пополам от хохота.

– И ничего смешного в этом нет! – взвилась, обиженно я.

– Да–да… хи–хи–хи… конечно–конечно! – выдавила она из себя, не прекращая веселья.

– Злые вы, уйду я от вас! – надувшись, я решительно направилась в сторону выхода.

Но меня перехватил Сорт, вернув назад.

– Не злись, – примирительно произнес он и предложил компромиссный вариант: – Если не хочешь при всех, мы выйдем, а ты покажешь метку жрецу, хорошо?

– А можно только Дилоне? – робко поинтересовалась я.

– Нет, я должен это увидеть собственными глазами! – важно изрек служитель, надувшись от собственной значимости.

Я покраснела. У, индюк надутый… Вспомню я тебе это, ой припомню!..

– Ладно, – обреченно выдохнула. И совсем тихо добавила: – Извращенцы…

– Кто? – вскинулся досель молчавший дарг, которого Сорт уже подталкивал к дверям. Вот уши у парня, все слышит, а? Я же невинно поморгала. Мол, что это тебе тут чудиться? Все молчат, никто ничего…

Зал опустел, остались только я, лучница, жрец и… та тетка.

– А эта почему не ушла? – угрюмо спросила я.

– Я вам не доверяю! – надменно ответила она.

Ой, больно надо мне ее доверие! Прямо таки как собаке пятая конечность…

– Мирин, не тяни! – взмолилась Дилона, и мне пришлось обнажить пострадавшую часть тела…

– Этого не может быть! – разорялся на весь храм его главный жрец. – Это же просто святотатство!

– А я не выбирала! – огрызалась я, предусмотрительно держась от бушевавшего служителя как можно дальше.

Когда он наконец увидел, КУДА именно мне навесили метку – полчаса стоял в состоянии абсолютного ступора, а потом устроил нам широкомасштабное буйство торнадо в отдельно взятом помещении.

Тетка давно и благополучно слиняла как можно дальше, вопия на весь храм, что ее обидели не по–детски. Она взъярилась, когда поняла, что меня предпочли ей, да еще и знак нарисовали… где придется, в общем, а не где положено. Она же, не просто так! Она – представительница царствующей фамилии, Избранная, не хухры–мухры, в общем.

Тьфу ты, поганка какая… неужели у меня и такие герои есть? Ух! Аж самой противно стало. Нет, я, конечно, понимаю, что должны быть и отрицательные герои, но не настолько же!

В общем, теперь мы со жрецом выясняли отношения, в то время как Дилона на ушко уже успела рассказать всем, где именно у меня метка. У, нехорошая…

– И все равно – неправильно это! – не унимался жрец.

– А я спорю? – отбрыкивалась я. – И вообще – я спать хочу. И кушать! Надоели!

Я отвернулась, надувшись как мышь на крупу. Действительно, я что, виновата, что ота фигня… не было в моем рассказе такого, не–бы–ло! Это вообще какая–то отсебятина. И этому отсебяту… Отцу богов… я расскажу, кто в песочнице главный! Прям совком по голове и расскажу!

Нет, ну это уже ни в какие ворота не лезет, что бы Создателю! Да в собственном мире!!

Все, я злая.

За окном громыхала гроза. Сильная, яростная и затяжная. Молнии так и сверкали, на краткий миг выхватывая из общей темноты то дома, то деревья, но чаще всего дождь, дождь и еще раз дождь. Ветер завывал, словно брошенная собака по любимому хозяину, подхватывал полные горсти воды и с грохотом обрушивал их на ни в чем не повинные стены.

Струи хлестали так, словно в небе прорвало водопровод большой мощности. Вода текла по мозаичному стеклу сплошным потоком. И, созвучно этому буйству стихий, в моей голове сталкивались и разлетались мысли, переплетаясь с невнятными эмоциональными дополнениями.

После того, как произошло это… награждение всякими непонятными знаками якобы с одобрения Создателя (врут! Как есть – врут! У меня никто и ничего не спрашивал!!), Морни разошелся настолько, что стал настаивать на проведении перевыборов. Мол, мною в команде и пахнуть не должно. За каким странным словом им ничего не умеющий делать попутчик? Даже если он трижды избранный самим Создателем, трать–тарарать этого нехорошего бога через разные части тела и предметы!

Тут уже обиделась я, наговорив ему много новых и местами даже непонятных слов. Коротко мою речь можно выразить так: Нечего трогать Создателя, коли у самого руки под напильник заточены!

В результате мы переругались окончательно и бесповоротно. И теперь я сидела на подоконнике узкого и зарешеченного окна, обняв колени и хмуро наблюдая за буйством стихий.

Ведь, что самое обидное, он в чем–то прав. Хоть я действительно и числюсь тут в роли Создателя, но ничего же толком не умею. Я даже не знаю, чего и как я уметь–то должна! Не говоря о таких тонкостях, как защита мира и прочие силовые акции. Я даже крови боюсь! Ну ладно, опасаюсь…