Татьяна Засецкая - Вольный Ветер

А ты глазки открой и увидишь!

Нееее…. А вдруг там какой-нибудь….

Кто?

Нуууу…. Этот…. Особь мужского пола.

Где?!

Рядом! Как ты думаешь, почему я ничего не помню, лежу без одежды в кровати — при чём совершенно мне не знакомой….

Дожили! Ты уже с кроватями знакомишься!

И у меня такое чувство, что….

Ты вчера надралась.

Нееее! Что на меня кто-то смотрит, и явно не доброжелательно!

Я говорю — глазки открой и посмотри, а то информации недостаточно, чтобы вспомнить все вчерашние события!

Ну, ты загнул!!! Какое ВСЕ?! Мне б вспомнить только где Я, ЛЭРА и БЕС!

Боюсь, тебе это не грозит, глазки открой!

Зачем?

Сюрприз!

Я медленно подняла слипающиеся веки и тихо-тихо села. На кровати передо мной кто-то сидел и смотрел на меня. Я сфокусировала взгляд на этом ком-то и поняла, что жизнь не удалась! Я плюхнулась назад на подушку и тут же взвыла от боли в груди. И тут ко мне пришло понимание того, что случилось. Какой УЖАС!!! Я обменялась с ним своей кровью!!! Что ж теперь будееееет?!!

Вот так вот, подвывая, я аккуратненько приоткрыла левый глаз. На личике дроу была такая гамма чувств, что впору писать картину "Величайший маг-теоретик объясняет пятилетнему малышу свою теорию об изменении внутренних потоков поверхностной силы". При чём с эльфа писали бы ребёнка. Наконец, это выражение его лица меня достало, и я завыла, взяв самую высокую ноту, на какую только была способна, а способна я на многое…. С улицы донеслось жалобное подвывание окрестных собак, в хор которых я была принята заочно. Глаза Оверна приняли «нормальную» форму, и он, наконец, осмысленно удосужился взглянуть на мою "скромную, тихую и миролюбивую" особу (а ещё я за мир во всём мире и ненавижу насилие). Я выдала ему самую «милую» улыбку, на какую только была способна и «ласково» к нему обратилась:

— Утро доброе!

— Вообще-то уже вечер! — недовольно проворчал он.

— Ты ошибаешься! — дождавшись его настороженного кивка, я доразвила свою мыслю. — Утро тогда, когда я просыпаюсь! А вечер… нууу…. Вечер — когда я уже пообедала, но кушать всё равно хочется.

— Допустим, но почему доброе? — сказал этот нахал и завалился на кровать на бок, подперев голову рукой, вопросительно изогнув бровь и чуть не придавив мои ноги.

— Точно! — сказала я, выдернув из-под него одеяло. — Я ж твою физиономию первой увидела. Значит — недоброе!

На этом тема себя исчерпала, и повисла тишина. Каждый из нас сейчас думал о том, что будет дальше. По идее, мы сейчас разбежимся, но куда? Да ещё этот обмен кровью! Он был необходим, но дальше-то что? От этих мыслей меня отвлёк эльф. Я не расслышала, что он сказал, и переспросила. Он внимательно на меня посмотрел, но всё же ответил:

— Тер'реа'Саха'ас.

— Что?

— В пещере, — я удивлённо на него посмотрела. Он что, шутит? Когда это было? Но по его глазам я видела — не шутит. — Когда отдала мне камень, ты спросила меня, не знаю ли я — кто ты.

У меня пересохло во рту, а сердце переселилось в район пяток. Мои нервы сейчас представляли собой тугой клубок. Он тогда услышал! Услышал вопрос!!! И знает….

— По всем признакам ты Тер'реа'Саха'ас. На первоначальном языке демонов это означает Тень Прошлого.

— Я никогда не слышала о такой расе, — тихо прошептала я, когда вновь смогла дышать.

— Это не удивительно. Даже во времена моей… — он усмехнулся, — молодости эта раса уже считалась легендой.

— Тогда как….

— Просто знаю, — прервал он меня. — Эта раса была выведена демонами. Да! — сказал он, увидев мои округлившиеся глаза. — Они вывели её, как выводят породистых лошадей. У них был один очень сильный учёный-маг, который был одержим идеей создания совершенных воинов — непобедимых бойцов. Это было запрещено, но он продолжал эксперименты. Он просто покупал представителей других рас, всегда это были дети, — судорожно сглотнула. Хотелось заорать на него, чтобы он прекратил.

Что голубушка? Так хотела узнать — кто ты есть, а сейчас тебе не только скажут, но и разъяснят!!!

Помолчи, пожалуйста.

А дроу продолжал всё тем же безжизненным голосом, пристально глядя на меня.

— Он помещал в них силу, смешивал кровь, но ничего не выходило — все погибали, не выдержав давления силы, не предназначенной для их расы. Но, в конце концов, потом выжили пять детей — вампир, тролль, светлая эльфийка, тёмный эльф и… — он сделал паузу и перевёл взгляд на окно, — и человек. Они дожили до подросткового возраста, а потом умерли от окончательно пробудившихся способностей. Остался один — человек. Он узнал правду о том, кто он, что с ним сотворили. О том, что он уже не человек, что в его крови смешались все расы. Его накрыла ненависть к магу, и он убил своего создателя, а потом скрылся. Но не надолго. Сущность дала о себе знать. Он долго скитался, а потом женился на одной эльфийке, и рождённая ими двойня унаследовала всю кровь отца. Мальчик и девочка родились воинами. Через несколько столетий после этих событий на свете жило десять представителей этой расы. А потом они все исчезли — бесследно, навсегда. Была раса — и её нет. Их искали, но найти не удалось. Может, они погибли, что мало вероятно. А может, исчезли, ведь внешность им это позволяла. Они выглядели как обычные люди, изменяясь лишь в моменты резких всплесков эмоций или во время опасности. У них менялись глаза, и появлялись крылья, как у демонов.

— Но у меня….

— У тебя происходит частичная трансформация.

— А как же мои родители, ведь они обычные люди?

— Если ребёнок не может принять силу, то она всё равно передаётся в кровь, а ребёнок остаётся обычным человеком независимо от того, к какой расе принадлежали его родители. Эта сила передаётся по наследству, и, когда рождается способный её сдержать, просыпается, — закончил он и замолчал. Я тоже сидела тихо. Ну, вот и понятно — кто я!

И что изменилось?

Нуууу….

Вот именно! НИ-ЧЕ-ГО!!!

Ну и что? Зато я знаю, что не урод!

Ну-ну….

— А ещё, судя по твоему оружию, ты принадлежишь к дроу, — от этого заявления я слегка опешила.

— Почему?

— Оружие. Твои клинки — это оружие тёмных эльфов, — пожал он плечами и встал с кровати. Сладко потянулся и, окинув меня оценивающим взглядом, сказал:

— Вставай.

— Не приставай к больному человеку, — гордо вздёрнула я подбородок и откинулась на подушки, притворно закатив глаза и застонав.

— Да, — хмыкнул он. — Больным на голову лучше поддакивать! — ехидно заявил этот нахал. И в его рожу тут же полетела подушка, метко пущенная моей слабенькой женской ручкой. Он её, конечно, поймал и кинул мне, а потом со словами "Ужин ждёт" не торопясь вышел за дверь….

Я ещё немного повалялась под одеялом, а потом аккуратненько встала и стала одеваться. Натянув штаны и накинув рубаху, я улеглась на кровать и стала думать. Мысли путались, в голове была каша. Нужно разобраться с этим сейчас, а то так и свихнуться недолго.