Дмитрий Щербинин - Пронзающие небо

– Со всех уровней… – голос испуганный, дрожащий – кажется, встряхиваемый только теперь осознал, что навлёк гнев «Высочайшего гостя».

– Так – ясно. Стало быть: из всей этой костной толщи, со всех этих вёрст. – Борясь со стискивающим виски ледяным обручем, хрипел сквозь сжатые зубы Алёша. – …Ну, а что там написано?..

– Где… написано…? – в выпученных на Алёшу глазах безумием пылал ужас – человек этот, несмотря на то, что на голову превосходил его, теперь настолько сжался, что сделался даже и меньше; снизу вверх на него глядел.

– Да на листах! На листах вот этих!..

Алёша выхватил из кипы проносимых мимо листов горсть и сунул в совсем уж перепуганное, дрожащее лицо..

– Ну так – читай же…

Перепуганная частичка массы вырвала из его рук этот лист, дрожащим голосом (конечно – а каким же ещё?!) начала зачитывать: «На блоке ааа1ррр2, выточены детали для проекта бртрок74гр37 забраковано семь тысяч сто сорок компонентов по ниже приведённым…»

– Довольно! – вскрикнул Алёша, и тут же часто–часто зашептал. – …Довольно, довольно, довольно уже этого безумия… Я понимаю – здесь огромный мир, невообразимое количество уровней, и на каждом из этих уровней что–то да производится, подымается сюда; здесь производятся некие расчёты… В общем, несчётное число частичек доставляет сюда некие механизмы, их здесь скрепляют, потом сбрасывают в бездну; ещё – каждую минуту сюда подымаются тысячи страниц, исписанных подобной белибердой. Но я не понимаю – какова конечная цель всего этого?..

– ОН хочет увидеть, ТО к чему ведёт ВСЁ!..

Эти слова провожатый громогласно выкрикнул несколько раз, и тут же подхватил Алешу под руку – картинно выставил свою руку в свою сторону, и тут же толпа в той стороне расступилась – образовался живой коридоров в окончании которого высилась конструкция настолько причудливая и негармоничная, что напоминала предсмертный бред помешанного, и описывать её столь же немыслимо, как и запомнить: эти формы не умещались в сознании, надо было стать безумцем, чтобы дать ей описание.

Алёше пришлось подняться ещё на несколько ступеней, и там он увидел беспорядочно расположенные стекляшки, которые выпирали из костной поверхности – новый его приспешник знаком указал, что нужно к этим стёклышкам приложиться глазами, и Алёша выполнил это – причём, чтобы приложиться разом двумя глазами, ему пришлось выгнуть голову, но, созерцая, он сразу же позабыл о своём неудобном положении…

Если представить, что некто нашёл древний, истлевший скелет, и, зачем–то – вот уж безумец! – склонился к нижнему из рёбер этого скелета, повернул голову и смотрит через сплетение рёбер к голове, то – он увидел бы примерно тоже, что и Алёша. В дополнение картины надо сказать, что скелет был окружён почти непроницаемым мраком, и едва–едва проступали из этого мрака расплывчатые силуэты каменных глыб…

Алёша что–то понял, но понимание это было настолько расплывчатым, что он сразу же отстранился, и, повернувшись к своему, расплывающемуся в угодливой улыбочке лицемеру, говорил:

– Ну что ж – я вижу: лежит скелет. А дальше то что?..

– В нём же великая цель – Вы же знаете, конечно.

– Конечно я знаю, однако не мог бы ты мне повторить.

– О, конечно, конечно…

И прозвучала заученная длинная фраза, в которой было слишком много стенобитных канцелярских слов, чтобы я стал приводить её здесь, но которая сводилась к тому, что в великий день окончания ВСЕГО, великан поднимется, и начнётся райская жизнь, о которой однако ж никто ничего не мог сказать – настолько это жизнь должна была отличаться от привычной им.

– Ну, хорошо–хорошо… – едва вытерпев до окончания фразы, воскликнул Алёша. – …Ну, а где этот скелет то лежит?..

– На Плато Вечности… – лицемер отвечал таким самоуверенным тоном, каким ученик–отличник отвечает на экзамене.

– Ну а где это плато?

– Под нами.

– Хорошо – плато под нами; ну а куда надо пойти, чтобы до великана дотронуться?..

Лицемер самодовольно улыбнулся:

– Так на рёбре его Величайшего из Величайших мы и стоим…

Эти слова, произнесённые привычным, угодливым тоном, громом грянули для Алёши – за ними последовали и ещё какие–то слова, однако же юноша их уже не слышал. Да – он почувствовал ещё и прежде!..

Теперь он восстановил в памяти все события, которые привели его и Чунга к этому месту. Вспомнил, как бежал вниз по склону от чёрного болота, всё быстрее и быстрее бежал, ноги заплетались, он пытался остановиться, но был не в силах – колдовская сила влекла его. Потом обо что–то споткнулся, полетел и во время этого полёта и был возвращён Олей – когда же вернулся, уже лежал возле чёрной стены – упасть с такой высоты он не мог; выходит – в безмерное число раз уменьшился, и всё последующее время метался в мирке, который возник под костями, в костях, и на костях некоего лежавшего там скелета. Вспомнилась галерея в которой трепыхались, сочиняли свои мерзостные стишки карлики второго уровня и понял – это была нижняя часть слившегося с каменной поверхностью позвоночника, исполинские же, часто переломанные наросты – позвонками.

– Выходит, я сейчас на ребре… А что же на иных рёбрах, что в черепе?

Этот вопрос он никому не задавал, но в изумлённом его состоянии он сам собою вырвался. Тут же последовал ответ экзаменуемого:

– Вы изволили прибыть на нижнее из рёбер, для того же, чтобы перейти в верхние мы должны сделать достойное открытие. Например в прошлое «па» Эль… вывел общий закон для кручения вихрей формы б сто семьдесят во время…

– Хорошо–хорошо – что в черепе.

– В черепе – Высочайший и Мудрейший, кого могут лицезреть только избранные. Он направляет помыслы…

– Могу ли я лицезреть этого «Высочайшего»?

– Да – если вам угодно будет покинуть нас так рано… Надеюсь вы возьмёте меня ко дворцу.

– Раз вы стали такими послушными: прежде чем отправиться в центр я бы хотел, чтобы ко мне был доставлен… иной «Высочайшие посланник» – его найдут примерно в том же месте, где и меня…

– О, какая честь!.. Мы непременно…

– Нет – не только вы!.. Я не стану оставаться здесь больше не минуты; я спускаюсь вниз, туда – в самую нижнюю пещеру с ничтожнейшими. Да Чунг уже наверняка появился там! Скорее–скорее! Как то его встретят все эти карлики?!.. Там же ещё эта давка…

– Конечно–конечно, но вы не забудете о моих услугах…

– Вниз! – крикнул Алёша.

Алёшин крик «Вниз!» подхватила вся его подхалимская свита – повторяли они это слово точно заклятье, двинулись было вниз, в сторону платформ (а поднимающих вверх–вниз платформ здесь было с несколько десятков); но навстречу, снизу и так поднялась одна платформа – и оттуда выбежало десятка два человечишкой, который не были частью окружающей громадной толпы, потому хотя, что их лица прямо–таки дрожали от ужаса – они смертно бледные, сжавшиеся – они, только вырвавшись в эту, верхнюю часть мира, сразу завопили такими истошными, пронзительными голосами, что произошло волнение гораздо большее, нежели бывшее по прибытии Алёши.