Виктория Иванова - Создательское

Если говорить просто, то мы должны были подобрать еще одного бойца и только тогда становимся жутко страшной и мощной гоп–командой. Поэтому эти зеленокровные и хотели убрать всех еще до того, как образуется сия «Могучая кучка».

И вот теперь представьте, самый главный из них толкает прочувствованную речь, что фиг вам, а не вмешательство в великие и злодейские планы. И тут на него из кустов на хорошей скорости вылетает НЕЧТО! Странное, большеглазое, взлохмаченное… Сбивает на землю, пинает во все доступные места и с разбегу бросается на стоявшего рядом вражьего мага. Никто и пискнуть не успел, как, получив локтем в кадык, колдун завалился на спину, дрыгнув в воздухе ногами.

Короче – вокруг вопли, неразбериха и полная сумятица.

Ну, герои на то и герои, чтобы не теряться. И пока противники с воплями кидались в сторону шустро спрятавшегося нечта – напали сами. Оружие похватали потом, так что последних врагов красиво зарубили своими собственным железками.

Вот так я и появилась. А о преследовавшем меня звере никто и не заикнулся. Лучница вообще сказала, что крупнее и хищнее зайца тут ничего не водится. Хм, значит это был заяц… Мутант, однако!

Но ладно, глюки – глюками, а спать хотелось все сильнее и сильнее. Душераздирающе зевнув, я вопросительно посмотрела на лучницу. Она всерьез и надолго записала меня в разряд детей – всячески опекала и оберегала. Поэтому тут же подскочила с бревнышка и метнулась к сумкам. Вернулась она, неся пару толстых одеял.

Моррен, до этого лениво о чем–то переругивающийся с магом, тут же вскинулся:

– Это же мое одеяло!

– Ничего, не маленький, не замерзнешь! – непререкаемым тоном отрезала Дилона. Судя по взгляду дарга, он мне этого никогда не забудет…

Спать уложили в шатре. Рядом постелила свое одеяло и лучница. А Сорт у костра уже распределял вахты, мудро пропустив мое имя и Дилону. Вряд ли я насторожу чего путного… Да и вообще – встану среди ночи. Честно говоря, я с ужасом представляла, что будет со мной после ночевки, проведенной на земле. Ох, найду я того, кто меня сюда засунул… в лепешку разобьюсь, но устрою ему веселую жизнь на много лет вперед своей создательской волей! И буду права!

Оранжево–алые отблески костра на ткани шатра создавали внутри довольно странное сумеречное освещение. Я постелила одно одеяло на землю, сложив его вдвое. Сняла тапки, поставила их у входа с внутренней стороны. Закуталась с головой во второе, свернулась калачиком и тихо задремала.

У костра еще не ложившиеся спать герои что–то обсуждали в полголоса…

А все–таки, здесь красиво…

Иногда с друзьями и врагов не надо…

«Если с другом вышел в путь, то берданку не забудь…» – сквозь зубы пробормотала я, пытаясь с головой залезть под одеяло. Но все равно, спрятаться от самозабвенно орущих на два голоса мужиков проблематично даже под ним. К сожалению, это не тот материал, который хорошо гасит звуки… Морни и Виллис опять чего–то не поделили, мартовскими котами разоряясь на весь лагерь. Я, конечно, знаю, насколько они друг друга любят, но можно с этим подождать хотя бы до завтрака, а?!

А вставать не хотелось ну просто до жути. Все тело ныло, уши замерзли напрочь, глаза отказывались открываться даже за большое вознаграждение… В общем, все прелести ночевки на сырой земле – налицо и прочие части тела.

А эти… вороны неугомонные все не унимались! Убью – и суд меня оправдает! Я привстала, не открывая глаз, нащупала тапки у входа и запустила оба по направлению голосов. Раздался звучный шмяк, пара громких слов на непонятном языке (судя по интонации – явно не комплименты), и все как отрезало.

Уря, вожделенная тишина… Я обрадовано рухнула на землю. Умгум, только для того, чтобы через пару секунд быть выдернутой за ноги из шатра. Как невежливо! А где кофе в постель? В смысле, кофе в чашку, а чашку к постели? К тому же потом меня вздернули за тепленький спальный кулек, в который я вцепилась не хуже иного клеща. А что вы хотели, утром всегда холодно!.. Особенно – на природе…

Чуть–чуть приоткрыв один глаз, ровно настолько, чтобы убедиться в своих предположениях, я попыталась уснуть в висячем положении. При острой необходимости я могу уснуть даже в кресле, немыслимо изогнувшись. Другое дело, что после этого я распрямлюсь с трудом, но ради собственного отдыха – чего не сделаешь?..

Где–то в стороне сдавленно хрюкнули на два мужских голоса. А женский тихо, но весьма многообещающе прошипел:

– Положи ребенка!

Действительно, ходють тут всякие…

– Ребенка?! – взбеленился дарг, резко разворачиваясь к говорившей.

Но вот незадача. Травка–то мокренькая! А обувь – скользкая. Да и я тут висю… вишу… мешаю, в общем. Так что горизонтальное положение я приняла довольно быстро. И, уж совсем потеряв всякий страх, уютно устроилась на вяло трепыхавшемся внизу Морни, сладко причмокивая. А что? Тепло. Мягко. Комары, опять же, не кусают… Можно и спать.

Хрюканье разбавилось истерическими всхлипами и странными звуками. Мне аж интересно стало, что там происходит.

Приоткрыв один глаз, я сквозь скрещенные ресницы оглядела полянку. У кустов загибались от хохота Сорт с Виллисом. Причем активно так загибались, одной рукой держась друг за дружку, а второй зажимая рот. Из–за чего происходили всяческие всхрюкивания и прочие странные звуки.

Лучница живым воплощением Негодования стояла у костра, угрожающе воздев к небу большую деревянную ложку и явно собираясь использовать ее по прямому назначению, если глас рассудка в дарге не возобладает.

А переведя взгляд себе за спину я поняла причину истерики.

На одном из коротких, но довольно острых рожках дарга, зацепившись меховой опушкой висел мой тапок…

Упс…

Второй тапок тихо и мирно лежал рядом. Видимо, финишировав о дарга он решил не задерживаться у столь негостеприимного типа и предпочел мокрую траву. Откуда и был возвращен в семью. В смысле – утянут мной под одеяло и нацеплен на ногу.

Морни, немного придя в себя, резко столкнул меня на землю. Ну и ладно, я не гордая, я и тут поспать могу… нет, не могу. Холодно и мокро. Да еще и сопят над ухом, как злой носорог. Так что пришлось вставать, отчаянно зевая и потирая глаза.

– Выспалась? – Сорт, подойдя сзади, поставил меня на ноги. – Там за кустами ручеек есть, пойди, умойся…

И сунул мне в руки кусок полотна. Как я поняла, мыла тут не было. Упущение. Причем – мое. Надо поскорее придумать и подкинуть кому–то идейку для воплощения.

Поглядев на влажную после росы траву, я поджала одну ногу и попросила:

– Морни, верни тапок на родину, все равно не твой размер…

М–да, лучше бы я бросила бомбу… во всяком случае разрушений было бы меньше.