Ксения Баштовая - Сумасшедшее путешествие

В общем, нас повязали, и наш знакомый старичок – боровичок начал вновь распинаться перед публикой:

– Дорогие сограждане! – толпа уважительно внимала его речи. – Только что вы видели, как коварные и злобные приспешники преступницы помогли ей бежать, но, благодаря самоотверженной работе наших воинов, мы смогли задержать их!

Кто–то тихо захихикал. Я попыталась найти взглядом этого храбреца, но, увы…

– Молчать!!! – взвизгнул массовик–затейник. – Когда я сказал «их», я подразумевал «разбойников» и «бандитов», а не нашу самоотверженную гвардию.

Хихиканье стихло. Я посмотрела на Франсуа и Луиса. Вроде бы, ни у того, ни у другого особенных ранений не было. Разве что у Франсуа под глазом начинал багроветь огромный фингал, а у Луиса из рассеченной брови стекала тонкой струйкой голубая кровь.

Старикашка откашлялся и продолжил:

– Так как настоящую преступницу мы упустили, то казнены будут ее приспешники!!!

Опаньки!

– Но, так как их преступление очень и очень велико, то они не умрут быстрой смертью, прибитые к нашим Древам Правосудия, – похоже, он говорит о том кактусе, к которому присобачили Ланса, – а погибнут медленно, привязанные к ним же и съеденные вампирами, приходящими к Дереву каждую ночь!!!

Как же я влипла…

* * *

Под почетным конвоем нас доставили к засохшим деревьям перед городом. Когда вампира начали привязывать к дереву, какой–то не в меру усердный вояка заметил н е м н о г о н е о б ы ч н ы й цвет его крови. Он подошел к массовику–затейнику и начал что–то нашептывать. Управитель города побледнел и подбежал к привязанному к Древу Правосудия вампиру, держа в руках Ну Просто Огромный Кинжал:

– Почему у тебя синяя кровь?

– Всегда такая была, – улыбнулся вампир.

Господи, да что же он не освободится, и не покажет им всем, где раки зимуют?!

О, я поняла! Он подождет, пока все уйдут, а затем развяжется сам и развяжет нас с Франсуа.

– Ой, мамочки, мамочки, мамочки! – забегал управитель. – А вдруг наши вампирчики съедят его и отравятся?! Они же потом камня на камне от города не оставят!!!

И тут кто–то умный посоветовал:

– Господин управитель, а давайте перережем ему вены? Тогда он к приходу вампиров уже истечет кровью.

Мне это нравилось все меньше и меньше.

Управитель, обрадованный дельным советом, провел кинжалом чуть ниже веревок, туго охвативших запястья вампира. Тот не издал не звука. Я отвернулась. Господи, ну неужели Луис так и будет стоять!

Полюбовавшись на ручейки синей крови, стекавшие по рукам и прятавшиеся в кружевных манжетах черной рубашки, управитель и его спутники уехали. Кто–то, обернувшись, хихикнул:

– Умрите с честью

– А я не хочу умирать с честью, – рявкнул Франсуа им во след. – Я хочу с честью жить! Хотя мертвый лев лучше живой собаки, – добавил он уже тихо

Тут я уже не выдержала:

– Луис, хватит стоять, как пень! Освобождайся и пошли отсюда скорее

Вампир повернул ко мне голову (он стоял в центре нашей небольшой группки), и тихо сказал:

– Эжени, я не могу…

Мне стало не по себе:

– Как не можешь?! Я же сама видела, как ты превращаешься в такой дымок и выскальзываешь из любых железяк и веревок. В самом крайнем случае, стань летучей мышью.

– Я не могу, – терпеливо повторил вампир. – Скорее всего, в эти веревки подмешано истинное серебро. В отличие от обычного, широко употребляемого, металла, оно очень редкое и обладает способностью полностью блокировать все проявления природной магии… Поэтому я не могу ни в кого превратиться, – он виновато улыбнулся. – Извини, что я так подставил тебя…

– Это я во всем виновата, а не ты, Луис…

Вампир еще раз виновато улыбнулся и, закрыв глаза, подставил лицо свету утреннего солнца.

Так, надо что–то делать, иначе Луис истечет кровью, а мною и Франсуа закусят вампиры. Я подергалась. Безрезультатно. Привязали на совесть.

И тут меня озарило. Хуже от этого не будет, а помочь может. Пусть вероятность освобождения мала, примерно один к миллиону, но попробовать стоит.

Я набрала побольше воздуха в легкие и завопила:

– ЛАНС!!!!!

Безрезультатно.

Попробуем еще раз.

– ЛАНС!!!!

Опять никто не появился.

Ничего. Сейчас только часов десять. До заката у меня еще куча времени.

– ЛАНС!!!!!

Вот, козел! А говорил: «Появлюсь по первому зову».

Когда я заорала, то ли в двадцатый, то ли в тридцатый раз, не выдержал уже вампир. Он повернул ко мне голову и тихо попросил:

– Не ори так, а?

– Я пытаюсь спасти нас!

– Пытайтесь потише, – сердито буркнул Франсуа.

Я опасливо покосилась на Луиса. Я пытаюсь вызвать оборотня уже около двух часов. Сколько он еще продержится с перерезанными венами: полчаса? час?

Я продолжила с утроенной силой:

– ЛАНС!!!!!!!!

Когда солнце выползло в зенит, а у меня уже пересохло в горле, я поняла, что это все бесполезно. Бесполезно кричать, срывая голос, бесполезно ждать появления волка, бесполезно…. Я закрыла глаза и начала морально готовиться к тому, что через пару часов я стану закуской для какого–нибудь оголодавшего вампира, не признавшего в Луисе голубую родственную кровь.

Итак, что мне нужно для моральной подготовки…. Насколько я знаю, все помирающие положительные герои начинали ее (подготовку, в смысле) с горячей молитвы небесам. Попробуем…

«Отче наш!.» Ой, ё, а как же дальше? Хоть убей – не помню.

Так, православную молитву знаем. Попробуем католическую.

«Salve, Regina» …

Опять облом.

А как насчет еврейской?

«Хава, хава Нагила!»

Эт че–т не то…

Ну, не получается у меня молиться!

Наверное, я не так воспитана…

* * *

От грустных размышлений о том, насколько ужасно наше образование, что я не знаю даже поганейшей молитвочки, меня оторвал какой–то шорох. Я открыла глаза и… узрела чудо!!!!

Передо мною сидел белоснежный волк.

Я молча изучала его, не веря своему счастью и пытаясь решить Ланс ли это или нет, когда он прыгнул. Я зажмурилась, ожидая, что острые клыки зверя вонзятся мне в горло, но внезапно почувствовала, что моя правая рука свободна!

Я быстренько открыла глаза и начала мучить веревку на левой руке, пытаясь ее развязать. От этого увлекательнейшего занятия меня отвлекло тихое рычание. Я опустила глаза и увидела, что волк готовится к очередному прыжку.

Еще несколько мгновений и я была полностью свободна, но тут передо мною стала очередная дилемма: кого развязывать первым – Франсуа или Луиса. С одной стороны – если я не помогу Луису, он помрет, а с другой – Франсуа – мой жених…

Внимание! Впервые на манеже: Буриданова ослица!

Осел уже был.

Для тех кто не знает, поясняю. Давным–давно жил такой хмырь по имени Буридан, который терпеть не мог всяких зверюшек. И, в общем, он не кормил, не поил своего ослика денька, так, три. А когда осел был готов уже копыта двинуть, этот дядька поставил перед ним две кормушки.