Mesmer Mariarti - Катриэль

Нэльс пожал плечами, и как ему показалось, сделал это так не естественно, что любой мало–мальски разбирающийся в людях человек заподозрил, что он лжет.

Смотритель в полосатом костюме удивленно покрутил черный ус.

– Я уж было подумал и вы с того поезда. Говорят, упыри ее создали. Якобы для того, чтоб напасть на людей.

– Упыри? – вырвалось у Ольги.

– И меня это удивляет. Упыри живут на болотах и не умеют создавать невидимые стены. Если и была эта стена, то явно при использовании магии. А это запрещено, магистериум наверняка разыскивает виновника. – Смотритель взволнованно почесал нос, – Поэтому мне не нравится эта толпа. Среди них может быть преступник. Или ещё того хуже, магистр–сыскарь…

– Мы бы хотели снять номер, – перебил фонарщик, желая как можно быстрее помочь хранителю. Время поджимало, и лишние разговоры лишь раздражали.

– Ох, простите, простите, – заметался смотритель. – Работаю по ночам здесь к сожалению только я. От того и скудность обслуживания. Вам один номер, два или четыре?

Нэльс попытался вспомнить, сколько денег в его карманах и примерно подсчитав, произнес. – Один.

– Один, – вспомнив и о своих запасах, подтвердил книгочей.

– Как один? – удивилась Ольга.

– Э–хе–хе, – протянул смотритель, – Я понимаю, молодые, средств оплаты не много. Но и цены у нас не королевские. Позвольте предложить вам хороший номер, но с двумя спальнями. Думаю, вам это подойдет.

– Давайте любой, – небрежно согласился фонарщик и взял протянутые ему ключи.

Спустившись вниз по скрипучей деревянной лестнице. Наши герои вышли в длинный–длинный коридор.

Блондинка снова начала возмущаться.

– Во всех нормальных отелях, номера находятся на верху, а здесь почему–то в подвале. Хотя чему я удивляюсь. Хотя, почему мне не удивляться? Такое пережить! Такого навидаться! Боже, Боже, мне как–то придется с этим жить.

Они прошли немало похожих друг на друга дверей, прежде чем нашли свой номер.

Дверь шестьдесят седьмого номера открылась.

– Не так уж и плохо, – произнес Марк.

– Отвратительно, – заметила Ольга.

– Это не имеет никакого значения, – вмешался Нэльс и поспешил уложить Катю на диван.

Девушка находилась в полудреме. Яд бегавший по венам хранителя распространился по всему телу. Кожа и глаза девушки приобрели дымчатый оттенок.

– Она становится похожа на дроу, – заметил книгочей.

Блондинка сморщилась. – На кого?

– Темные эльфы, – пояснил тот. – Они собственно на свет так и появились. Чистые эльфийские души были отравлены, кем–то более могущественным. После чего превращались в дроу – эльфийским служителям тьмы. Так пишут в книгах.

Дверь в комнату хлопнула.

Марк обернулся и не заметил Нэльса.

Фонарщик выбежал из номера, сейчас ему важно было найти кого–нибудь, кто смог бы справится с силой поглощающей душу хранителя.

Для начала он решил подняться в фае и попытаться хотя бы визуально вычислить доктора. Но сейчас все присутствующие были похожи друг на друга: недовольные лица, уставшая осанка и возмущенные рукоплескания. Быстро поняв, что ему вряд ли удастся определить хотя бы адепта составляющего зелья, Нэльс решил обратиться все к тому же смотрителю гостиницы.

– Извините, один из моих друзей заболел, вы не знаете, хоть кто–нибудь из присутствующих является врачом?

Смотритель поводил носом по толпе.

– Из присутствующих не знаю. Я их первый раз вижу.

Фонарщик опустил голову.

– Но я бы мог посмотреть, что там с вашей подругой.

Нэльс удивленно вздернул брови. – Спасибо, но нам нужен кто–то более или менее знающий, что делать.

– Вообще–то, – смотритель важно покрутил черный ус. – У меня врачивальное образование. Здесь я работаю… – он не договорил. – В уплату личного долга.

Фонарщик немного подумал. Хотя, что было ему думать, выбора нет и надо соглашаться на любую помощь.

– Хорошо идемте.

Смотритель вышел из–за стойки.

– Хорошо идемте? Сказал это, будто одолжение сделал. Предупреждаю, если это какая–нибудь опасная инфекция, то я буду вынужден попросить вас покинуть гостиницу. Не хочется закрываться на карантин.

Нэльс лишь кивнул.

– Что он так долго? – метался по комнате книгочей.

– А вдруг она превратится в этого друу, и нападет на меня? – испуганно предположила Ольга.

– Дроу, – исправил не равнодушный к происходящему Марк. – Это хорошо, что она нападет на тебя первой, тогда я смогу спастись.

– Что? Я никогда не встречала таких отвратительных парней, как сегодня!

– Я могу сказать тоже самое про блондинок.

– От…о.., – вдруг произнесла Катя.

Марк и Ольга переглянулись.

– Она что–то сказала?

Блондинка напугано отошла от бывшей подруги. – Не знаю, может это заклинание, какое?

Книгочей махнул в сторону девушки и подошел к Катерине.

– Кать?

– От…ой, – тихо произнесли ее губы.

– Что? – Марк нагнулся ближе, пытаясь разобрать, что говорила Катя.

– Отк…рой, – почти неуловимо произнесла она.

– Открыть? – удивился книгочей. – Что открыть?

– Отк…ро–й к..ни–гу.

– Что? Что она там бормочет? – запричитала Ольга.

– Ничего, она просто бредит, – ответил Марк и наклонился ещё ближе. – Кать, где она?

Дверь в номер ударилась о стену, и в комнату вошел Нэльс с уже знакомым смотрителем.

— Так, давайте посмотрим, что с вашей подругой, – решительно произнес названный лекарь и, задрав полы пиджака, будто садясь играть за рояль, плюхнулся рядом с Катей на диван.

Марк подбежал к Нэльсу и зашептал:

– А ты врача не потрудился найти?

– Я его и привел.

— Да я слышал, что по ночам кроме него в гостинице больше никто не работает, что он на трубе играет и даже крестиком вышивает…но это не простая хворь.

– О–о, нет–нет, крестиком вышивать я не умею, – усмехнулся смотритель. – Хотя одна бабка пыталась меня научить.

Фонарщик пихнул книгочея локтем.

– Простите, – извинился тот.

– Да нет, ничего. Я действительно то, не очень похож на врача. Говорите это не простая хворь? – Смотритель сосредоточенно оглядел Катерину. – Да, это определенно яд, – заключил он. – Вашу подругу отравили. Она становится носферату.

– Это мы и сами знаем, – огрызнулась Ольга. – Делайте с этим что–нибудь, а то она уже бормочет что–то. Дроу, носферату… Мне кажется, она хочет меня убить.

– Она что–то говорила? – заинтересовался Нэльс.

Марк отмахнулся.

– Что–то непонятное там произнесла, набор звуков и всего лишь. У Ольги большое самомнение. А что?

Фонарщик пожал плечами.

– Мало ли что сказала, она все–таки… – он вовремя опомнился и быстро изменил конец предложения, – наш друг.

Марк понимающе кивнул.

Но, ни это насторожило длинноносого смотрителя.