Дмитрий Щербинин - Спящие боги

– Готовы ли вы навсегда расстаться с Землей, со всеми родными, близкими вам людьми?

Дружный, стремительный ответ:

– Да!

– Дороги назад нет. Через несколько минут известная вам цивилизация отнесется на пятьсот миллионов световых лет, и на пятьсот миллионов лет истории в прошлое. Вы знаете – эти миллионы лет не вернуть, потому что никому еще не удавалось обернуть вспять время. Готовы ли вы?

И вновь такой же стремительный ответ:

– Да!..

И все же один голос выпал в унисон. В стройном, подтянутом ряду, стоял один, ничем до этого не выделявшийся, и только теперь – чуть дрогнул. Мгновенья были столь торжественные, а стоящие – столь напряжены и поглощены собою, что никто этого не заметил. Не заметил и спрашивавший – их начальник, человек седой и важный – для него, как и для остальных – это было одно из главных мгновений жизни.

А теперь я немного расскажу вам о том, кем они были, и куда отправлялись.

Были они землянами, а отправлялись в далекий космос – это для начала.

Теперь немного о земной цивилизации. За прошедшие со времен Второй Мировой, ужаснейшей войны пять веков цивилизация эта располнела – заселила и Марс, и спутники крупных планет, а ей все было мало.

Когда был построен первый сверхсветовой корабль, некоторые люди обрадовались. Но сработало предсказанное Эйнштейном – для летящих на сверхсветовом проходили минуты, для остальных – годы. Ничто, даже и время не постоянно – чем выше скорость, тем больше замедление времени; и, если бы кто вздумал пересечь бесконечность за мгновенье – в этом мгновенье уместилась бы вся вечность времен.

Запустили автоматическую станцию на ближайший Альфа–Центавра, и тут же стали ловить хоть какие–то сигналы от нее. Неужели никакие волны не в силах преодолеть этот временной парадокс?.. Оказывается, могут – нашли. Тончайшей нитью, в новейших антеннах построенных на основе загадочной Скрытой Массы уловили передающие сигналы, спустя всего лишь несколько минут после запуска. Еще один, так и не разгаданный парадокс: станция существовала как бы в двух реальностях. В одной – еще летела к звезде, в другой – уже ее достигла, и общалась с землянами.

И это все… Можно было общаться со станцией или человеком, можно было получать его зашифрованные изображения, но увидеть его живым – уже никогда. Этот таинственный канал был связью с будущим, но он мог передавать лишь информацию, а живую материю – никогда.

В разные уголки космоса посылались зонды. Выбирали звезды похожие на солнце, но в одной нашей галактике таких звезд миллионы. Галактик в свою очередь – миллиарды. Зонды посылали в основном по родному Млечному Пути, но также, для научных целей – и в далекие галактики.

Прошу прощения, за столь продолжительное вступление, но все же я должен рассказать и про галактики. Самыми древними средь них – Шаровидные. Возраст Шаровидной галактики превосходит возраст Млечного Пути в среднем на миллиард – два миллиарда лет. Звезды там в основном старые, выгоревшие, и, посылая туда зонды, люди надеялись встретить с древней цивилизацией. Невозможно представить, чего может достичь цивилизация, опережающая земную на миллиард лет, впрочем – невозможно представить и сам миллиард лет, и разделяющие их расстояния…

До недавних пор, ни к чему запуски в эти древние галактики не приводили: передавалась информация о почти уже выгоревших звездах, о мирах, когда–то населенных, но теперь разрушенных, остывших. Но вот один зонд передал информацию: планета, размерами схожая с Землей, с зелеными лесами, с голубыми морями и океанами, к тому же – заселенная цивилизацией на уровне феодального общества. Ну, а главное – океанские глубины планеты были буквально переполнены полезными ископаемыми.

Был еще один феномен (не встречавшийся прежде ни в одном из миров) – планета была единым живым организмом. Нет – она вовсе не отращивала щупальца, не хватала пролетающие корабли, но ее атмосфера не пропускала практически никаких порождений земной цивилизации. Несколько автоматических зондов выстроили станцию, в верхних слоях ее атмосферы, и на этом пока что все закончилось.

Бриген Марк – так звали предпринимателя, который решил стать колонизатором этой планеты. Он отдавал себе отчет, в том, что придется столкнуться с феноменом живой планеты, но был он человеком отчаянным, а потому решился. Денег ему было не занимать, и он выплатил государству сумму за лицензию на колонизацию. Им было собранно несколько групп, по сто человек в каждой. Некоторые уже отправились на базу, занялись наблюдением, изучением…

С той группе, которая отправлялась теперь, был и сам Бриген Марк. Это он, человек седой и важный, спрашивал, готовы ли они. И теперь вы понимаете, почему ни он, ни кто иной из группы, не заметил, что один голос прозвучал в унисон. Они отправлялись на пятьсот миллионов лет вперед…

Теперь я познакомлю вас с Творимиром Бруно – это тот человек, голос которого дрогнул. Творимиру было тридцать, в силу замкнутого своего характера, в браке не состоял; прежде подрабатывал на нескольких незначительных работах, но ни одна из них не приносила ему никакого удовольствия. Серьезный, молчаливый, временами замкнутый – таков был Творимир Бруно. Как и все входящие в эту группу он прошел трехмесячную изматывающую подготовку: выучил язык туземцев, научился обращаться с их варварскими орудиями, как–то: меч, копье, палица, лук, а также – рукопашному бою; зазубрил названия их божеств. Конечно, и перед началом обучения, и перед самым полетом он, как и все остальные, проходил психологический тест – результаты показал: он совершенно здоров.

Но теперь…

Теперь Творимир Бруно увидел самого себя. Не отражение в зеркале. Этот второй Творимир сидел на плавно изогнутом подоконнике космопорта – сидел и, не моргая, смотрел на него – настоящего Творимира Бруно. Творимир знал свои глаза – сосредоточенные, иногда задумчивые, но никогда он не видел в них такой печали – эти глаза почти плакали.

Вот потому и дрогнул его голос…

Вот Бриген Марк начал читать длинную, торжественную, ему самому ненужную речь, а Творимир напряженно глядел на опустевший подоконник, и думал: «Признаться? Остаться?..» – взгляд его метнулся в окно: в серое небо вздымалась бетонная гора небоскреба, и даже с трудом пробивающееся, блеклое солнце казалось незначительным рядом с этой громадой… «Здесь я несчастен. Вернуться, чтобы влачить жалкое существование?.. Нет – уж лучше в неизвестность! А что касается галлюцинации… Все из–за перенапряжения. Все пройдет».