Галина Бахмайер - Око Пейфези

— Грязные полукровки, оскверняющие дом моих предков!!! Проклятые оборотни!

Отступники!

Халифа вздрогнула. Сириус сорвался с места, подбежал и принялся задергивать портьеры, заглушая вопящий портрет.

— Позор моей плоти! Руки прочь!

— Заткнись! — не выдержал Сириус. — Матушка, замолчи! Когда же я избавлюсь от тебя?

— Это ваша мама? — удивленно спросила Халифа. И вдруг наступила тишина. Портрет миссис Блэк замолчал. Женщина на холсте внимательно уставилась на девушку.

— Это еще кто?! — взвизгнула она. — Ага, ты из древнего благородного семейства, верно? Я вижу, я всех вижу насквозь! Хоть одна приличная, чистокровная волшебница в этих стенах, и та иностранка! А эти нечистые выродки заполонили мой дом…

Халифе и так было не по себе и от этого дома, и от повышенного внимания к ее персоне, а тут еще портрет сумасшедшей старухи… Сириус положил руку девушке на плечо и потянул ее прочь от портрета.

— Но что ты делаешь в компании этих мерзких ублюдков?! — мгновенно преобразившись, с ненавистью воскликнула миссис Блэк. — Ты спуталась с отступниками?! Или ты тоже из ублюдков?! А-а, ты, наверное, новая подружка оборотня, этого гнусного чудовища!

Не стоило бы обращать на старуху внимания, но Халифа почувствовала, как в ней поднимается беспричинная ярость. Она подошла вплотную к портрету и с вызовом произнесла:

— Я тоже чудовище.

Мадам Блэк вытаращилась, глядя ей в глаза. И вдруг завопила с новой силой:

— Проклятая тварь! Убирайся из моего дома, отвратительная дрянь! Ты проклята!

Сдохни!

Гнев исказил черты девушки. На груди, под одеждой, вспыхнул огонек, заливая портрет голубоватым светом.

— Мерзкие выродки! Грязнокровки! Джинны! Оборотни! Мой дом полон дерьма! Пошла прочь отсюда, отвратительная мерзость! Сгинь!

Глаза Халифы начали наливаться слепящей белизной. Миссис Блэк поспешно закрыла рот, с ужасом глядя на нее, но было поздно. Девушка шагнула вперед и вцепилась в раму портрета. Сверкнула вспышка, и холст запылал жарким пламенем. Вопли миссис Блэк превратились в истошный визг, но вскоре умолкли. Огонь моментально сожрал и холст с рамой, и портьеру, оставив только кучку пепла. Халифа отшатнулась, и пламя немедленно потухло. Тяжело дыша, девушка оторопело уставилась на свои дрожащие руки. Между растопыренных пальцев пробегали тоненькие белесые ниточки разрядов, собираясь воедино на волосе джинна и пробиваясь к еще светящемуся Оку.

Тут девушка вспомнила о хозяине дома и, осознав, что наделала, вся сжалась.

— Простите меня, господин Блэк, — еле слышно выдавила она. — Я не сдержалась.

Ваша матушка…

В глубине глаз внезапно протрезвевшего Блэка затаилась сдержанная опаска, и он отклонил ее извинения с растерянной, немного натянутой усмешкой.

— Ничего страшного, Халифа. Эта карга уже давно горит в аду. И ее неугомонный портрет давно надо было отправить туда же. Так что не тревожьтесь, плакать о нем никто не станет. Наоборот, — преувеличенно бодро добавил он. — Теперь у нас стало одной проблемой меньше.

Халифа вздохнула с облегчением, повернулась к лестнице и опешила. На площадке собралась целая группа притихших людей. Тут была и МакГонагалл, и Флитвик, и еще какие-то незнакомые девушке волшебники — все они настороженно наблюдали последствия экзекуции над портретом, и лица у них были ошеломленными и встревоженными. Но Халифа едва успела взглянуть на невольных свидетелей ее вспышки, и ее вниманием тут же завладела Молли. Мать Джорджа стояла, зажав рот рукой и тихонько раскачиваясь на месте.

— Молли! — девушка подбежала к ней и обняла. — Молли, не бойтесь! Это временно!

Это пройдет.

— Сожгла… — забормотала миссис Уизли. — Дотла сожгла. Халифа, да что же это?

Ох… Я же сегодня на обед мальчиков позвала! Джордж придет…

— Джордж?! — глаза турчанки блеснули. — Сейчас?!

Переглянувшись с Дамблдором, Снейп молча схватил девушку за руку и потащил по лестнице наверх. Директор произнес:

— Не будем терять время. Молли, как только Джордж прибудет, сразу отправь его обратно. Ничего не объясняй, пусть просто уходит. Ему нельзя сейчас приближаться к мисс Дасэби.

Все отправились следом за ними на второй этаж, и только миссис Уизли осталась стоять внизу, глядя на серую кучку пепла и беззвучно плача.

— Джордж… — шептала она. — Сынок, да за что же тебе это?

Снейп неторопливо мерил шагами высокую гостиную, изредка задерживаясь перед камином и поглядывая на огонь. Лицо его казалось Халифе совершенно непроницаемым.

О чем думал профессор, стало ясно, когда он неожиданно — Халифа аж подскочила в кресле — отрывисто заговорил, стоя спиной к девушке.

— Вы стали абсолютно неуравновешенной. Вас обуревают то приступы истерического веселья, то непонятной агрессии — набрасываетесь на окружающих, причем практически без перехода. Вашего отца подобное почему-то не беспокоит. Но мне это совсем не нравится. После появления артефакта вы стали вести себя совершенно непредсказуемо. Наверное, все-таки не следовало приводить вас сюда.

— Я и сама себя не узнаю, — тихо отозвалась девушка. — Похожее случалось раньше, когда я только начала меняться…

— Да, я прекрасно помню, — перебил Снейп. — Вы тогда так настроили окружающих против себя, что ваш… хм… внезапный отъезд всех только обрадовал. Но даже тогда ваше настроение не менялось так стремительно.

Халифа долго молчала, а потом тихо произнесла:

— А ведь вы даже тогда прикрывали меня, эфенди. Я столько раз испытывала ваше терпение, но мне все сходило с рук. Если бы не ваше заступничество, Слизерин запросто мог скатиться по баллам до нуля.

Помолчав, Мастер зелий ответил:

— Скажем так… я уже тогда подозревал, что это не просто проявления дурного характера. Слишком уж разителен был контраст с первым семестром. Но я предполагал наведенную порчу, — он хмыкнул. — Даже поговорил с Паркинсон.

Тихонько, будто крадучись, вошел Люпин и остановился спиной к двери, точно страж.

— Что-то случилось? — спросила девушка. Ремус отрицательно покачал головой и сказал Снейпу:

— Я думал, что она тут одна. Не выпускай ее из комнаты, ладно? — он вышел, и Халифу тут же словно сдуло с места. Снейп едва успел перехватить ее уже на пороге.

— Вы куда?

— Туда.

— Нельзя.

— Почему?!

— А то вы не знаете?! — профессор подтолкнул девушку обратно к креслу. Халифа уселась, сердито поглядывая на зельевара.

— Я только одним глазком…

— Нет!

Девушка принялась угрюмо буравить взглядом стену. Потом наклонила голову, прислушиваясь, и вдруг как-то странно всхлипнула. Снейп внимательно наблюдал за ней. Око засветилось, чуть пульсируя, а Халифа заерзала в кресле, впившись ногтями в подлокотники.