Mesmer Mariarti - Катриэль

Нэльс обнял девушку. – Ты все правильно сделала Кать, – прошептал он.

Катя ничего не ответила.

«Сказания о сотворении мира». Отрывок из главы «Сказание о трех властелинах времени». Автор Хилари Аурантин.

«… И один из них обернулся гордым соколом и полетел вперед, дабы не могло угнаться за ним время и разрушить мир людей. И сказал он:

– Меня не догнать.

Хоть устали могучие крылья, но летит гордый сокол вперед и не оглянется до последнего дня. И прозвали его Крас, что означает Завтра.

И обернулся второй властелин большим сомом и скрылся в морских глубинах, дабы унести с собой всю людскую печаль. Но прежде сказал он:

– Я не вернусь…

Хоть знают люди, где плавает большой сом, но не увидеть его сквозь мутную воду, и не прояснится она до последнего дня. И прозвали его Хестерно, что означает Вчера.

И лишь третий властелин не сбежал от людей. Обернулся он сторожевым псом и лег у порога, дабы охранять этот мир. И сказал он:

– Я остаюсь.

Хоть устал сторожевой пес от равнодушия людского, но служить будет верно, до последнего дня. И звали его Ходи, что означает Сегодня…»

Поздно вечером раздался стук в дверь. Так и не сумевшая заснуть Катя, выбежала из комнаты и без страха отворила засовы. На пороге стоял милый седовласый толстячок с растрепанными волосами и короткими густыми усами. Он был в залатанном сером плаще и пыльной шляпе.

– Правильно сделала, что заперлась, – буркнул тот и прошел в дом.

– Иван Иванович? – удивилась Катя.

– Здравствуй дружочек, – сотрясая несколькими подбородками, поздоровался старичок.

– А вы что здесь делаете?

Иван Иванович подозрительно огляделся.

– Сегодня утром, голубка принесла письмецо от твоего деда. Он рассказал, во что вы вляпались… не подробно в общих чертах. Просил помочь тебе.

Толстячок сдвинул шляпу на затылок, зашарил по карманам.

– Вот, вот, – вытащив смятое письмо, прокряхтел он и надел, висевшие на черном шнурке очки. Забегав глазами по строчкам, спросил:

– Часовщик отдал тебе твои часы?

– Дда, – удивилась Катя. – Иван Иванович, но причем здесь это? Что с дедом? Он не приедет?

Харвенкус и Нэльс вышли на шум.

– Опаньки! – воскликнул Улимор, удивленно покручивая черный ус.

Иван Иванович подозрительно насупился.

– А этот пройдоха, что здесь делает?

– План старейшины Горвина немного не удался, – вступился Нэльс.

Иван Иванович почесал подбородок и, не раздеваясь, прошел в небольшую гостиную.

– Фонарщик, ну–ка поди сюда.

Нэльс поклонившись, последовал за толстяком. Они зашептались.

Красноволосая девушка развела руками.

– Я не поняла, что за секреты?

Улимор Харвенкус подошел к Кате, оперся локтем о стену.

– Это он, мне не доверяет.

– А вы знакомы?

Харвенкус кивнул. – Как–то давно, я украл у него одну вещицу. Но! Мы иногда неплохо дружим против кого–нибудь. Старик Чернобород, совсем не такой кровожадный, как о нем говорят.

– Кто? – удивилась Катя и обратилась к толстячку. – Иван Иваныч, вы Чернобород?

Толстячок обернулся к девушке и зашевелил усами. – Теперь нет. Как видишь, я сбрил бороду.

– Зашибитлз… тогда может, хватит секретов? Нэльс, не хотите посвятить нас в ваши планы?

Фонарщик ответил:

— Что бы все исправить, нужно вернуть время. С того момента, когда все пошло не так, нужно начать сначала.

Старик снял шляпу, аккуратно положив ее на край стола. – Но дружочек, надо поспешить.

– Это дед придумал?

— Да, да, – согласился Иван Иванович. – Только так, можно все исправить.

Несмотря на то, что Катя, до сих пор страшилась ответственности, она очень обрадовалась возможности вернуть все на свои места.

– Это хорошо. А как? От меня что–нибудь нужно?

– Да, нужны часы, которые тебе передал часовщик Вира, – засуетился Иван Иванович. – Надеюсь, ты их не потеряла?

– Да нет же, – усмехнулась Катя и показала руку, на которой блеснули серебряные часики.

– Давай–ка их сюда, – оживился старичок. – Надо торопиться и успеть до двенадцати.

Катя сняла часы, передала их Иван Ивановичу и спросила:

– Хотите сказать, для того, чтобы вернуть время вспять, нужны лишь они?

Иван Иванович осторожно положил часы на стол.

– Не только, дружочек, не только. Но Вира искусный мастер в своем деле. Фонарщик мел подай.

Нэльс отыскал в кармане кусочек белого мела и передал его старику.

Иван Иванович огляделся.

– Так, теперь мне нужно немного времени и чистая стена. Вот эта, подойдет. Все, не мешайте мне.

Толстячок скинул плащ и подошел к стене над камином. Взгромоздившись, на пошатывающий от его веса стул, Иван Иванович принялся вырисовывать полукруг.

– А до какого момента вы собираетесь поворачивать время? – настороженно поинтересовался Улимор Харвенкус.

Нэльс пожал плечами. – Не знаю, господин Вира заводил часы. Но думаю, ему можно доверять.

– А почему именно двенадцать? – спросила Катя.

– Потому что, самое чудесное, дружочек мой, – прокряхтел Иван Иванович, – происходит именно в двенадцать часов.

– А мы, будем помнить все, что произошло?

– Думаю, что нет, – ответил фонарщик.

– А как тогда? – возмутилась девушка. – Тогда мы сделаем все, то же самое.

Иван Иванович оторвался от рисунка и озадаченно посмотрел на Катю. – Значит, снова вернемся к этому моменту. Снова и снова, пока не примем другое правильно решение.

– Блииин, какие сложности…

– Не отвлекайте меня, – проворчал Иван Иванович и вернулся к рисунку. Он был искусным чародеем и именитым чернокнижником в свое время. Поэтому волшебник Горвин, доверил ему переводить время. Да и другого верного чудодея, на примете не оказалось.

На некоторое время в гостиной воцарилась тишина.

Бросив взгляд на сверкающее на пальце кольцо, Катя замерла.

– «Какая бесполезная вещь» – убедилась она, сняла реликвию и пропихнула ее в узкий карман джинс. Но вдруг, неожиданно вспомнила, что она, так и не открыла тайну смерти короля, длинноносому лекарю.

– Черт! – воскликнула Катя и обернулась к Улимору Харвенкусу. – Я же вам так и не рассказала.

– Что именно? – как–то печально переспросил тот.

Девушка подошла ближе и продолжила:

– Король умер не потому что, вы, неправильно провели обряд. Дело в смертельном проклятье. Престол белой башни проклят Алдарином и любой восседавший на троне обречен. Наместник тоже умирает.

– Тоесть как? – удивился Харвенкус.

– А так, сказал сам наместник. И оснований солгать у него, думаю не было. Так что вы не причем.

– Но я все думал…

– Не правильно думали. Вы замечательный лекарь. Вы продлили жизнь королю… и спасли мою.